Однажды я задал группе детей прямой вопрос: «Кто для тебя Христос?» И начал получать ответы: «Бог от Бога, свет от света, рожденный, несотворенный…» Я говорю: «Символ веры я знаю. Ответьте своими словами». Наступила тишина.
Обсуди личность Бога с ребенком, чтобы она знала: в любой ситуации Бог ее не осудит, но прежде всего выслушает и поймет.
– Хорошо, представим, она не ушла. В семье ликование. Но в пятнадцать лет «уси-пуси» уже не работают. Как с подростком говорить о Боге, чтобы он не начал глумливо ржать? А ведь он может.
– Он может, и он должен. Ты задаешь вопрос, на который знаешь ответ. Ты ведь догадываешься – врать не надо. Очень часто подросток уходит из Церкви не потому, что он разочарован в Боге, в Боге невозможно разочароваться. Разочаровываются в представлениях о Боге и в структуре, от которой исходит Благая Весть. Если молодой человек не находит ответа на свои вопросы, он может уйти, и ему потребуются долгие годы и духовный опыт, чтобы вернуться.
– Не находит ответа на свои вопросы… Я не представляю, как мне найти ответ на вопрос, когда она скажет: «Все мои друзья имеют возможность пожить вместе до брака, крутить романы, сходиться и расставаться. Почему я не могу?»
– Я точно могу тебе сказать, что бесполезно показывать ей в этот момент отрывки из катехизиса. И бесполезно показывать эти отрывки тем парам, которые, пару лет пожив вне брака, вместе приходят на подготовку к венчанию. Работать надо не с тем, как должно быть, а с тем, что есть. Если так случится, что твоя дочь «попробует пожить», тебе придется помочь ей интегрировать этот опыт в ее жизнь, чтобы не повторять ошибок.
– Я читаю сетевые дневники некоторых молодых католиков, поэтому имею представление, как и о чем с ними говорят люди, которые призваны работать с молодежью в общине. «Детишкам» этим даже не пятнадцать, им уже за двадцать, а с ними играют в «ручеек», разучивают безумные стишки и клеят из бумаги елочные игрушки. Моя дочь в свои десять лет недолго терпела бы подобное времяпрепровождение. Такое могут выдержать только самые стойкие и самые наивные. Допускаю, все это прекрасно работало с молодежью, у которой не было компьютера, возможности ездить по всему миру, телевизора и кино. Но методы пора менять.
– Пора. Бесполезно давать им правильные инструкции, им нужно дать возможность размышлять самим, отталкиваясь от традиции. В них нужно развивать способность мыслить, а не просто выкладывать перед ними катехизис или разжеванные старые истины и приказывать: «Выучи и расскажи». Это ничего не даст – даже традиция лучше усваивается в размышлении. Если молодежи не помогают это делать, большинству проще уйти.
– Ох, я представляю себе, как моей дочери исполняется пятнадцать лет… Ну хорошо – шестнадцать. И она влюбляется. Это очень сильное ощущение.
– Угу. Я догадываюсь.
– Это отвал башки. Я никогда не смогу ей доказать, что ради Бога спать со своим предметом не нужно. Я бы себе такое в шестнадцать лет не доказала. Даже если на пути к любимому будут лежать трупы папы с мамой, дите через них перешагнет. Через отвлеченные понятия оно переступит тем более. Католическая Церковь может сидеть и курить. Со страстью бороться бесполезно.
– Бороться бесполезно, но стоит задать вопрос, который может быть услышан, а может – и нет: «Что значит это чувство в данный конкретный момент и что влюбленные собираются с ним делать? Проекция на будущее есть? Чего ты боишься в этих отношениях? Это на три дня, три года или навсегда?»
– Тебе скажут, что навсегда.
– Не обязательно. В любом случае этот вопрос спровоцирует размышления. Очень часто в верующих кругах начинают совсем с другого: «А вот Христос сказал!» На самом деле это лучший способ закрыть любую дискуссию. Опыт Христа в данном разговоре с подростком должен появиться в самом конце, потому что Христос не отменяет человеческой природы, Он ее восполняет.
– Это теория, но вот практическая ситуация. К родите-лю-католику приходит ребенок и говорит: «Я люблю Сережу. У нас было ЭТО. И будет, потому что я его люблю». Если это дочь, конечно. Когда приходит сын и признается в любви к «Сереже», это отдельная трагедия.
– И такое бывает.
– Бывает, но давай рассмотрим более легкий случай. Что должен сделать родитель-католик? Поведать про смертные грехи, отлучение от причастия или усугубить смертность греха, рассказав про презерватив? Что?
– Объяснить об ответственности, которую накладывают подобные отношения на Васю и его партнершу, и об ответственности, которую накладывает вера. Это не значит, что Бог не любит грешников, но существуют определенные вещи, которые они делать не смогут. Причащаться, например. Молодая девушка или молодой человек должны сделать выбор.
Родители могут сколько угодно сокрушаться или радоваться по поводу этого выбора, но они должны понимать, что ребенок – свободный человек и сам отвечает за последствия своих поступков. Хотя когда человеку предоставляют возможность решить самому, это гораздо сильнее действует, чем запугивание адом.
– Эдуард, хи-хи, а можно так – жить с кем-то, раз в месяц ходить с исповедальню, получать отпущение грехов, причащаться… И так по кругу…
– Нет, Оля, так нельзя. Пребывание в исповедальне предполагает не только раскаяние в грехе прелюбодеяния, но и разрыв греховной связи. Помнишь, даже Людовик Четырнадцатый отправлял своих фавориток в домик в деревне? А то получается, что причастие человеку требуется, чтобы с Богом проблем не было, но и от своего мнения тоже отказываться не собирается.
– Ой, знаешь, как бывает. Католическая девушка или молодой человек знакомится с очень приличным молодым человеком или девушкой, далекой от нашего образа жизни. Никакой разнузданности – ухаживания, прогулки под ясной луной, цветы и театры. Романтика. Но через месяц или два невоцерковленная сторона начнет недоумевать: почему нет секса, в чем проблема? И что должен сделать юный католик, чтобы все было хорошо?
– Все хорошо не бывает. Но я все-таки надеюсь, что, когда любят, любят не часть человека, а всего целиком. Вместе с правилами той общины, к которой он принадлежит. Либо католик может принять решение, что внебрачный секс для него возможен, и не подходить к причастию. Это выбор совести. Бог с дубинкой над каждым из нас не стоит: «Ах, сейчас ты это сделаешь, и я тебя огрею».
Однако если человек не хочет венчаться, но очень настаивает на сексе, зная, какие духовные последствия последуют для любимого человека, то я задамся вопросом: где тут любовь?
– Он другую найдет. Более покладистую.
– Это хорошо. Каждый в данной ситуации принимает решение согласно своей совести – искать другую или оставаться в ситуации, в которой они находятся. При этом если молодые люди решают иметь сексуальные отношения до брака, то после этого они не извержены из Церкви, никто на них косо не смотрит (хотя определенная часть очень консервативных верующих это все-таки делает, к сожалению), но им напоминают о том, что с точки зрения церковной дисциплины для них возможно. Или скорее – невозможно. Я имею в виду причастие.
