– Но это совершенно разные люди – он и Барбара, – отметила Джун.
– Да и место рождения не совпадает, – подхватил Тони.
– Все один к одному! – негодовал Билл. – Это мы придумали!
– Конечно, – подтвердил Тони. – Мы – гении. Мы впервые за всю историю телевидения создали образ человека из провинции.
– На самом деле не вы, – заметила Джун, – а Софи. Она, приехав из провинции, создала этот образ.
– Давайте все заглохнем, – сказал Билл. – Я послушать хочу.
Этот скетч «Дома комедии» оказался блистательным: дерзкий, свежий, реалистичный, он не напоминал ни одну другую постановку. Тони и Джун пришли в восторг, а Билл к тому времени, когда на экране замелькали титры, погрузился в глубокую мрачность.
– Нам трендец, – помолчав, изрек он.
– Почему это?
– Они нас обскакали. На первых порах мы еще чего-то стоили. Теперь нам грош цена.
Джун посмеялась.
– У них ведь даже не сериал. И вероятно, сериала не будет. Вы сейчас впереди с большим отрывом. А кроме того, «Барбара (и Джим)» – любимцы публики.
– Ах, публики, – протянул Билл. – Не о публике речь.
– А о ком же тогда? – удивился Тони. – О критиках?
– Пока у вас есть публика, глупо говорить, что вам конец, – заявила Джун. – И это главное.
– Ну почему мы не выбрали местом действия обыкновенный дом заурядной рабочей семьи? Мы сами росли в такой обстановке.
– Да, к несчастью, – сказал Тони. – Глаза бы мои не глядели на эту обстановку, а ты еще хочешь, чтобы я каждый день в нее возвращался.
– Вся суть «Барбары (и Джима)» в том, что герои происходят с разных уровней социальной иерархии. Отсюда и юмор, – объяснила Джун.
– Однако же у нас Барбара тянется к уровню Джима – почему? – спросил Билл. – Почему Джим не опускается до уровня Барбары?
– А с какой стати он должен опускаться? – возмутился Тони. – Или она? Или кто угодно, у кого есть выбор? Люди хотят вырваться из низов, Билл. А их загоняют обратно.
– Уровень Барбары – это Блэкпул, – сказала Джун. – Не знаю, способен ли человек, работающий на Даунинг-стрит, каждый день кататься из Блэкпула и обратно.
– Допустим. Значит, не нужно было нам отправлять его на Даунинг-стрит, согласны?
– То есть ты утверждаешь, что мы сочинили полную лажу? – сказал Тони.
– Вот именно.
– И наш сериал, который раз в неделю смотрит вся Британия…
– Программа, которая сделала Софи звездой… – добавила Джун.
– Ситком, который тебя кормит, потому что мы из кожи вон лезли… Ни к черту не годится?
– Том Слоун, если верить Деннису, беснуется насчет «До смерти». Почему же он не беснуется по поводу наших с тобой сценариев?
– А это обязательно? Чтобы начальство нас долбало?
– Да, – сказал Билл. – Естественно.
До Тони постепенно стало доходить, что у них с Биллом могут быть разные устремления. Прежде у него и в мыслях такого не было.
– Итак, – начал Деннис, когда они вновь собрались вместе, чтобы приступить к созданию второго сезона. – Что мы поделывали?
Он искренне радовался встрече. Летом его тяготило одиночество; к другим программам, над которыми пришлось работать, не лежала душа; а главное – он скучал по Софи, которая за время своего отсутствия стала для него почти мифической фигурой, чем-то средним между Еленой Троянской и Афродитой. Но, увидев ее после разлуки, Деннис сказал себе: забирай выше.
– Кто что, – ответил ему Клайв. – Софи, например, куролесила с французскими поп-идолами.
– А Клайв не пропускал ни одной юбки.
С этими словами Клайв и Софи сухо улыбнулись.
– Тьфу ты, – сказал Билл.
– Что такое? – забеспокоился Деннис.
Его захлестнули растерянность и досада. Он не хотел, чтобы Софи куролесила на стороне, а тем более с французскими поп-идолами.
– Вечно тебе надо все испоганить, – напустился Билл на Клайва.
– Мне? – Клайв разозлился. – И что я тебе испоганил?
– Ну вот, пошло-поехало, – сказал Тони.
Теперь Деннис понимал одно: он – единственный из всех присутствующих – ничего не понимает.
– Я что-то упустил? – спросил он.
– Естественно, – ответил Билл тоном детектива в финале у Агаты Кристи. – Эти двое, – он ткнул пальцем в Клайва и Софи, – закрутили роман. Да только Клайву мало крутить с одной, вот у них и начались терки. А нам теперь разгребать последствия.
Ну конечно, подумал Деннис. Конечно, этого следовало ожидать. Только последний дурак мог питать какие-то иллюзии. Сделав глубокий вдох, он постарался сосредоточиться на деловых вопросах. В конце-то концов, он ведь режиссер, а не отвергнутый любовник.
– Сама расскажешь им про Французика Джонни или поручишь мне? – обратился Клайв к Софи.
– Это и есть тот самый поп-идол? – уточнил Билл. – Которого ты упомянул?
– Никаких последствий не будет, – сказала Софи. – Мы же народ профессиональный.
Клайв не проронил ни слова.
– Клайв! – окликнул его Деннис. – Ты человек профессиональный?
– А как же иначе? – угрюмо сказал Клайв.
– Вот и славно, – заключил Деннис. – Тогда начнем?
– Можно кое-что сказать до начала читки? – спросила Софи. – Насчет сценария?
Билл жестом дал ей полную свободу.
– Ладно. Слушайте. Я не хочу с экрана говорить о том, чтобы заводить ребенка.
– Тебя никто и не просит, – сказал Билл. – Это Барбара говорит, а не ты. Тебе мы не указ.
– Это накладывает на нас слишком большие обязательства, – пояснила Софи.
– Согласен, – кивнул Клайв.
– Повторяю еще раз, если кто не понял, – сказал Билл. – Персонажи у нас вымышленные. По сценарию они женаты. В жизни вы свободны. Никто не заставляет вас строгать детей.
– Мы даже персонажей, черт побери, не заставляем строгать детей, – добавил Тони. – Мы заставляем их только рассуждать на эту тему. Они женаты уже год – и ни один не выказал ни малейшего интереса к созданию полноценной семьи.
– Я не нанимался папашу играть, – сказал Клайв. – У меня совершенно другая задача.
– Повторяю еще раз для особо сообразительных, – стоял на своем Билл. – Персонажи у нас вымышленные. В жизни…
– Если я стану вымышленным отцом, – сказал Клайв, – у меня появятся реальные обязательства перед моими вымышленными детьми.
– Ага, – сказал Тони, – вот где собака зарыта. Не знаю, откуда у тебя такие сведения, но они не верны. По закону актер-комик не несет ответственности за предусмотренных сценарием иждивенцев.
