Рассекающий вздыбил крылья в позе яростного отрицания:
— Но этого не может быть, потому что если бы было так…
Устанавливающий не дал ему договорить и, приняв позу пресечения возражений младшего, безжалостно закончил:
— То вина за ущерб возлагается на отринувших мир. — Он сделал паузу и, не меняя позы, произнес: — Я хочу, чтобы ты прочитал меморандум Относящегося.
И, резко повернувшись, Устанавливающий покинул галерею.
Глава 7
Корабль снова подходил к системе Зовроса.
На этот раз они падали на систему из зенита, прямо к точке, где должен пройти Зоврос в момент, когда они пересекут его орбиту. Система была пуста. Сенсоры ушкуйников имели гораздо большую разрешающую способность, чем на иных подходящих по классу кораблях. Вскоре планета вспухла на экране пепельно-черным шаром, покрытым огромными завитками пылевых бурь. Даже за те несколько месяцев, что прошли с последнего посещения, были заметны страшные перемены. Планета умирала.
Восемь ушкуев стремительно прорезали атмосферу и опустились на месте прежней посадки. Ушкуйники сноровисто разбили лагерь. По тому, как быстро были установлены — мастерские, склады и размещены охранные системы, сразу было видно, что эти ребята привычны к лагерному житью-бытью на чужой земле. Проходческие машины, загораживавшие вход в туннели, были плотно завалены пеплом, который сумел даже просочиться между практически герметичными створками дверей, перекрывающих входной портал: когда они, надув переносной купол, открыли ворота, то обнаружили длинные языки пепла, тянувшиеся на сотни футов. Вскоре машины были запущены; не прошло и двух часов, как дружинники в боевых скафандрах с сенсорами, выведенными на максимум, принялись ковыряться там, где несколько месяцев назад рылись благородные доны во главе с покойным Толстым Ансельмом.
Вечером Счастливчик отпросился у Упрямого Бычка и, преодолевая ураганные порывы ветра, добрался до ушкуя Путяты. Тот встретил его с улыбкой:
— Чего шляешься на ночь глядя? Или кости размять решил?
— А то! — ответил Ив выражением, которое усвоил на Новом Городе.
Боярин расхохотался и махнул рукой:
— Заходи, бочонок медку ополовиним.
Когда братина заскребла о днище бочонка, Ив поднял глаза на Путяту. Тот смотрел на него слегка осоловелым, но хитро-ожидающим взглядом:
— Ну давай выкладывай, зачем пришел.
— А если медку попить?
— А то! — в тон ему ответил Путята, и оба вновь расхохотались.
Когда они опрокинули еще по чарке, Ив осторожно начал:
— Слушай, Путята, убей меня бог, если вы не содрали всю информацию с кристаллов кардинала.
Тот хитро прищурился:
— Хочешь приобщиться?
Ив кивнул. Боярин подошел к сейфу, открыл его и достал кристалл.
— На, держи.
Ив непонимающе уставился на него, а Путята усмехнулся и пояснил:
— Скоро эти кристаллы будут продаваться на каждом углу. Мы ж не только разбойники, но и купцы. Сначала продадим высоким людям, — он увидел, что Счастливчик непонимающе смотрит на него, — ну, правителям. Те дадут самую большую цену. Потом богатым коммерсантам. Потом этим, сетям новостей. А там уж они их размножат.
У Ива перехватило дух.
— Лихо…
Путята снова расхохотался:
— Слушай, у тебя сейчас такая потешная рожа… Ладно, считай, что ты просто первый обладатель того, чем народ скоро запросто карманы набивать будет.
На следующий день, отстояв дежурную смену, Ив завалился на койку в кубрике и, отвернувшись к стене, вставил кристалл в рекордер. Это был, строго говоря, не научный отчет, а скорее дневник. Личные записи святой Дагмар, профессора ныне почти несуществующей науки, мертвого университета с одной из сожженных Врагом планет.
За время Конкисты человечество потеряло многое из того, чем когда-то владело. Все, что как-то работало на войну, получило приоритетное значение, остальное было отдано на откуп любителям или умерло само собой. В университете Нового Симарона, третьего по счету, который создали выжившие беженцы со второго Нового Симарона, больше не занимались такими глупостями, как антропология и археология.
«…Я не могу себе представить, что первый контакт столь развитых культур, каковыми, без всякого сомнения, являются люди и Могущественные, оказался возможным только в форме войны. Конечно, во многом это обусловлено культурной традицией Могущественных, которая заключается не только в приверженности кастовому делению известных им сообществ разумных существ, но и предполагает включение в их систему всех сообществ, встреченных ими в будущем, при безусловном главенстве их самих.
Если упростить формулировки, то их экспансия отличается от экспансии человечества тем, что люди ищут пригодные для жизни незаселенные миры и приспосабливают их для собственного проживания, а Могущественные — подобным образом „осваивают“ разумные виды.
Однако не следует забывать, что именно люди первыми захватили корабль Могущественных, уничтожив весь экипаж. Хотя я далека от мысли, что если бы зовросцы этого не сделали, то Могущественные не начали бы войну, но когда мы наконец через десятки или, во что мне трудно поверить, сотни лет придем к необходимости научиться жить в мире, неизбежно придется, не считаясь с мерой вины, просто признать, что она есть и за людьми — хотя бы перед самими собой.
Вообще-то созданная ими структура, хотя и имеет в некоторых своих деталях аналогии в земной истории, как единое целое представляет собой уникальное явление. Информаторий корабля содержит большой массив несистематизированной информации, которая при надлежащей обработке дает большие возможности для обобщений.
Вот что мне представляется.
Общество, управляемое Могущественными, являет собой трехкомпонентную структуру: во-первых, в большинстве своем достаточно эффективные планетарные сообщества, которые представляют собой слегка модифицированные Могущественными традиционные для этих планетарных сообществ политико-экономические системы, — именно они в большей своей части имеют аналоги в истории человечества. Обращает на себя внимание тот факт, что наиболее одиозные и неэффективные системы отсутствуют, что, несомненно, является результатом воздействия Могущественных. Все они достаточно самостоятельны в рамках, определенных Могущественными, однако их развитие направляется.
Во-вторых — кастовая структура. Все сообщества объединены в три основные касты, определяемые, в основном, порядком подчиненности. Высшие касты властвуют над низшими, а сами подчиняются тем, кто выше их. Я уловила некоторые намеки на то, что Могущественные модифицировали генотип некоторых видов, чтобы развить и закрепить избранные свойства.
Так, каста Приближенных, включающая в себя наиболее интеллектуально развитые виды, практически начисто лишена агрессивных черт, зато среди них культивируется некое высокомерие по отношению к остальным кастам. Следующая каста — каста Полезных, она самая многочисленная. Они также не имеют агрессивных черт, и среди них культивируются крайний конформизм и послушание. Среди видов, входящих в эту касту, характерен тщательно оберегаемый традиционализм. Я встречала несколько упоминаний о планетарных монархиях, в которых на протяжении тысячелетий правят члены одной ячейки. Более того, Могущественным удалось на нескольких планетах организовать управленческую структуру общепланетного масштаба, основанную на родовых принципах. И наконец, Низшие — это каста, к которой принадлежат виды, едва переступившие грань разумности. Для них, наоборот, характерна крайняя агрессивность. Это воины Могущественных. И третье — общество самих Могущественных, которые, в свою очередь, также разделены на что-то вроде каст или кланов. Но это деление уже горизонтальное, по основным функциям, выполняемым представителями различных каст. Наибольший интерес в этой структуре, естественно, представляют Могущественные».
