Он пригибался на скаку к гриве, спасаясь от встречного ветра, но для ответа сюзерену выпрямился и проговорил со сдержанным достоинством:
– Я взял с собой только троих. Тумана пока не было… а к тому времени, когда появится, вы уже разделаетесь с колдуном. Надеюсь, смерть его была ужасной.
Я изумился:
– Почему вы решили, что обязательно разделаюсь?
– О вас так говорят, – сообщил он. – Вы убиваете всех. У вас твердая рука и каменное сердце. Вы всегда побеждаете.
Я осекся, ничего себе репутация, подумал, сказал нехотя:
– Благодарю за правильное решение, сэр Фарлонг. Счастлив тот сюзерен, вассалы которого не страшатся нарушать его приказы, если у них есть варианты лучше.
Он посмотрел на меня с недоверием, улыбнулся, кивнул. Дженнифер чуть завозилась, устраиваясь поудобнее, тихонько вздохнула. Я поцеловал ее в макушку, сердце взволнованно стучит, словно и оно чувствует тепло моей сестренки, нежный запах и девичью чистоту.
Кавалеров, что были с нею, легко отличить по пышным нарядам, сейчас изорванным и перепачканным, мои же все в полных рыцарских доспехах, оружие не охотничье, а боевое.
Облака в небе погасли, на землю окончательно пала ночь, однако серебряный свет луны озаряет мир, а потом вдали показались огни на башнях Брабанта.
За всю дорогу обратно леди Элинор подъехала к нам только один раз, величественная, недоступная, настоящая хозяйка Брабанта, посмотрела надменно, но губы раздвинула в приветливой улыбке.
– Леди Дженифер?
– Леди Элинор, – ответила Дженнифер.
Леди Элинор кивнула и придержала коня, вокруг нее сразу же прибавилось рыцарей, как ее брабантцев, так и моих северян, гады, предатели, летят на женский запах, как одуревшие мотыльки на сладкое.
Я обнял Дженнифер так, что она счастливо вспискнула, вскинула на меня лучистые глаза.
– Я тебя не спущу с седла, – объявил я. – Прощайся с друзьями, и… нас ждет Геннегау!
Глава 6
Дженнифер молчала, лишь прижималась ко мне всем телом, и я молил Зайчика, чтобы он помедленнее, помедленнее, чуткий арбогастр все понимает, но в то же время нельзя отставать от простых коней, я же не просто его хозяин, но и сюзерен этих земель и всех людей, что поверили в меня и принесли клятву верности.
Ворота распахнули сразу, как только увидели нас в ночи. Отряд галопом ворвался во двор крепости, здесь горят все светильники, а народ ждет с факелами в руках.
Я спрыгнул на землю и бережно снял Дженнифер. На земле она совсем маленькая и хрупкая, подняла голову, в ясных чистых глазах такая любовь и светлая нежность, что теплая волна окатила мою мохнатую зачерствевшую душу и разом сняла с нее толстую кожуру, уже превратившуюся в панцирь.
– Рич… ты прости…
– Прощаю, – сказал я весело, – за все, что натворила, творишь и будешь творить! Собирайся, Дженни. Я заехал из Гандерсгейма по дороге в Геннегау только за тобой. Сейчас тебя ждет самая удивительная поездка в жизни. Зайчик у нас особенный…
Она сказала тихо:
– Ты сам особенный, и все у тебя тоже особенное: конь, пес, меч, твои умения… Только, Рич, я не могу с тобой сейчас поехать. Может быть, потом…
Я охнул, отшатнулся, всматриваясь в ее смущенное лицо:
– Дженни! Что стряслось?
– Да так… не особенно как бы, но изменилось…
– Дженни, что?
Она улыбнулась несколько неловко, вид удивленный, словно сама еще не верит себе и своим словам.
– Когда ты уехал, леди Элинор пригласила меня в свою… комнату, где хранит колдовские вещи. И долго говорила о них, чего никогда не делала. Я не могла понять, зачем рассказывает такое. Наверное, пыталась загладить вину? Не знаю, Рич. Я сперва даже не слушала. Но она старалась общаться, стала непривычно ласковой, а я, чтобы как-то ответить, сделала вид, что и мне интересно, чем она занимается. Я не думала, Рич, что это в самом деле так замечательно интересно!
Я пробормотал, не веря своим ушам:
– Ты?.. Ты увлеклась магией?
Она кивнула, вид смущенный, но глаза радостно сияют.
– Очень!
– А что леди Элинор?
– Рич, ты будешь смеяться, но мы подружились… Ну вот, уже смеешься! Перестань, это правда. Ни она, ни я – не притворяемся. Сейчас помогаю разбирать ее коллекции, там масса удивительных вещей. Я просто не понимала, как это может быть интересно, но теперь меня за уши не оттащишь. И, Рич, я не могу все это бросить!
Я крутил головой, ошарашенный и обалделый, Дженнифер уже перестала смущаться и говорит с напором, убежденностью, какой давно от нее не слыхал.
– Хорошо-хорошо, – сказал я. – Хотя, честно говоря, я просто сбит с толку… Уж не околдовала ли она тебя? Впрочем, тогда постаралась бы заставить уехать… со мной, например. Или нет? Ничего не понимаю, а еще майордомить берусь, гроссграф набитый… Дженни, тебя будет недоставать в Геннегау… Надеюсь, найдешь время хотя бы навестить меня там? А то что-то тревожно у меня в том месте, где душа…
– Рич, – воскликнула она с упреком, – ну конечно же, я буду приезжать! И, надеюсь, часто.
– А я там попробую тебя соблазнить так же, как сумела леди Элинор.
Вокруг нас шумела и гремела железом толпа, везде смех и победные вопли, мелькнуло платье леди Элинор, народ сбегается со всех сторон и с ликованием слушает победные речи, ибо успехи господ – их успехи.
К нам осторожно приблизился Мартин. В полных рыцарских доспехах, что делает редко, ограничиваясь панцирем, почтительно поклонился леди Дженнифер, посмотрел на меня строго и одновременно с восторгом.
– Сэр Ричард, – произнес он с чувством, – поздравляю.
Я отмахнулся:
– Пустяки. Даже драться не пришлось. Так, поговорили, пообщались.
Он широко распахнул глаза:
– Вы его… не убили?
– Ну, Мартин, – сказал я с упреком, – что вы все… Мне уже сказали, что у меня рука не дрогнет, и все такое… А вместо сердца так и вовсе булыжник необтесанный!.. Нехорошо. Я вообще-то гуманист по натуре, хоть и очень глубоко. Но жизнь такая, что не успеешь сказать «мама», как тебя самого загуманистят… Словом, я взял его к себе на службу.
Дженнифер дернулась в моих объятиях и посмотрела с недоумением, а Мартин вообще распахнул рот:
– Что-о?
– Пришлось пообещать кое-что, – сказал я с неохотой, – но специалисты вообще стоят дорого. Это расплата за пренебрежение выращиванием своих! Предыдущая власть только пела, а сейчас пляшет в Ундерлендах, а все шишки на мне!.. Хорошо, сырьевые ресурсы есть, пока расплачиваюсь, а если бы не было?.. Эх… Ладно, Мартин. У меня зуд в крови, все тело чешется, так за работу хочется взяться, просто подташнивает! Потому с тобой прощаюсь прямо сейчас, отведу сестренку в ее покои и… меня заждался Геннегау.
