– Э-э-э… господа, давайте, давайте… расходитесь по подразделениям. Даст Владетель, коннетабль завтра нас вызовет, а мы тут за последние три дня совсем все на самотек пустили…
Когда все разошлись, а шейкарка, вылезши из ручья, встряхнулась, будто кошка, и, натянув на мокрое тело одежду, снова скрылась в шатре, барон решился лично проверить, как там Грон. Но когда он приблизился к шатру, из него выскользнула Эмальза. Барон остановился.
– Как он?
– Спит, – улыбнувшись, отозвалась Эмальза. – Грон сильный. И верный. Потому-то ему и было так тяжело. Но мы ему помогли. Завтра он снова будет с вами говорить.
– Слава Владетелю! – с облегчением выдохнул барон и, мгновение поколебавшись, спросил: – Вам освободить шатер?
– Шатер? – Эмальза озадаченно посмотрела на него. – Зачем?
– Ну… чтобы вы отдохнули с дороги.
Эмальза снова улыбнулась:
– Мы не устали. А если устанем – отдохнем здесь.
– Здесь? – Барон удивленно и даже несколько возмущенно уставился на шейкарку. – Но…
– Мы теперь всегда будем с ним, – спокойно сказала Эмальза. – И везде. Мы так и сказали отцу, когда уходили. – И, снова улыбнувшись, она обошла ошарашенного барона и двинулась вниз, к ручью…
Ночь прошла спокойно. А утром барона разбудил его собственный денщик.
– Ва-аше… – испуганно проблеял он. – Там это…
– Что? – Барон взвился с постели и вылетел наружу.
Вокруг шатра Грона собралась толпа. Барон торопливо накинул камзол и бросился туда. Когда он пробился-таки сквозь толпу, поскольку возбужденные солдаты и офицеры нехотя уступали ему дорогу, то его взгляду открылась устрашающая картина. У задней стенки шатра, взрезанной каким-то оружием, стоял Грон и задумчиво смотрел на восемь трупов. Лишь двое из убитых были латниками его личного конвоя, а шестеро остальных никоим образом не принадлежали к какому-либо подразделению армии Агбера. Они были в странной, облегающей темно-синей одежде с капюшонами, закрывающими почти все лицо.
– Ваше высочество, – с облегчением выдохнул барон, – вы живы! Слава Владетелю! Но что…
– Выкормыши Либвэ, – негромко произнес Грон. – Значит, он собирался расправиться не только с Мельсиль… – Коннетабль Агбера поднял руку и яростно потер лицо. – Черт, что-то я совсем того, расклеился. Нельзя так расслабляться…
В этот момент кусты, перед которыми лежали эти шестеро, затрещали, мгновенно заставив толпу ощетиниться оружием, и наружу выскользнули шейкарки. Все ошеломленно уставились на них. Линдэ этаким небрежным жестом скинула с плеча туго связанного пленника, одетого в такую же темно-синюю одежду, как и на трупах, отчего тот глухо вскрикнул, а затем наклонилась к трупам и принялась извлекать из них короткие метательные ножи. По толпе пронесся изумленный вздох. А Линдэ выметнула из-за спины один из своих парных клинков, отхватила от одежды валявшегося на траве трупа изрядный кусок, тщательно вытерла ножи и пару из них кинула Эмальзе, коротко бросив:
– Твои… – После чего подняла глаза на Грона и, улыбнувшись, произнесла: – Здравствуй, Грон. – Кивнув на пленника, она коротко пояснила: – Этот был с лошадьми.
– Вы… откуда здесь? – изумился Грон и озадаченно посмотрел на барона Шамсмели, отчего тот сумел только смущенно потупиться.
– Мы приехали к тебе, – сообщила ему Линдэ.
– Совсем, – кивнула Эмальза.
– А то сам видишь, как тебя охраняют, – бросила Линдэ, окидывая насмешливым взглядом стоявших вокруг, отчего все, на кого упал этот взгляд, сконфуженно опустили глаза. А что тут скажешь?..
Грон несколько мгновений переваривал это заявление, а затем сурово произнес:
– Вы немедленно отправляетесь к отцу!
На несколько мгновений на поляне повисла напряженная тишина, а затем Линдэ тряхнула своей огненной шевелюрой и, громко фыркнув, с независимым видом нырнула внутрь шатра через разрез. Эмальза насмешливо посмотрела на Грона и молча проследовала за сестрой. Грон проводил их растерянным взглядом и, повернувшись к барону, озадаченно спросил:
– А… кто их ко мне пустил?
Барон Шамсмели бросил глубокомысленный взгляд на шатер, в котором скрылись шейкарки, и этак нейтрально, как бы в пространство, произнес:
– А что, был какой-то выбор?..
– Вот что, Шуршан, – задумчиво произнес Грон, – пожалуй, нам стоит ответить барону адекватно. Поэтому, раз уж ты все равно здесь, поезжай-ка в Зублус. Там сейчас Пург с онотой. Так вот, отберешь сотни три-четыре наиболее ловких и двинешься с ними в сторону Дагабера. Лесами. Карты у тебя есть?
Шуршан кивнул:
– И сверены уже. Я как раз захватил с собой для вас три комплекта. А то у вас-то еще несверенные…
– Вот и хорошо. Один возьмешь себе. И нанесешь барону визит. В Либвэ. А Гаруз посетит его родовое имение в Гуглебе. Я ему уже отписал. Сдается мне, самых интересных пленников барон содержит именно в этих местах. И основные архивы тоже. Ну еще в королевской тюрьме, конечно, но туда нам пока хода нет. Да и вряд ли он держит там самое важное. Тюрьма же на территории королевского дворца. А милость королей – дело ненадежное. Да и штурмовать Дагабер мы будем по-любому. Там у него, скорее всего, только лишь то, что должно быть под рукой. Ну и некий минимальный финансовый резерв на случай внезапного бегства. А все остальное в Либвэ и имении. Тем более что тот тип, которого захватила Линдэ, – тут Грон покосился на сидящую в углу рыжую шейкарку, – говорил, что в последние две декады в Либвэ из Дагабера перевезли несколько десятков пленников. И еще какие-то ящики. Которые не стали распаковывать. Так что все самое важное точно там. С верными людьми, которые хорошо знают, что нужно делать, если на барона начнется охота… или если к этим местам приблизится вражеская армия. Вот потому-то я пока и не лезу через границу Насии. Чтобы не спугнуть…
Шуршан, мгновенно подобравшись, напряженно слушал онотьера.
– Всех, кого там застанешь, волоки к себе, – между тем продолжал Грон. – Даже если они будут орать, что сами узники и ни в чем не виноваты, и обзывать барона козлом. Там разберешься. Не торопясь и вдумчиво. Понял?
– Точно так, онотьер, – обрадованно кивнул Шуршан. И уважительно покосился на сидящую в углу шейкарку.
Неизвестно, что там они творили с онотьером, но это совершенно точно приносило плоды. Принц-консорт сейчас явно напоминал того онотьера, которого Шуршан знал ранее. Да и пленника они захватили знатного. Как выяснилось, у тех шестерых, что пытались убить Грона, были отрезаны языки, а вот тот, который торчал у лошадей, был целенький. И как это шейкарки сумели подобраться к выкормышу Либвэ незаметно? Пожалуй, стоит выпросить их у онотьера на пару недель в Гравэ, для тренировки своих ребят…
Шуршан снова покосился на шейкарку и закончил мысль немного не так, как собирался:
– Потом… Если согласятся…
