Я рассмеялся.
— Это в твоем духе. Ну, так что насчет секрета?
— Пусть это будет моим маленьким секретом. Что ты будешь пить? Тот факт, что ты нарушил одно из наших негласных правил и пришел сюда не в одиночестве, еще не означает, что я должен вести себя как плохой хозяин.
— Я знаю, что в этом заведении нет напитка лучше, чем вино на твоем столе, так что я остановлю свой выбор на нем.
Вивиан поставил рядом с собой один из пустых бокалов и протянул руку для того, чтобы взять бутылку с вином, и в этот момент к столу подошла невысокая светловолосая девушка. Она оглядела нас и обиженно сморщила нос.
— У тебя, как всегда, нет для меня ни минуты времени!
— Дорогая, пожалуйста, дай мне побеседовать с гостем, — ответил ей Вивиан, открывая вино. — Пока ты можешь войти в роль хозяйки и развлечь его даму. Колетт отвела ее в зону для важных персон.
— Никогда бы не подумала, что буду развлекать дам, — проговорила девушка язвительно и отошла от столика, поправив платье (без особых результатов — оно в любом случае практически не прикрывало бедра).
Вивиан подал мне бокал.
— Самое хорошее в женщинах — это то, что их можно регулярно менять. Твое здоровье, Саймон. Не часто тут появляются покойники.
Я пригубил вино.
— Ты помнишь Изольду Паттерсон?
Вивиан поднял бровь.
— Изольду Паттерсон? Было бы странно, если бы я ее не помнил.
— У вас были… деловые отношения?
Он улыбнулся.
— При определенной доле фантазии их можно охарактеризовать подобным образом.
— Так деловые или нет?
— Скорее, не деловые.
Я почувствовал неприятный укол ревности, хотя знал, что для этого у меня нет оснований. Для Вивиана женщина была подобием интересной книги, которую он вдумчиво читал, а потом откладывал в сторону и начисто о ней забывал.
— По всей видимости, ты ревнуешь, — продолжил мой собеседник. — Не стоит. Изольда относится к тому типу женщин, которые будут в момент оргазма говорить твое имя, но все равно останутся холодными, как Снежная Королева. Хотя, если подумать, в этом есть что-то вроде вызова самому себе, правда?
У Вивиана была привычка, которая каждый раз сводила меня с ума: даже во время того, как он делился самыми личными переживаниями, он смотрел прямо в глаза. Создавалось впечатление, что созерцание моей смущенной мины доставит ему наивысшее удовольствие.
— Правда, — согласился я.
— Надо признать, она опытная дама. Она чему-нибудь тебя научила?
— Мы отошли от темы.
— Вижу, она сильно на тебя повлияла. Нужные люди сказали мне, что до знакомства с ней ты был другим человеком. Эдакий правильный мальчик, который верит в то, что не будет изменять жене, а по выходным — работать в саду, но никак не ходить с друзьями в бар. И уж точно не пойдет в ночной клуб. Особенно в такой, как наш с Адамом. — Вивиан вернул бокал на стол. — Я уже рассказал тебе, что меня связывало с Изольдой. А теперь ты расскажи мне, что тебя с ней связывало и почему ты сейчас со мной о ней беседуешь.
Я поджал губы. Ответом «это к делу не относится» я бы не отделался.
— Мы… были коллегами, — начал я осторожно.
— И любовниками, — продолжил за меня Вивиан. — Про коллег мне известно.
— Да, можно сказать и так.
В пару глотков я допил вино и взял предложенные Вивианом сигареты.
— Ну? — поторопил меня он. — Деньги? Власть? Ложь? Месть?
Я набрал в легкие побольше воздуха и уже готов был ответить, но меня остановило знакомое чувство замедлившегося времени и размытой грани между реальностью и иллюзией — такое обычно бывает в тот момент, когда мозг переходит из состояния дремоты в состояние глубокого сна. До неприятного реальная и четкая картинка теперь не складывалась по кусочкам, как это было с Лореной. Она возникла в моей голове полностью, как вспышка недавнего воспоминания — или, скорее, как момент из какого-то фильма.
Вивиан стоит на пороге ванной комнаты и смотрит на молодую девушку, принявшую расслабленную позу. Можно подумать, что она просто принимает ванну, если бы не окровавленные руки и вода, которая уже окрасилась в розовый цвет. У девушки длинные рыжие волосы, их концы лежат на поверхности воды, и кажется, что она еще жива, кожа еще не успела побледнеть, но сердце уже остановилось. Она закрыла глаза, и на ее лице застыла беспечная улыбка — так улыбаются люди, которые освободились от чего-то, что долго их тяготило. Одна рука девушки безвольно свесилась к пепельнице, где лежит до конца истлевшая сигарета — кровь на белоснежном кафеле, которым покрыт пол, выглядит неестественно красной, хотя должна быть темнее. Вот уж картина из фильма ужасов. Если бы я такое увидел, то, наверное, сошел бы с ума. Или, как минимум, поседел.
Вивиан не делает ни малейшего движения, потом достает из кармана плаща небольшую коробочку, открывает ее, смотрит на кольцо внутри, закрывает и снова прячет в карман.
— Беатрис, — говорит он, — что же ты наделала?!
— Саймон! Тебе нехорошо?
Я тряхнул головой и, отодвинув стул, поднялся.
— Все в порядке? — спросил Вивиан, посмотрев на меня с тревогой. — Ты выглядишь так, будто собираешься упасть в обморок. Надеюсь, я ошибаюсь?
— Не волнуйся. — Я пригладил волосы ладонью и снова сел. — Просто голова закружилась.
— Если у тебя проблемы с давлением, я не налью тебе больше ни капли.
— У меня нет проблем с давлением, доктор, — уверил его я. — Я здоров как толпа самых здоровых на свете людей.
Вивиан закурил и посмотрел на девушек, которые танцевали на сцене.
— Тогда расскажи уже мне про Изольду, пока я не начал терять терпение.
— Понимаешь, она… была важна для меня. — Я помолчал и добавил на автомате (и только потом понял, что лучше было промолчать): — Как для тебя когда-то была важна Беатрис.
Понять и переварить мою последнюю фразу заняло у Вивиана пару секунд. После этого он медленно повернул голову и посмотрел на меня. Я почти никогда не видел его злым или расстроенным — в большинстве случаев он улыбался. Улыбка эта могла быть какой угодно — от вежливой и участливой до такой, которой удостаивались женщины, и разве что слепая представительница прекрасного пола не чувствовала желания раздеться прямо здесь и сделать все, что он попросит. Но такого выражения на его лице я еще не видел: это было полнейшее недоумение.
— Беатрис? — переспросил он. — Ты на самом деле назвал это имя? Или мне послышалось?
Я развел руками. Это была более чем идиотская ситуация.
— Людей, которые знают о ней, я могу пересчитать по пальцам, и все они — мои близкие друзья. То, что мы с тобой вместе нюхали кокаин, не сделало тебя моим близким другом. Адам тоже не мог тебе ее рассказать, а с остальными моими друзьями ты не знаком, — снова заговорил Вивиан. — И как ты это объяснишь?
