– Зачем такие сложности? Только укажи дорогу!
– Дороги здесь… непростые, – сказал Жак. – Это сейчас ровно, а дальше то обрыв, то пропасть. Или можно двое суток идти, пока мордой не упрешься в тупик, а потом еще два дня топать обратно той же дорогой…
Я кивнул, Жак торопливо заковылял в сторону леса. Похоже, до нашего появления распоротый живот то чуть подживал, когда организм особенно яростно сражался с заражением, то воспалялся, за один день не привыкнешь держаться в полускрюченном…
Бобик ринулся было за ним, но посмотрел на меланхоличного Зайчика, тот лишь наблюдает спокойно и ждет распоряжений, вильнул хвостом и остался с нами.
Ордоеньес задумчиво смотрел вдаль.
– Как думаете, не врет?
– А зачем ему?
– Не знаю, – проговорил он медленно, – но горы вроде бы далеко…
– То горы, – ответил я. – А пропасти могут быть прямо вон за тем лесом.
– И то правда, – согласился он неохотно.
Торкилстон сказал со вздохом:
– В любом случае буду за ним приглядывать.
– Твоя работа, – сказал я, – приучила к осторожности?
Он кивнул.
– Да, верно. С такими ушлыми, бывало, пообщаешься, потом и на свою тень смотришь с подозрением, вдруг да укусит.
Глава 10
Жак вернулся из леса, вид виноватый, развел руками, но глазки опустил, старается не встречаться взглядом, явно что-то темнит.
– Не решаются, – объяснил он. – Слишком уж часто пираты нападали и грабили…
– А ты сказал им, что мы не пираты?
– Им оттуда вашего корабля не видно.
Ордоньес уязвленно поморщился, его корабль должны видеть со всех концов света, я сказал деловито:
– Ладно, для нас это неважно. Мы сможешь купить для нас двух хороших коней? А то у нас только один…
Он развел руками.
– Хороших? Вряд ли найду даже плохих…
– У вас что, – спросил Торкилстон, – вообще нет коней? Не поверю.
– Вряд ли, – ответил Жак, – вас устроят простые крестьянские лошадки.
Ордоньес и Торилстон посмотрели на меня, я сказал решительно:
– На безрыбье можно и рака… возьми вот, купи лучшее из того, что есть. И мы сразу же уедем. А они смогут вернуться без страха… хотя я не думал, что мы такие уж страшные.
Ордоньес пробормотал:
– Зря не думали…
А Жак сказал уже живее:
– Как скажете, ваша светлость!
На этот раз он ринулся к лесу со всех ног, Торкилстон предположил мрачно, что плакали наши денежки, не будем же гоняться за ними по всему лесу, однако через четверть часа Жак показался из-за деревьев, а за ним в поводу топали три смирные лошадки, мелкие и неказистые.
Ордоньес сказал оптимистически:
– Зато с седлами. Ладно, не будем капризничать. Правда, в сторону вашего черного дьявола лучше не смотреть, а то язва от зависти сразу же…
Торкилстон спросил мрачно:
– А зачем нам три?
– С нами едет, – напомнил Ордоньес.
– Ох, не верю я ему…
Жак крикнул издали:
– Это самое лучшее!.. Там остались две лошадки, которые свои уши едва носят.
Я отмахнулся.
– И то хорошо. В ближайшем городе сменим.
– Хорошие кони здесь дорогие, – предупредил он.
– Хорошее везде дорого, – сказал я. – Еды не взял?
– Не продали…
– Ладно, до города далеко?
– Всего пару часов, – ответил он, – если умеете летать. И сутки, если на хороших конях.
Я сказал нетерпеливо:
– Значит, ты знаешь эти дороги? Хорошо. Показывай. Мне кажется, у тебя есть свои какие-то интересы. Я угадал?
Он наклонил голову, пряча настороженный блеск глаз.
– Мне всегда хотелось вернуться в столицу, – проговорил он наконец нехотя. – Но меня сразу схватят и швырнут в темницу. А так… с такими гостями… вы же понимаете, какой это радостный сюрприз для короля, какая счастливая неожиданность! Могу рассчитывать на снисхождение, плюс старые обиды подзабудутся…
– Ну-ну, – сказал я с сомнением. – Будем надеяться. Поехали!
Они разобрали коней, Бобик наконец перестал нетерпеливо поскуливать и понесся в указанном направлении. Правда, исчезая из виду впереди, он то и дело неожиданно выпрыгивал то справа, то слева, довольно вилял хвостом и снова исчезал, быстрый, как увесистая черная молния.
Дорога в самом деле ведет некоторое время по прямой, потом вдруг резкий поворот, затем вместо того, чтобы идти по зеленой долине, вдруг сворачивает и пробирается по камням и между огромными валунами в низину, все ниже и ниже, по обе стороны начинают подниматься уже не стены, а вообще…
Торкилстон не выдержал:
– Этот Жак нас в ад ведет, что ли?
– До ада еще далеко, – успокоил я.
Он посмотрел на меня с испугом.
– Вы и там побывали? Ну, ваша светлость, угораздило меня…
– Страшно?
– И страшно, и жутко интересно.
– Мальчишка, – сказал я солидным голосом. – Когда же остепенишься…
Жак оглянулся на хохот, лицо виноватое, сказал торопливо:
– Скоро-скоро уже выход!
Я сказал успокаивающе:
– Мы не виним.
– Правда?
– Точно, – заверил я. – Вон сэр Торкилстон заметил, что дорога здесь весьма и даже достаточно протоптана. А налогов за топтание никто не берет, что характерно.
Торкилстон дернулся, взглянул на меня с укором, но я заметил, что начал присматриваться к земле под нашими ногами. Хотя прокалена неведомым жаром до твердости кирпича, кое-где в самом деле, если всматриваться и выискивать, можно заметить следы на камнях, оставленные не только стальными подковами, но даже шпорами.
– Да, – признал он с неохотой, – мы не одни на свете сумасшедшие.
– А другой дороги нет, – сказал Жак торопливо. – Дальше там… видите холм с белой вершинкой?.. можно идти в разные стороны сразу по трем дорогам, а здесь пока одна… Конечно, есть и другие, но эта самая короткая, а две другие будут водить вас еще сутки.
– Ладно, – сказал Торкилстон, – ну и жизнь у вас!
Жак пожал плечами, а я сказал ободряюще:
– И в аду, если обживешься, вполне ничего.
Он зябко передернул плечами.
– Ох, не надо про ад. Как подумаю про эти раскаленные сковороды, что надо лизать… Или сидеть в котле с кипящей смолой…
