Однако против нас действовали, судя по всему, два конкурирующих между собой циклопьих клана. И действовали они очень… затейно.
Каждый клан выделил по три особи, которые встретились на западной опушке леса и долго друг другу что-то доказывали.
Вначале циклопы лупили себя лапами в грудь, а потом перешли на физиономии оппонентов – ни дать ни взять украинская Верховная рада!
Пока они там мутузились, бывалый Бут изловил на песке полдюжины диковинных крабов. Таких крабов я никогда раньше не видел. Они были расчерчены желто-черными полосками, точно осы.
Бут положил крабов на плоской камень и ловко растолок их тыльной стороной рукояти своего тесака. После чего обмакнул в получившейся неаппетитной кашице все остававшиеся в отряде стрелы.
– Это зачем еще? – поинтересовался я.
– Яд, – ответил Бут. – Он сильнее, чем укус кобры.
– Неконвенциональное оружие то есть, – транслировал для меня дядя Вова. – Слышь, Сергуня, может, мы наши пули тоже того… обмажем?
– Хочешь – свои можешь мазать… А я и так метко стреляю. Мне что с ядом, что без – один хрен, – мрачно бросил я.
Солнце уже близилось к кронам деревьев на западе, Таис всё не было, и я потихоньку начал впадать в глухую апатию.
– А то можно еще пули «дум-дум» сделать, – не унимался дядя Вова. – Возьму нож, надсеку крест-накрест… В следующий раз крепко подумают, прежде чем на людей бросаться!
– Как бы тебе твоим доморощенным «дум-думом» ствол «Печенега» не разворотило, – буркнул я.
– Против циклопов «дум-дум» должен хорошо работать, – настаивал дядя Вова.
– Да откуда эти циклопы тут вообще взялись, если Рихард и Таис их в прошлый раз не видели?! – в сердцах бросил я.
– Припоминаю, мне туземцы говорили, будто где-то здесь великаны разводят скот… – откликнулся Рихард. – Наверное, на постоянном острове великанов скот сожрал всю зелень и им пришлось искать новые пастбища. Вот и до острова Скелетов очередь дошла…
– И почему я не удивлен? – вздохнул я. – Попробуй прокорми такую свирепую орду… Каждый одноглазый, небось, по овце в день съедает!
– Лучше бы рыболовство освоили, – заметил рачительный дядя Вова. – Один кашалот тонн на двадцать тянет! Потом неизбежно схлестнулись бы с саламандрами за сферы влияния, за контроль над кашалотами… А потом, глядишь, и перебили бы друг друга, людям на радость.
Я улыбнулся.
Смешно и трогательно было наблюдать за тем, как мы с дядей Вовой понемногу врастаем в этот странный мир, начинаем принимать его реалии и проблемы как животрепещущие. Впрочем, попробуй тут «не прими»…
Как следует начистив друг другу морды, старшины циклопов, похоже, пришли наконец к соглашению. Или, как стало модно писать в наших газетах, «выработали дорожную карту».
Следуя этой самой «дорожной карте», южная группа, которая была больше, не стала делать вообще ничего.
Вероятно, посчитала, что свою функцию загонщиков она уже благополучно выполнила и что сам этот факт гарантирует ей отдых сейчас и долю в общей добыче потом.
Ну а свежеприбывшая, северная группа начала нас «добывать»…
Когда нестройная толпа хищников, пьяновато переваливаясь, двинула на нас по пляжу, мы, наученные опытом первого боя, грамотно распределили цели, и наши пули вперемежку со стрелами обрушились на органы зрения нападающих по центру и крайних на флангах.
Только благодаря этому первый натиск мы благополучно отбили.
Мы вывели из строя сразу четверых.
Пыл нападающих тотчас ослаб, ведь их товарищи дико завывали от боли и словно безумные катались по песку. Однако одиннадцать оставшихся все же выпустили в нас иглы.
Сделали они это издалека, так что большая часть даже не долетела до наших щитов.
Чтобы окончательно деморализовать хищников, я выпустил предпоследнюю гранату.
И на этот раз попал!
Клочья мяса вперемежку с шерстью ударили фонтаном из спины великана.
Его товарищи дрогнули и наконец побежали прочь – как видно, все же не были привычны к таким густым ужасам войны.
– Твоя магия зело злодейственна! – похвалил меня Рихард. Его глаза были величиной с блюдца, намекая, что в таких серьезных передрягах он давно не бывал.
Увы, подавляющее численное преимущество все равно сохранялось за циклопами и уходить они не собирались.
Более того, продемонстрировав внушительные способности к подражанию, они и сами принялись плести щиты из сухих пальмовых листьев – чтобы загородиться от наших ядовитых стрел.
Получалось у них, честно скажу, так себе.
Но по всему было видно, что это начинание гадов очень приободрило…
Затем в лапах циклопов южной группы появились как бы пращи – те самые, что я видел у них в бинокль с вершины Смрад-горы.
Это были двухметровые палки, к концу которых циклопы наловчились привязывать сплетенные из лиан авоськи, или, если угодно, кошелки.
В них циклопы вкладывали кто что – кто кокосовый орех, кто булыжник, а кто и кусок известняка. А затем они метали в нас содержимое кошелок с дурной силой существ, еще не открывших для себя колесо, огонь и табакокурение.
Итак, на нас обрушился град тяжелых травмоопасных предметов.
Я некстати вспомнил о тропических колониальных пробковых шлемах. За несколько дней до нашего исторического рейда наш разведупровец Грошев на дне рождения у капитана рассказывал мне, что, когда английские колониальные войска в Индии в обязательном порядке принялись носить такие шлемы, смертность от кокосовых орехов в колониальной армии уменьшилась сразу на восемьдесят процентов. Меня удивили, конечно, не восемьдесят процентов, а то, что до англичан это в голову никому из местных не приходило, мол, прибило кокосом насмерть, да и ладно, значит, Шива прибрал, значит, такая судьба…
Но к чему это я? К тому, что быть забитым насмерть кокосовым орехом казалось мне ужасно позорной смертью…
Между тем мы с дядей Вовой провели ревизию боеприпасов.
И с ужасом обнаружили, что пуль у нас на двоих осталось меньше, чем стрел в колчанах у наших друзей пиратов.
Тут пробил звездный час Бута и его особого композитного суперлука.
Пуская навстречу граду летящих кокосов стрелу за стрелой с изумительной точностью, Бут уже через три минуты заставил пятерых циклопов корчиться на песке в смертельных конвульсиях.
Как ни странно, это произвело на тварей воздействие даже большее, чем грохот гранаты из моего подствольника.
Пращники перестали швыряться, замерли в нерешительности. А потом… попятились!
– Вперед, навалимся на них и изрубим их в капусту! Сколько можно терпеть?! На абордаж! – вдруг воскликнул задира Лод.
