Исследования в Верхнем-Правом секторе — в частности, в физиологии мозга и в когнитивных науках — все еще находятся в младенческом состоянии, и для формирования полностью интегрального воззрения придется подождать более фундаментальных открытий в этих областях (это одна из причин, по которой я написал об этом секторе меньше, чем о других: когнитивная наука и нейронаука, несмотря на оптимистические заявления их поборников, пока еще не вышли из наивного возраста). Тем не менее, наши знания об этом секторе быстро растут, как это обычно и бывает с детьми, и на данный момент мы располагаем достаточной информацией, чтобы, по крайней мере, быть способными соотносить нейрофизиологию с другими измерениями бытия, даже хотя ее контуры еще предстоит прояснить.17
Таким образом, явно пришло время приступить к формированию всесекторного подхода, или, попросту, похода, который с равным уважением относится к феноменальным отчетам от первого лица, интерсубъективным структурам, учитывающим позицию второго лица, и научным объективным системам, представляющим точку зрения третьего лица: 1-2-3 исследований сознания.
Есть много признаков того, что эта первая фаза уже началась. В „Журнале исследований сознания“
[45]
регулярно публикуются статьи, отстаивающие такие сбалансированные подходы, и убедительные доводы в пользу их актуальности недавно были высказаны в нескольких книгах. Прекрасным примером может служить книга „Взгляд изнутри“ под редакцией Франциско Варела и Джонатана Шира.
[46]
Они защищают преимущественно нейрофеноменологиче-ское воззрение, согласно которому опыт первого лица и системы, отражающие точку зрения третьего лица, создают взаимные ограничивающие условия, нередко опосредуемые позициями второго лица. „Было бы бесплодно оставаться в изоляции с описаниями от первого лица. Нам нужно согласовывать и ограничивать их путем формирования подходящих связующих звеньев с исследованиями с точки зрения третьего лица. (А это часто подразумевает промежуточное опосредование, позицию второго лица). Общим результатом должен быть переход к объединенной или глобальной точке зрения на разум, где ни опыт (от первого лица, В-Л), ни внешние механизмы (с точки зрения третьего лица, В-П) не имеют решающего голоса. Поэтому глобальная (интегральная) перспектива требует четкого установления взаимных ограничений, взаимного влияния и определения“.18 Это созвучно моему представлению о том, что все сектора являются взаимоопределяющими (и „тетра-взаимодействующими“).
Еще один великолепный сборник, в котором особо выделяется интегральный подход, представляет собой антология Макса Велманса „Исследования феноменального сознания“.
[47]
В нее вошли статьи антологию вошли статьи Олвина Скотта, Грега Симпсона, Говарда Шеврин, Ричарда Стивенса, Джейн Генри, Чарльза Тарта, Франциско Варелы, Уилбера и Уолша и Велманса. Книга „Трансперсональные методы исследования в социальных науках“ Уильяма Броуда и Розмари Андерсон
[48]
представляет собой отличное собрание ресурсов для того, что авторы называют „интегральным исследованием“.
Шаг второй: все уровни
Я полагаю, что нужно продолжать конкретизировать это всесекторный подход и затем переходить ко второй фазе, которая будет всеуровневой.
Многие из всесекторных подходов полностью признают существование надличностных областей сознания. Так, например, Роберт Форман указывает, что необходимо признавать по меньшей мере три надличностных состояния: событие чистого сознания (или бесформенное прекращение), двойственное мистическое сознание (или постоянное каузальное/свидетельствующее осознание) и недвойственное состояние (или постоянное недвойственное постижение).19 Кроме того, многие всесекторные подходы (включая модели Джона Шира и Рон Джевнинга, Франциско Варелы, Джеймса Остина, Роберта Формана, Броуда и Андерсон и многие другие) откровенно заимствуют большую часть своей методологии из медитативных и созерцательных практик.
В то же время, приходится признавать, что большинство этих авторов не вполне понимают поэтапные концепции развития сознания — например, работы Болдуина, Хабермаса, Лёвинджер, Грейвза, Кольберга, Уэйда, Кук-Грёйтер, Бека, Кигена и других — несмотря на то, что имеются веские доказательства их справедливости. Недостаточно просто отмечать, что реалии, отражающиеся в отчетах от первого лица, и механизмы, описываемые с точки зрения третьего лица, влияют друг на друга и определяют друг друга, и что и в том, и в другом случае это опосредуется промежуточными позициями второго лица. Важно также понимать, что сознание первого лица развивается, проходя через множество хорошо изученных этапов. Более того, сознание позиции второго лица развивается, и это развитие также подробно исследовано. Наконец, развивается способность к сознанию с точки зрения третьего лица (например, когнитивные способности по Пиаже), что тоже изучено исчерпывающим образом.20 Возможно, потому, что многие теоретики всесекторного подхода пришли из феноменологии, которая сама испытывает затруднения с выявлением этапов, они, как правило, не обращают внимания на волны развертывания сознания во всех четырех секторах.21 Как бы то ни было, подлинно интегральный подход, на мой взгляд, будет развиваться от просто всесекторного к всесекторному, всеуровневому. Или 1-2-3 по всем уровням.
Очевидно, что предстоит сделать еще очень многое. Однако впечатляющее количество данных — до-современных, современных и постсовременных — убедительно свидетельствует в пользу всеуровневого, всесекторного подхода. Подавляющее большинство этих данных указывает на то, что сегодня мы стоим на пороге — если не создания полностью интегрального представления о сознании, то, по крайней мере, способности в дальнейшем не соглашаться ни на что меньшее.
15. ИНТЕГРАЛЬНЫЙ ОХВАТ
Так каким же нам тогда следует видеть мир? Древняя эра великолепия и блеска, просто безумная современность и вдребезги расколотая постсовременность? Или, быть может, эволюция — это подлинный прогресс, и мы живем в самое счастливое время из всех? Эволюция или де-эволюция? Сам тот факт, что мы различаем эпохи до-современности, современности и пост-современности, означает, что мы косвенно признаем наличие какого-то развития. Ведь даже теоретики, называющие себя «постмодернистами», тем самым подразумевают, что они чем-то лучше своих предшественников-модернистов, не так ли? Как же нам уравновесить несомненные исторические улучшения с равно несомненными бедствиями, которые за ними следовали? И как, наконец, это уравновешивание может позволить нам соединить все лучшее из до-современного, современного и постсовременного в едином охвате, из которого могла бы возникнуть подлинно интегральная психология?
