– Вы удивляете и огорчаете меня, сэр, – заметила миссис Леконт. – Возьмите себя в руки. Если желаете, я могу остаться здесь, например, на ночь. Вы отдохнете и успокоитесь после трудного дня. Кучера немедленно отошлем. Я отправлю с ним записку к владельцу отеля, и завтра утром за нами пришлют другого человека, трезвого.
Ноэль Ванстоун перестал рыдать. Он вытер глаза платком и даже поцеловал руку миссис Леконт.
– Да, отошлите этого кучера. Вы такая добрая. Прекрасная Леконт! Прогоните пьяного извозчика, вызовите другого. Мы сегодня прекрасно поужинаем дома, как в старые добрые времена, – его слабый голос прервался, слезы снова потекли по лицу ручьями.
Миссис Леконт оставила хозяина ненадолго, чтобы отпустить кучера, а когда вернулась, застала его с рукой на звонке для вызова слуг.
– Вы что-то хотели, сэр?
– Я хотел приказать, чтобы вам приготовили комнату. Хочу позаботиться о вас, Леконт.
– Вы сама доброта, мистер Ноэль, но не спешите. Надо убрать все эти бумаги, прежде чем придет служанка. Положите завещание и письмо в один конверт и подпишите его на имя адмирала, а я отправлю его по назначению. Не могли бы вы еще на минуту пройти к столу, мистер Ноэль.
Однако он заупрямился. Он не захотел отходить от очага, он устал и чувствовал ужасную слабость. Он стал жаловаться, что видеть больше не может ни перо, ни бумагу, и лучше бы ему не рождаться вообще. От миссис Леконт потребовалось море терпения, чтобы уговорить хозяина написать адрес адмирала на конверте. К столу он не пошел, так что она принесла ему подставку, которую он положил на колени. Он ворчал, ругался, но все же подписал конверт. Запечатывать его Ноэль отказался наотрез. В общем-то, запечатать конверт можно было и без его участия. Миссис Леконт сделала это сама.
Теперь она опасалась лишь того, что опытные юристы найдут в тексте завещания какие-нибудь неправильно составленные фразы или что письмо не примут в качестве официального документа. В слепой ненависти к Магдален она доверилась своему здравому смыслу и знаниям друга, а это могло поставить под угрозу все ее будущее.
Когда все бумаги были в сумке миссис Леконт, Ноэль Ванстоун вызвал служанку. На этот раз пришла Луиза.
– Приготовьте комнату для леди, она сегодня останется здесь ночевать. И надо проветрить мою теплую одежду, а потом все упакуйте, мы с леди завтра утром уезжаем.
Тихая Луиза выслушала распоряжения хозяина молча, хотя бросила весьма недобрый взгляд на его гостью, а потом вышла из комнаты, не сказав ни слова. Судя по всему, служанки были на стороне своей госпожи, а потому настроены против миссис Леконт.
– Дело сделано, – с облегчением вздохнул Ноэль Ванстоун. – Присаживайтесь, Леконт. Давайте просто посидим и поболтаем у огня.
Миссис Леконт приняла приглашение, Ноэль взял ее за руку. Со стороны можно было подумать, что это мать и сын, и в доме царят покой и счастье.
Разговор их состоял из череды вопросов на самые разные темы, которые задавал и задавал Ноэль. Куда Леконт повезет его утром? Почему в Лондон? Почему он останется в Лондоне, когда Леконт поедет в Сент-Крукс к адмиралу с его письмом и завещанием? Из-за того, что его жена может последовать за ним, если он отправится к адмиралу? А будет ли он в безопасности в уютном доме рядом с мистером Лоскомбом, когда она уедет? И почему ему надо быть рядом с мистером Лоскомбом? Ах, ну да – он знает законы и сможет помочь. А закон может освободить его от нехорошей женщины, которая его обманула? Как скверно, что Леконт этого не знает! А сможет ли он жениться во второй раз? Если он жил в браке в Шотландии, действует ли этот брак и в Англии? Как ужасно, что Леконт ничего про это не знает! А он долго будет в Лондоне один? И ему будет не с кем поговорить, кроме мистера Лоскомба? А Леконт вернется сразу, как только передаст адмиралу важные документы? Добрая Леконт! Прекрасная Леконт! А что будет потом, когда все юридические вопросы будут решены? Почему бы им не покинуть эту отвратительную Англию и не уехать за границу? Может быть, во Францию? Найти какое-нибудь недорогое жилье под Парижем… Например, в Версале или в Сен-Жермен? Симпатичный французский дом, и нанять хорошую повариху. И пусть там будет небольшой красивый сад, и он там сможет работать – это хорошо для здоровья, и можно сэкономить на садовнике. Неплохая идея. У него впереди прекрасное будущее, не правда ли?
И он болтал и болтал, переходя от страха к надежде, придумывая для себя маленький, безопасный и уютный мир. Несчастный, слабый маленький человек!
В ноябре рано темнеет, и когда наступил вечер, он просто уснул в кресле. Снаружи поднялся ветер, завывавший песню зимы, периодически доносился скрип колес, чьи-то голоса, но ничто не тревожило Ноэля Ванстоуна. Он спал, и отсветы огня играли на его бледном лице, придавая ему живость и краски. Но миссис Леконт не испытывала к нему жалости. Она обеспечила свое и его будущее, обезопасила привычный образ жизни, огонь умиротворял. И в конце концов тишина и завораживающее пламя очага пробудили в ней подобие христианских чувств. «Бедолага», – подумала она с мрачным сочувствием, приправленным презрением.
Она разбудила его, когда подали ужин. Ноэль развеселился. Ему нравилась мысль поселиться в недорогом, уютном доме во Франции, он улыбался и снова болтал о пустяках, демонстрировал миссис Леконт знание французского, а Луиза и вторая служанка ждали, когда можно будет убрать со стола. После ужина он вернулся в кресло у очага, миссис Леконт присоединилась к нему. Он повторял вопросы и задавал новые, но говорил медленнее и тише. Потому между фразами стали возникать паузы – и они были все больше. К девяти он снова заснул.
На этот раз сон его был беспокойным. Он ворочался и скрипел зубами, голова его перекатывалась то влево, то вправо. Миссис Леконт попробовала шуметь, как бы случайно, чтобы разбудить его. Он открыл глаза, посмотрел вокруг пустыми глазами. Встал, побродил по комнате, а потом решил написать грозное письмо своей жене – прощальное письмо. Как написать его? На каком языке лучше всего выразить чувства? Он стал жертвой ужасного, беспрецедентного предательства! Она проникла ему в душу! Разве можно найти слова, которые передадут всю глубину его обиды? Он остановился и яростно потряс кулаком, обращаясь в пустоту.
Миссис Леконт почувствовала серьезную тревогу. После напряжения утра и середины дня – ужасная слабость, а теперь всплеск страсти, – это было слишком большой угрозой. Наутро надо было отправляться в дорогу, и она не хотела, чтобы хозяин заболел. С большим трудом она уговорила его отложить написание письма жене и пойти спать. Она повела его в спальню, и наверху, к ее огромному облегчению, он отвлекся, вспомнив, как ему раньше делали на ночь расслабляющую микстуру из вина, яиц, сахара и специй. Миссис Леконт помогла ему переодеться и пошла готовить лакомство.
Спустившись в гостиную, она вызвала служанку и от имени Ноэля Ванстоуна потребовала принести необходимые ингредиенты. Служанка покривилась, но медленно и неохотно, по одному, принесла все, что требовалось. Потом она долго искала кастрюльку, ложку, венчик для взбивания яиц…
