– Простите? Конечно, я вышиваю. Но не сейчас, – ответила Джорджи и захлопнула книгу. – Не представляю, что заставило вас думать иначе. Разве этим вещам учат не всех леди?
Леди Шарлотта улыбнулась:
– Я всего лишь подумала… Вы больше известны как леди, увлекающаяся спортом.
– Неужели? – Джорджи широко распахнула глаза.
– В самом деле.
Леди Шарлотта перегрызла нитку маленькими белыми зубками. Она немного повысила голос, чтобы остальные дамы могли ее слышать.
– По правде говоря, я предлагаю провести завтра турнир по стрельбе из лука, где мисс Блэк сможет показать всем свое мастерство.
Взгляд Джорджи устремился на Вайолет, пальцы которой мягко скользили по клавишам фортепиано.
– Спасибо, но, полагаю, моя сестра будет более метким лучником. Думаю, отстаивать честь семьи придется ей.
Джорджи спросила чуть громче:
– Что скажешь, Вайолет? Выступишь в турнире против леди Шарлотты?
– Непременно, – спокойно отозвалась Вайолет.
Джорджи с удовлетворением отметила, что ее сестра не такая уж и тихоня.
В замешательстве леди Шарлотта парировала:
– Мы обсуждаем с лордом Бэкенхемом организационные вопросы.
– Чудесно, – заключила Джорджи.
Без вмешательства леди Шарлотты она не смогла бы придумать лучший способ показать достоинства Вайолет. Джорджи была отличной наездницей, хотя и не умела стрелять из лука; у Вайолет, напротив, был верный глаз, который делал ее прирожденной лучницей. Более того, в профиль девушка выглядела просто божественно. Джорджи точно знала, какая шляпка лучше всего подойдет для этого случая – искусно вышитая маленькая вещица с наклоном на один бок.
Какой же умницей проявила себя леди Шарлотта. Она была достаточно проницательна, чтобы предвидеть живой интерес Бэкенхема к подобному спортивному мероприятию.
Джорджи взглянула на леди Арден. Та сидела за секретером и писала письма, кипа которых росла на глазах. Казалось, дело сватовства не прекращается ни на мгновение.
Леди Арден напоминала паука, сидящего в центре сложной сети родственников, союзников и должников. Джорджи знала, что стоит попросить, и леди Арден устроит ей великолепную партию.
Ведь за ней все еще стояло щедрое приданое ее матери. Кавалеры не раз делали предложения мисс Блэк, кто в приступе страсти, кто с более ясной целью в виде наследства.
Но Джорджи не прельщала мысль о замужестве. Она планировала жить с мачехой, пока не наступит ее двадцать пятый день рождения. Тогда она унаследует состояние, в котором разгневанный отец был не в праве ей отказать. Она всегда хотела обосноваться в собственном доме в Лондоне. Теперь она больше думала о том, что и Лондон недостаточно далеко от Уинфорда.
Джентльмены вернулись с рыбалки, появились в гостиной освежившиеся, переодевшиеся, и дамы наконец-то смогли оставить притворный интерес к вышивке и музыке.
Леди Шарлотта поинтересовалась:
– Вы к нам присоединитесь, лорд Бэкенхем? Присаживайтесь.
– Нет, благодарю. Я как раз собирался предложить джентльменам тур по поместью. Демонстрация новой дренажной системы. Боюсь, дамам это будет совершенно неинтересно.
Бэкенхем даже ни разу не взглянул в сторону Джорджи.
При других обстоятельствах она бы настояла на экскурсии вместе с мужчинами. Поездка по поместью Уинфорд и лекция о новых сельскохозяйственных методах интересовала ее больше, чем болтовня с дамами, источавшими враждебность. Но ей пришлось молча открыть книгу и продолжить чтение.
Леди Арден подняла вверх руки, призывая девушек к тишине.
– Дорогие мои, есть предложение. Всякий раз, устраивая домашний званый ужин, я люблю, чтобы гости пели. Обычно устраиваю музыкальный концерт либо конкурс по вышиванию, чтобы дамы могли занять себя делом и сделать что-то полезное, в то время как джентльмены предаются безумствам на лоне природы.
Она улыбнулась в ответ на хихиканье собравшихся барышень.
– На сей раз я задумала нечто иное. Посреди озера есть остров с гротом, искусственным разумеется. Требуется помощь в оформлении грота.
Она указала на трех лакеев, державших большие корзины, ведра и различное оборудование.
– В вашем распоряжении моя коллекция ракушек. Вы, милые, украсите этими ракушками стены грота.
– О! Я видела что-то подобное раньше, в одном имении в Ирландии, – воскликнула леди Харриет, хлопая в ладоши.
Взгляд леди Шарлотты был полон сомнений:
– Мать убьет меня, если я испорчу ногти.
Леди Арден подняла брови:
– Значит, придется быть аккуратнее, не так ли? Идемте, барышни. Я покажу вам, с чего начать, а продолжить сможете сами.
Джорджи хотелось сбежать от удушающей напряженности гостиной. Такую возможность нельзя было упустить.
– Какая идея… – пробормотала она леди Арден, когда они покинули гостиную.
– Я стараюсь придумывать дамам занятия, – пояснила та. – Быть графиней значит не только беспокоиться о красоте ногтей. Иногда нужно быть готовой закатать рукава. Посмотрим, кто лучше справится.
– Но я думала, что вы на стороне Вайолет, миледи, – озадаченно вымолвила Джорджи. – Не говорите, что вы беспристрастны.
– Я ожидаю, что Вайолет пройдет это испытание с честью, – сказала леди Арден спокойно. – Но помните, у меня есть собственная семья. Для меня эти смотрины – отличная возможность оценить невест и подыскать достойные партии для моих мальчиков.
Под «своими мальчиками» леди Арден имела в виду джентльменов семейства Блэк, которых она могла бы успешно женить. Ведь собственных детей у нее не было.
– Дорогая мадам, вас должны бы звать Макиавелли, – прошелестела Джорджи, улыбаясь.
Леди Арден вздохнула.
– Мои таланты недооценены… Если бы я была мужчиной, то стала бы премьер-министром.
– И что в этом такого интересного? – спросила Джорджи.
Леди Арден рассмеялась. Ее семья и связи давали ей энергию и власть. Об этом знали все – включая премьер-министра.
Дамы расселись в две небольшие лодки, – на веслах сидели лакеи, – в третью погрузили корзины. Всего несколько минут путешествия по воде, и они достигли своей цели.
Хихикая и щебеча, девушки спустились на покатый берег острова с помощью лакеев.
Грот выглядел холодным и сырым, идеальным местом для мрачных отшельников и древних сказок. Дамы остались ждать снаружи грота, пока слуги выгружали вещи и зажигали лампы. Только тогда леди отважились зайти внутрь.
Пещера не только выглядела, а действительно была холодной, сырой; но она оказалась и удивительно просторной.
