Ванесса откинулась на спинку кресла и улыбнулась.
— Думаю, гены твоего отца сыграли в этом определенную роль.
— Мне скучно, — объявил Вивиан. — Подумать только — раз в неделю мы тратим два часа на никому не нужный психоаналитический сеанс, хотя в это время могли бы заниматься другими вещами.
— Какими?
— К примеру, мы бы могли притвориться, что нас тут нет, закрыть дверь на ключ, опустить жалюзи и заняться любовью.
Доктор Портман улыбнулась еще шире.
— Ты не находишь меня привлекательным? — продолжил Вивиан.
— Я нахожу тебя вызывающе привлекательным, хотя такие слова странно звучат, если их говорит женщина с моей ориентацией. Но ты вряд ли любишь женщин, которые в постели ничуть не живее бревна.
Доктор Мори театрально вздохнул.
— Я понял, почему профессор Монтгомери попросил тебя проводить эти сеансы. Меня каждый раз будет раздражать тот факт, что женщина говорит мне «нет», и что-то будет толкать меня на то, чтобы приходить еще и еще. Я в глубине души буду надеяться, что ты скажешь мне «да», но ты мне такого не скажешь, потому что любишь женщин. Какой коварный ход.
Ванесса рассмеялась.
— Мужчины легкодоступны. Сколько бы у них ни было денег, машин, домов и докторских степеней, стоит женщине надеть короткую юбку и приоткрыть грудь, они опускаются на четвереньки и начинают за ними ползти. Женщина устроена сложнее. Ее надо добиваться. Тут не отделаешься красивыми ногами и декольте. Но зато с какой страстью ты отдаешься тому, кого так долго желал и, наконец, получил…
— Может, мы сделаем исключение и обсудим твои эротические фантазии? Ненадолго. Хотя бы минут на пятнадцать.
— Хорошо, — смилостивилась Ванесса и добавила со смешком: — Если уж я не могу доставить тебе удовольствие в постели, то доставлю тебе удовольствие таким способом. Освободить тебе кресло?
Вивиан положил руку на бархат кушетки рядом с собой.
— Я подвинусь. Здесь много места.
Ванесса сняла туфли и легла, прикрыв глаза.
— Итак, что вы хотите услышать, доктор? — спросила она.
— Начни с того, что придет тебе в голову. А потом я буду задавать вопросы.
— Только сделай одолжение — веди себя как джентльмен и не распускай руки.
— Для человека, который являет собой грех, я пока что веду себя идеально.
Привыкшая входить в кабинеты врачей без стука секретарь замерла на пороге, и ее щеки залились румянцем.
— Доктор Мори, — заговорила она неуверенно, — к вам… пришли.
Ванесса встала, поправив волосы, и снова надела туфли.
— Не волнуйтесь так, Стелла, — успокоила она секретаря. — Мы с доктором Мори обсуждали мои эротические фантазии.
— Да-да. — Девушка прижала к груди папку, которую держала в руках, и неуверенно улыбнулась. — Понимаю. В любом случае, простите, что помешала.
Увидев Вивиана, доктор Гентингтон поднялась из кресла.
— Я звонила, но ты не отвечал, — сказала она.
— Ты могла бы послать сообщение на пейджер, он всегда со мной.
— Это не срочно. Ты был занят?
Доктор Портман появилась в дверях своего кабинета. Она застегнула верхнюю пуговицу блузки и посмотрела на Анжелику.
— Рада вас видеть, доктор Гентингтон. Как вы поживаете?
— Спасибо, хорошо. — Анжелика оглядела ее. — У вас тоже все в порядке?
— Не смотрите на меня такими ревнивыми глазами. Несмотря на настойчивые предложения доктора Мори, я не имею привычки заводить служебные романы. С мужчинами, — добавила она с улыбкой и снова скрылась в кабинете.
Секретарь сделала вид, что увлечена работой с документами.
— Я хотел позвонить, но не думал, что это будет уместно. — Вивиан пропустил Анжелику вперед и прикрыл дверь своего кабинета. — Твой муж производит впечатление ревнивого человека, мне не хотелось бы с ним ссориться. Он, как-никак, мой пациент.
— А я хотела сказать, что соскучилась.
Анжелика обняла его, провела пальцами по щекам, по шее и остановилась на пуговицах рубашки.
— Надеюсь, твоя коллега не имеет привычки входить без стука?
— Нет. Только секретарь.
— Тогда давай закроем дверь.
— Давай поедем домой. Я хочу поужинать. И еще я помню, что обещал угостить тебя кофе.
Глава девятнадцатая
— Вы плохо выглядите, госпожа Вайс. Я налью вам стакан воды?
— Нет, спасибо. Я хорошо себя чувствую, просто почти не спала ночью.
Доктор Алиса Кэмерон с сожалением покачала головой, но ничего не ответила. Афродита посмотрела на нее.
— Вы, наверное, обрадуетесь, — сказала она, и в ее голосе послышались едва уловимые нотки сарказма. — Вам не понадобилось рассказывать мне душещипательных историй насчет абортов.
— Вы передумали?
— Временно. Только не думайте, что вы на меня повлияли.
— В любом случае, я рада, что вы… — Алиса запнулась. — Не стали делать необдуманных шагов.
Афродита оглядела кабинет, и взгляд ее остановился на плакате, где было изображено развитие эмбриона.
— Вы с доктором Мори хорошие друзья, да? — спросила она.
— Для коллег мы довольно близко общаемся, но наши отношения ограничиваются взаимными консультациями и чашкой кофе во время ночных дежурств.
— Я хотела попросить у вас совета. По поводу… всего этого. Что бы вы сделали на моем месте?
— Я не думаю, что вам нужен мой совет, госпожа Вайс. Вы достаточно мудры для того, чтобы поступать так, как считаете нужным.
— И все же мне хотелось бы узнать, что вы об этом думаете.
Алиса несколько секунд перебирала в руках шариковую ручку с логотипом госпиталя.
— Я за то, чтобы между мужчиной и женщиной не было секретов, — заговорила она, наконец. — Кроме того, я считаю, что правда рано или поздно выходит на свет. И лучше рассказать это сейчас.
— А если он не хочет этого ребенка? Вы ведь его совсем не знаете…
— Вы ошибаетесь, моя дорогая. Я отлично его знаю. И скажу вам кое-что еще. Если мужчина любит вас, то он будет любить и вашего ребенка. И совсем не важно, чей это ребенок — его или же чужой.
Афродита молчала. Доктор Кэмерон отложила ручку и, приподнявшись, наклонилась к ней через стол.
— Мой первый муж бросил меня, когда я была на седьмом месяце беременности, — сказала она. — Мы жили вместе два года, и оба знали, что этот брак обречен, но должно было произойти что-то, чему было суждено стать последней каплей. Он понял, что если со мной ему было тяжело, то с ребенком будет еще тяжелее. К тому времени мы с Жаном были друзьями, и я, разумеется, не могла и думать о том, что между нами возникнет что-то, похожее на отношения. А он через две недели после моего развода предложил мне руку и сердце. Мы обвенчались в больнице. На следующий день после того, как я родила Натали. Ему было наплевать, чей это ребенок и что было в моей жизни до того, как мы поженились. Я не ожидала от него такого поступка. Но мужчиной порой удивляют нас, госпожа Вайс.
