Горничная откашлялась.
Бэкенхем с трудом вернулся к реальности.
– Вот как?
Он на мгновение задумался. Потом медленно поднялся со стула.
– Думаю, вам все же лучше доложить обо мне, – проговорил он мягко, жестом пригласив горничную идти вперед.
Со сдавленным вздохом возмущения и протеста Смит поспешила вверх по лестнице.
Бэкенхем следовал за ней. На ступеньках, вместо того чтобы идти за горничной дальше по коридору, он развернулся и очень тихо пошел обратно.
Выходя из дома Джорджи, граф насвистывал под нос какую-то простую озорную мелодию. Ему было крайне любопытно, как скоро она поймет, что он ушел.
– Ты, и на бал, Бекс? – удивился Лидгейт. – Я должен это видеть.
Бэкенхем застонал.
Приготовления к балу не заняли много времени. Он помнил совет Ксавье – всегда переодеваться к обеду, даже обедая в одиночестве.
– Спасибо, Питерс. Вы можете идти, – Бэкенхем кивнул камердинеру, принесшему кучу галстуков. – Я часто хожу на балы, – сообщил он, пытаясь сбить кузена с толку и выиграть время на размышления.
Когда Маркус завязывал галстук, его руки предательски задрожали. Он сорвал смятый галстук с шеи и выбрал новый, пытаясь успокоить нервы.
– Балы в вашей деревенской глуши не могут сравниться с лондонскими, – заметил Лидгейт, подойдя к Бэкенхему и посмотрев на его отражение в зеркале. – Давай я тебе помогу.
Бэкенхем огрызнулся и стряхнул с себя его руки. Досада вернула ему необходимую твердость, и он аккуратно, если не идеально, повязал свой галстук.
Лидгейт вздохнул.
– Ты выглядишь мрачнее гробовщика. Надень хоть какое-нибудь украшение, чтобы оживить свой внешний вид.
Бэкенхем хмыкнул.
– К сожалению, я оставил тиару дома, – с этими словами он взял черный парадный сюртук. – Поможешь?
Лидгейт облачил кузена в великолепно скроенный сюртук.
– Твои костюмы всегда смотрятся идеально, – пробормотал он.
– Уэстон шьет для меня, – равнодушно произнес Бэкенхем. – Видишь, кузен, иногда я все-таки прислушиваюсь к твоим советам.
– Тогда послушай меня и сейчас, – сказал Лидгейт серьезно. – Не делай этого.
Бэкенхем удивленно нахмурился.
– Чего?
– Не играй с Джорджианой Блэк.
Бэкенхем приглушенно выругался. Этого следовало ожидать.
– Я вижу, Тайный Агент снова в деле?
– Значит, ты не будешь отрицать?
Бэкенхем пожал плечами. К чему притворяться? Скоро о его предложении Джорджиане Блэк узнают все.
Вероятно, эта новость взволнует не только высший свет, но и его семью. Но чем больше он думал над этим, тем крепче становилась его уверенность в правильности принятого решения.
Он ждал этого целых шесть лет. Ждал еще одного шанса.
Теперь его не так уж волновало продолжение рода и воссоединение поместья деда. К тому же Джорджи не наследовала Кловерли-Мэнор.
Бэкенхем нахмурился. Он не осознавал до конца, что именно подталкивало его к действию. Разве только необходимость владеть своенравной красавицей, держать ее в своих руках. Он не позволит ей снова ускользнуть от него.
– Ты опоздал, Лидгейт, – сообщил он, расправив манжеты. – Я уже попросил Джорджи Блэк стать моей женой.
Голубые глаза Лидгейта недоуменно округлились, в его голове родилось подозрение.
– Она обманула тебя, не так ли? Джорджиана Блэк была той таинственной незнакомкой, заманившей тебя в ловушку?
– Она не обманывала меня. На самом деле она мне отказала.
Произнести это вслух было непросто.
Лидгейт вспыхнул от праведного гнева. Он обеспокоенно покачал головой.
– Эта барышня ведет сложную игру, запомни мои слова.
– Мой дорогой Лидгейт, будь она так коварна, не разорвала бы нашу помолвку много лет назад. И не отвергла бы мое предложение вчера.
Сегодня он убедит ее согласиться.
Быть может, сначала Бэкенхем надеялся исполнить свой долг, искренне рассчитывая на ее отказ. Но, стоило Джорджи отвергнуть его и отказаться признать, что произошло между ними, как его сердце исполнилось решимостью.
Он хотел знать, что минувшая ночь разбудила в ней те же чувства, что и в нем. В сердце вспыхнула былая страсть, нестерпимое желание повернуть время вспять и исправить прошлые ошибки. Он хотел, чтобы она согласилась. Вовсе не из чувства оскорбленного самолюбия. Бэкенхем знал, что на самом деле Джорджи тоже хочет его. Дрожь в ее хриплом голосе эхом отзывалась в его голове – как искренне она умоляла его не уходить.
Он повернулся лицом к своему кузену.
– Прошу, не вмешивайся в мои дела.
На лице Лидгейта отразилось сожаление.
– Хорошо, Бекс. Я вижу, уже слишком поздно.
Кузены прибыли на бал в одиннадцать часов вечера. Бэкенхем мог приехать позже, но ему не хотелось рисковать пропустить ее. Дамы вроде Джорджи зачастую намечали по несколько визитов за ночь. Однажды юная мисс Блэк сказала ему, что незамужние леди должны чувствовать себя коммивояжерами, постоянно перевозящими свой товар из одного места в другое.
Раньше ему казалось, что Джорджи должен льстить статус невесты графа, и он рад был оказать ей эту честь.
Если бы тогда он знал ее настоящую…
Отдаленность этого дома от Брайтона означала, что гости, скорее всего, сделают его конечным пунктом своей программы на вечер. Кто-то, возможно, останется здесь на ночь, других – уже на рассвете – отвезут в город.
Ксавье легко достал Бэкенхему приглашение на прием. Редкое семейство отказалось бы иметь в гостях графа. Тем более неженатого графа.
Но Бэкенхем больше не собирался оставаться холостяком. Если бы только это зависело от него одного.
Глава 7
Джорджи никогда не испытывала недостатка в хороших партнерах, и сегодняшний вечер не был исключением. Она с удовольствием кружилась в вальсе и не думала ни о чем, кроме танца.
Правда, всякий раз, когда в зал входил какой-нибудь высокий темноволосый джентльмен, у нее замирало сердце. Как глупо. Бэкенхем не появляется на балах. И не станет изменять своим правилам ради нее.
В перерыве между танцами Джорджи заметила среди гостей Пирса. Она как бы невзначай сменила направление и свернула в комнату для игры в карты.
Как и следовало ожидать, маневр не увенчался успехом – Пирс настиг Джорджи всего через несколько минут.
– Дорогая мисс Блэк, – он склонился к ее руке. – Неужели вы избегаете меня?
– С чего вы взяли, сэр?
