Но вместо земли моему взору открылись два корабля. Один из них, как и наш, шел под золотыми парусами, ослепительно блестевшими на солнце, и, стало быть, принадлежал к имперскому боевому флоту.
Ну а второй парусник, похоже, был просто «купцом».
Штурман Рахбар, неожиданно появившийся справа от меня, указал на приближающиеся корабли:
– Капитан Нур очень точен. Он обещал прийти в точку рандеву в полдень и не опоздал ни на минуту!
– Похвальное качество, – сказал я. – Я так понимаю, что мы дальше пойдем вместе?
– Конечно, – кивнул Рахбар. – Так безопасней.
– Неужели мы, такие большие, боимся пиратов? – спросил я иронично.
– Пиратов – нет, – Рахбар отрицательно покачал головой.
– Тогда – кого?
– Знаете что? Приходите ко мне вечером в каюту, промочим горло, и я вам обо всем расскажу. А сейчас я должен вернуться к своим обязанностям.
Предложение Рахбара заронило в мою душу зерно любопытства: о чем таком собирается поведать штурман? И что тут в принципе может быть опасного – ну, ежели не пираты?
Но додумать свою мысль я не успел – меня отвлек дядя Вова.
– Вообще-то при встрече военным кораблям полагается салютовать. По морскому закону, – сказал он, не сводя взгляда с приближающихся союзников.
– А ты у них, что ли, где-то видел пушки? Чтобы ими салютовать? – спросил я.
– Ну вообще-то не видел. У них на фордеке только какая-то ерундень вроде гигантских луков… Есть какое-то мудреное слово, которым это называется.
– Катапульта, – подсказал я.
– Ага! Катапульта! – радостно подхватил дядя Вова. – Но это то, что открыто стоит… А еще у них между рострами и ватерлинией имеются два вместительных порта, сейчас они закрыты… Но по виду – они самые настоящие пушечные… Так что, думаю, какой-то главный калибр там припрятан.
– Глубоко копаешь, – ухмыльнулся я. – Может, они через эти порты русалок по ночам принимают?!
Но дядя Вова даже не улыбнулся.
– Может, и русалок. Но попомни мое слово: когда припрет, шарахнут они оттуда из спарки автоматов «АК-726».
Кто не понял юмора, «АК-726» – это серьезная такая корабельная артустановка. Наша, русская. Состоит она из пары автоматических пушек калибра 76 миллиметров в закрытой башне, а под башней у нее еще целый отсек с разными механизмами и сложным устройством подачи снарядов.
«АК-726», конечно, на том галеасе быть никак не могло. Хотя бы потому, что от нее вся дифферентовка лесом пошла бы, и улетел бы «Голодный кракен» пулей в синюю бездну на корм еще более голодным кракенам!
Когда стемнело, мы с дядей Вовой воспользовались выпивательным приглашением штурмана Рахбара.
По нашей флотской привычке заявились мы к нему с бутылкой рома, которую со скандалом конфисковали у Шень Ди. Последнего, напомню, приставили не только за нами наблюдать, но и следить за тем, чтобы удовлетворялись наши вельможные и магические нужды.
Рахбар выставил закусон: финики, вяленые акульи плавники, свежевыловленных морских гадов. Чтобы не доводить дело до поноса, гадов, которые все как один были сырыми, я предусмотрительно проигнорировал. А вот акульи плавники оказались отменным лакомством. Не хуже нашей таранки!
Для начала я засыпал Рахбара вопросами по географии.
– Далеко ли до Адена? А до Дубая? Плаваете ли вы на Шри-Ланку? Если отправиться на запад, будет Аденский пролив или что? А если еще дальше на северо-запад? Что там? Красное море? Или какое-то другое?
Рахбар сразу разочаровал меня тем, что не понял ни одного географического названия.
Наконец, отчаявшись найти общий язык, Рахбар, зачем-то ежесекундно оглядываясь на кованую дверь каюты (как видно, разглашал секретные сведения!), выдвинул из-под кровати сундук, отпер его и извлек из него карту, которую тотчас развернул передо мной.
– Вот, глядите, друзья. Мы сейчас идем здесь, – Рахбар поставил заскорузлый палец на сплетение тонких азимутальных линий.
Я жадно впился взглядом в карту.
Поначалу я вообще не обнаружил никаких знакомых очертаний. Ну просто ни одного!
Как во сне!
Ни характерного изгиба Африканского рога в районе Сомали.
Ни Индийского субконтинента с тяжелой каплей Шри-Ланки.
Ни узнаваемого желудка Персидского залива.
Но вдруг меня осенило: подробнейшим образом прорисованный материк в центре карты – это никакой не материк, а остров Сокотра!
Просто поймите. Кому в нашей морской пехоте та Сокотра так уж упала на ум, чтобы помнить, как именно она изгибается? Этот остров попал в поле нашего внимания по большому счету внезапно. Еще в начале года ориентировки обещали пиратские базы на побережье Сомали, а юридически принадлежащая Йемену Сокотра ранее считалась совершенно мирной. Однако гражданская война, как видно, расшатала эту бедную арабскую страну…
Но вернемся к карте Рахбара. И города, и крепости на ней были нарисованы со средневековым буквализмом. Я сразу узнал в абрисе одной из построек наш форт «Три дерева» – над ней был нарисован уже знакомый нам герб Бин Назима.
Короче, Сокотра располагалась в центре мира. На Африку картографу отчего-то было наплевать, и он высокомерно ее не нарисовал.
А вот Аравия кое-какой интерес вызывала.
Прямо скажем, она, судя по всему, являлась метрополией этой самой ихней Империи Алхимиков (о чем свидетельствовал герб с самогонным аппаратом и ящерицей со второго штандарта, нарисованный примерно в районе современного города Шарджа).
– А плывем мы вот сюда, – палец Рахбара проследовал к побережью, я бы сказал, Омана, при этом старательно обогнув непонятный мне значок на карте. В значке мне почудилось что-то вроде изображения двух человеческих черепов, от него веяло тревогой и жутью.
Об этом же подумал, по-видимому, и дядя Вова, у которого чутье на опасность было – мое почтение.
– А что здесь? Почему мы делаем такой крюк? – спросил он. – Рифы, что ли?
Рахбар тяжело вздохнул и примолк, как будто решая для себя, говорить нам или нет. Наконец он решился.
– Тут располагается подводный город саламандр.
– Кого? – хором спросили мы с дядей Вовой.
Слово «саламандра» было знакомым. Во-первых, из-за немецкой фирмы, производящей обувь, которую, когда я был маленький, так любила моя мама, учительница математики. Во-вторых, я знал, что это такое земноводное, отдаленно похожее на ящерицу.
Но прямо вот «город саламандр»? Серьезно?!
– Разве в ваших землях не живут эти отвратительные существа, порождения черной магии, южных колдунов и злобных богинь бездны? – осторожно осведомился Рахбар.
– Смотря о ком мы говорим, – отвечал я уклончиво. – Об акулах? – я потряс в воздухе вяленым плавником.
