Леопольд содрогнулся, его рука поднялась и как будто сама совершила давно забытое крестное знамение.
Я сказал одобрительно:
– Чаще пользуйтесь, сэр Леопольд!
– Но…
– Это помогает, – заверил я. – Хоть и не всегда так, как ждем. А эти два демона нас здесь не достанут… может быть…
Он поторопил:
– Да стреляйте же!
– Не под руку…
Я резко оттянул тетиву со стрелой и тут же отпустил, впившись взглядом в морду большего медведя. Острие ударило точно в единственное незащищенное место в черепе из толстой кости, прямо под нависающую налобную кость.
Медведь взревел, остановился и начал хватать лапами древко. Второй прыгнул на скалу и с неожиданным проворством полез к нам, вонзая когти в камень, словно в мягкое дерево.
– Ну и тварь, – процедил Леопольд.
Он взял в обе руки меч и занес над головой. Медведь поднимался быстро, но едва его круглая башка поднялась над краем, тяжелый меч обрушился со всей силой прямо по темени. Моя стрела ударила снова точно в глаз и погрузилась почти до середины.
Медведь взревел так, что задрожал воздух, скала под нами и весь мир. Он тоже ухватился передними лапами за морду, дурак. Мы с облегчением перевели дух, когда черное тело понеслось вниз. Оттуда к нам донесся глухой удар. Первый медведь уже лежит на боку и слабо дергает всеми четырьмя лапами.
– Что, – сказал Леопольд хриплым голосом, – хочется снять шкуру?
Я, не отвечая, смотрел вдоль стены, там за волнами грязно-серого тумана просматривается исполинская башня, вершина уходит в небеса, вся массивная и величественная, точно не сторожевая…
– Сэр Леопольд, – сказал я, – это наша цель… как мне кажется. Я побегу вовнутрь, а вы постарайтесь никого не пустить следом.
Он спросил встревоженно:
– А там внутри?
– Надеюсь, – сказал я, – там не слишком много охраны. А то и вовсе не будет. Особо могущественные люди или нелюди не нуждаются в слугах вообще.
– Ого!
– Все делает магия, – пояснил я. – Надеюсь, застану главного паука в гордом одиночестве.
Он покачал головой.
– Сэр Ричард… вы уж чересчур… Как-то знаете ли… Можно вас спросить?
– Спрашивайте, – ответил я любезно. – Но ответ не обещаю.
Он вздохнул:
– Тогда не буду и спрашивать. Иначе, если не ответите, вынужден буду вызвать на дуэль, а сейчас не совсем то время.
– Главное, – повторил я настойчиво, – не пропускайте никого. А теперь… пошли!
Мы пробежали по гребню стены, я с ходу ворвался в башню, голова закружилась от странных запахов, а все чувства завопили радостно, что вот наконец-то я попал в то сказочное место, где буду счастлив, где мое место, никаких забот и тревог…
– Выбирая себе счастье, – произнес мягкий женский голос внутри меня, – не отбирай его у других…
Я с усилием заставил ноги переступать со ступеньки на ступеньку. Ты права, Иллариана… Иллариана… я знаю радость слаще…
Поднимаясь все выше, прошел два этажа, и хотя ступеньки приглашающе поблескивают в полутьме, я остановился, завидев широкий ход в причудливо обставленный деревьями и блестящими камнями зал.
Изнутри повеяло приятным запахом, сердце стучит чаще, я быстро огляделся, явной опасности не видно, задержал дыхание и бросился туда.
Глава 15
В зале вспыхнул неприятный зеленый свет, поплыли странные струи, словно сижу на морском дне, далекие стены мучительно изогнулись, дрогнули и с облегчением встали на место, а в зале появилась… Темная Фея.
У меня отвисла нижняя челюсть, я охнул, затем торопливо поклонился и даже помахал рукой над сапогом.
– Ваша Мощь… Вот уж не ожидал увидеть вас и здесь!
Темная Фея приближалась с той рассчитанной медленностью движений, с какой змея вздымает голову перед застывшей в ужасе лягушкой, взгляд обрекающ, лицо смертельно-бледное, во взгляде злое исступление.
От нее полыхнули черные молнии, воздух наэлектризован, ощутимо подул ветер. Глаза стали огромными и обрекающими, в них такое холодное бешенство, что все заготовленные слова вылетели из головы, будто под ударом широкой лопасти.
– Ты посмел, – произнесла она страшным голосом.
Я жалко пролепетал:
– Ваша Мощь… я пришел с миром… Как хорошо, что вы здесь, а не там… Нет, это плохо, но я эгоист, мне с вами общаться приятнее, чем с тираннозавром…
Она прошипела люто:
– У нас не может быть мира! Ты убил юного Хорнельдона…
– Ничего себе юного, – возразил я поспешно. – Он уже одной ногой был в гробу по старости.
Она вытянула в мою сторону руку. Указательный палец начал накаляться, побагровел, раскалился докрасна, а затем вся кисть стала вишневого цвета.
– А еще ты очень сильно замедлил…
– Я вообще-то, – сказал я осторожно, – надеялся остановить как бы совсем. Нет смысла нам убивать друг друга. Вы настолько красивая женщина, что я просто не представляю…
Она сказала злобно:
– Меня не остановить!.. Пусть корона властелина пока остается без владельца, но все равно ее хозяин когда-то придет. Просто я потороплю его, сломав стену между мирами.
Холод прошел по моей спине, я смотрел на руку, жар уже охватил ее до локтя, это хорошо, что у волшебников заклинания срабатывают медленнее, чем удар меча, но зато это сокрушает любые или почти любые преграды…
– Ваша Мощь! – взмолился я. – Видит это темное небо, я всегда стараюсь решить миром и даже подружиться с противниками! В войне смысла нет, а есть одни руины и разрушения. Давайте…
Она сжала пальцы в кулак, вокруг него заискрилось пламя, затем сделала движение, которое я ждал: коротким толчком послала этот огненный шар в меня.
Я скакнул в сторону, за спиной страшно зашипело. Не оглядываясь, я догадался, что в каменной стене прожжена огромная дыра, через которую пройдет всадник на коне.
– Ваша Мощь! – вскрикнул я. – Мы же с вами родственники! Иллариана у меня, я о ней забочусь!.. И никому не дам обидеть…
Ее лицо перекосилось ненавистью.
– Есть только я, – отрезала она. – Их народ потерял право на жизнь!
– Но это и ваш народ…
– Нет, – отрезала она. – Теперь у меня другой народ. И другой мир. И теперь я повелеваю всеми…
Второй шар метнулся из ее ладони уже вдвое крупнее, а пронесся с такой скоростью, что я едва успел отстраниться.
Ее лицо перекосилось в бешенстве.
– Ты все равно умрешь!
– Я это часто слышал, – сказал я.
