– Это… ну, магия, в которой используется человеческая жизнь.
– Что-то вроде человеческого жертвоприношения?
– Вроде бы так.
– И Симон обратил ее против тебя? Он вообще кого-нибудь убивал?
– Нет, конечно, – сказал Джинкс.
– Как же тогда…
– Не знаю я, как! – воскликнул Джинкс. – Это всего лишь слова Дамы Гламмер. А верить ей я не обязан.
«И слова Софии, – подумал он. – София тоже так говорила».
Ривен снова воздел топор и обрушил его на полено, сумев на сей раз попасть и оставить на древесине небольшую зарубку.
– Ты потому и ушел от него? Из-за того заклятья?
– Вроде как. Я тогда сильно разозлился, – ответил Джинкс.
Да, главным образом из-за него. Но еще и потому, что хотел повидать свет.
– О, что такое сильно разозлиться, я знаю, – с чувством сообщил Ривен.
– Еще бы, ведь тебя же изгнали, верно?
– Верно, изгнали, но злился я еще до того.
Джинкс хотел спросить, правда ли, что король Руфус убил мачеху Ривена, но удержался. Он очень старался не проявлять неучтивости, хоть Эльфвины рядом не было и осудить его она не могла. Да, скорее всего, это и было правдой. В шутку такими словами не бросаются, правильно?
– Может, нам стоит пойти и отыскать Костоправа, как ты считаешь? – спросил Ривен.
– Он злой.
– Да, но не кажется ли тебе, что мы могли бы добиться, чтобы он… ну, сделал то, о чем говорила Дама Гламмер?
– Чтобы он заклятие с тебя снял? Так Костоправ захочет получить что-нибудь за труды, – сказал Джинкс.
– Что именно?
– Понятия не имею. Говорят, он человеческие души через соломинку выпивает.
– Ах… Ну да. Хмм… А это правда?
– Возможно. Его все боятся. А живет он в доме, сложенном из костей.
– Как же из костей можно дом сложить?
– Откуда мне знать? Но такой уж у него дом. Он высасывает из своих врагов костный мозг, а кости их складывает стопками, крест-накрест.
– Ну, мы могли бы, по крайней мере, пойти к нему и задать пару вопросов, разве не так? От вопросов ни его, ни нас не убудет.
– Ты не слушаешь, что я говорю, нет? Урвальд, знаешь ли, шутить не любит. Здесь жуткие вещи творятся. Да к тому же и Симон велел мне держаться от Костоправа подальше.
– Тот самый Симон, который упражнялся на тебе в магии смертной силы?
– Да, но… настоящего вреда Симон мне никогда не причинял.
– А заклятие это что – не вред?
Ривен подбросил топор в воздух. Топор взлетел, вращаясь, потом пошел к земле, и Джинкс отскочил в сторону, однако Ривен ловко поймал его за топорище.
– Как ты это сделал? – спросил Джинкс.
Ривен пожал плечами:
– Ловить вещи легко. Нужно всего лишь оказаться там, куда они падают. Ты знаешь, где живет Костоправ?
– Точно не знаю, – ответил Джинкс. – Зато знаю, что Симон ходил биться с ним и едва не сгорел.
Он вспомнил, как Симон вернулся домой с ожогом, вспомнил его тогдашние, сформированные Костоправом мысли.
– Как по-твоему, эта ведьма поможет нам отыскать его дом? – спросил Ривен.
– О да, – сказал Джинкс. – Ей нравится доставлять людям неприятности.
– Она говорила, что Костоправ может объяснить тебе, как избавиться от заклятия Симона.
– Вполне возможно, – согласился Джинкс. – Да только зачем ему это?
– Ну, он же Симону не друг?
– Нет, – ответил Джинкс, сразу вспомнив встречу Симона и Костоправа на лесной тропе. – Скорее, заклятый враг.
– Так, может, он как раз поэтому и избавит тебя от заклятия. Я думаю, нам стоит пойти к нему и попросить. Согласен?
– Нет! – ответил Джинкс. – Он… ты вообще меня когда-нибудь слушаешь? Я видел его мысли. Злые розовые облака, в которых мерцали покрытые кровью ножи.
Все было без толку. Ривен вытаращился на него, как на сумасшедшего, и очень мягко спросил:
– А мои мысли ты тоже видишь?
– Не вижу. Как раз эту магию Симон у меня и отобрал.
– И ты не думаешь, что Костоправ мог бы вернуть ее тебе?
Джинкс запнулся. Не исключено, что Костоправ намного сильнее Симона.
Во всяком случае, так говорила Дама Гламмер. Да и Симон тоже – ну, почти. Как он тогда сказал? Набраться силы так, как это делает он, может всякий.
– Возможно, – наконец, сказал Джинкс. – Но просить его об этом очень и очень опасно. Он высосет наши души и кровь, а кости сложит в стопку.
– Так ты боишься?
Джинкс увидел полную превосходства улыбку Ривена и разозлился. И вообще, кто из них одолел Бергтольда-тролля!?
– Конечно, нет!
– И отлично! – Ривен хлопнул его по плечу. – Робкому сердцу никогда не завоевать прекрасную деву!
– Мертвому сердцу ее тоже не завоевать, – сказал Джинкс.
* * *
– Не думаю, что вам стоит идти туда, – сказала Эльфвина.
Джинкс укладывал свой заплечный мешок, увязывал одеяло.
– Да и я не думаю, однако…
Он посмотрел на Ривена, который стоял у поленницы, упражняясь с топором. Ривен уже научился раскалывать полено, – если попадал по нему.
– Ты идешь только для того, чтобы защитить его? Какой ты милый, – сказала Эльфвина.
Милый. Вот гадость-то. Но все-таки лучше, чем грубиян.
– Я должен пойти с ним, – сказал Джинкс. – Так я смогу выяснить, что во мне испортилось.
– Но ведь Костоправ – злой чародей.
– Знаю, – согласился Джинкс. – Однако он может сказать мне, что сделал со мной Симон. Если кто-нибудь это и знает, так именно Костоправ. Он в таких делах разбирается.
– Но Костоправ высасывает из людей души.
– И это знаю.
– Высасывает из человека костный мозг, а кости крест-накрест складывает.
– И это тоже.
– Выдавливает людям глаза и нанизывает их на шнурок, бусы из них делает.
– Что?
– Тебе не следует приближаться к нему, – сказала Эльфвина.
– Совсем уж близко мы подходить не станем, – пообещал Джинкс. – Просто посмотрим, как оно там, – что-то в этом роде.
– И что вы надеетесь увидеть? – спросила Эльфвина.
– Мы надеемся выяснить, нельзя ли с ним поговорить. Вернее, договориться. Может, не знаю, прошение ему подать, что ли.
За спиной Джинкса скрипнула, отворяясь, дверь.
