И капитан преспокойно уселся за накрытый к завтраку стол.
– Не понимаю, – сердито бросила Магдален. – Вы собираетесь бросить меня?
– Девочка моя! Вы совсем не умеете читать настроение других людей? Я отказался от своей доморощенной науки лишь потому, что она больше не нужна в общении с миссис Леконт. Разве я не принял приглашение прокатиться в Данвич? Да я намерен оказать вам помощь, не сравнимую с той, что планировалась прежде! Миссис Леконт задела мою профессиональную честь. Теперь для меня это личное дело! Битва умов! Эта женщина вообразила, что обошла меня? – капитан в ярости стукнул по столу. – Святые небеса! Меня еще никто так не оскорблял! Садитесь за стол, дорогая, дайте мне минуту на размышление, и я скажу вам, как мы будем действовать дальше.
Магдален послушно села. После короткой паузы капитан заговорил приглушенным голосом:
– Я и раньше говорил: главное – не позволять миссис Леконт застать вас врасплох, а теперь это становится особенно важным. Пусть вас подозревает! Не надо помогать ей, предоставляя доказательства. Посмотрим, сумеет ли она не выдать себя перед хозяином. Я лично в этом сомневаюсь. Если она скажет ему, мы обрушим на его слабую голову целый поток свидетельств, что мы самые натуральные Байгрейвы. Во время поездки вам надо помнить две вещи: не доверять ни одному слову или жесту миссис Леконт и напрячь все силы, чтобы уже сегодня прибрать к рукам мистера Ноэля Ванстоуна. Я дам вам шанс, когда в Данвиче мы покинем экипаж и пойдем пешком. Шляпка, улыбка, подчеркните фигуру, выберите лучшие башмаки и перчатки и покрепче ухватите его. Остальное предоставьте мне!
Идет миссис Редж, теперь за ней нужно следить очень тщательно, – и он громко обратился к супруге: – Миссис Редж, скорее за стол! Завтрак давно ждет!
Без четверти одиннадцать капитан отпустил жену и позволил ей наконец заняться шитьем. Она поспешила, бормоча что-то себе под нос. Как только часы пробили ровно одиннадцать, миссис Леконт и ее хозяин подъехали к воротам Норт-Шинглз, где их ждали Магдален и капитан Редж.
По дороге в Данвич не случилось ничего особенного. Ноэль Ванстоун был в отличном настроении и очень весел, миссис Леконт извинилась перед ним за недоразумение накануне вечером и предложила поездку. Это показалось ему отличной идеей. Он глаз не сводил с Магдален, но миссис Леконт не выказывала ни малейшего неудовольствия. Она была внимательна и мила и к хозяину, и к девушке, при этом увлеченно беседовала с капитаном на общие темы. Швейцарка была прекрасно одета – элегантно и сдержанно, с учетом не слишком жаркой и ветреной погоды.
Когда компания покидала экипаж в Данвиче, капитан улучил момент и шепнул Магдален:
– Остерегайтесь кошки! Она покажет когти на обратном пути.
Возле деревни сохранились руины старинного монастыря – последнее напоминание о некогда многолюдном городе Данвиче, захиревшем из-за наступления моря. После осмотра памятника все четверо присели в тени небольшой рощи между крайними домами и песчаными дюнами на берегу Северного моря. Капитан старался маневрировать так, чтобы Магдален дольше оставалась вдвоем с Ноэлем Ванстоуном, ему даже удалось увлечь швейцарку в сторону, якобы перепутав тропинки. Наконец, они вышли к морю, и он галантно предложил даме раскладной табурет, чтобы отдохнуть, пока из рощи выйдет замешкавшаяся пара. И миссис Леконт согласилась. Она отлично видела преднамеренность действий «Байгрейва», но оставалась безмятежно приветливой. Капитан устроился у ее ног, и два врага со стороны могли показаться романтической парой. Их ненависть друг к другу надежно скрывалась за широкими улыбками и уверенными манерами. Они говорили о пейзаже, английском и швейцарском обществе, здоровье, климате, книгах, деньгах, не проявляя ни нетерпения, ни волнения из-за того, что Магдален и Ноэль Ванстоун не показывались целый час. После чего все четверо спокойно прошли в деревню и отыскали таверну, возле которой их ждал экипаж. Тут капитан вручил миссис Леконт ее хозяину, а сам отвел в сторону Магдален.
– Ну? Как ваши успехи? – прошептал он.
Она вздрогнула – едва заметно, но всем телом.
– Он поцеловал мне руку, этого довольно? Не позволяйте ему садиться рядом со мной на обратном пути! Позаботьтесь об этом, я уже на грани.
– Вы можете сесть на переднюю скамью, рядом со мной.
Как и предсказывал Редж, по дороге домой швейцарка показала когти.
Она идеально выбрала момент и место: Магдален была утомлена телом и душой и сидела напротив швейцарки, которая заняла место рядом с хозяином и могла замечать малейшие перемены на лице девушки. Сначала миссис Леконт завела разговор о Лондоне и о преимуществах тех или иных кварталов по обоим берегам. Редж угадал, к чему она ведет: вот-вот упомянет Воксхол-Уок.
Он тут же подхватил инициативу и стал многословно рассуждать о Лондоне, о местах, где якобы жил, упомянув и Воксхолл-Уок. Таким образом, он избавил Магдален от необходимости реагировать, а у миссис Леконт выхватил вопрос буквально изо рта. Потом он плавно перешел на свои дела, на историю своей семьи (естественно, Байгрейвов), не забыв брата, умершего в Гондурасе, надгробие работы местного чернокожего резчика, корпулентную вдову и ее покои на первом этаже дома в Челтенхэме. Миссис Леконт слушала, но не верила ни одному его слову. Она не могла обвинить Магдален перед Ноэлем Ванстоуном без серьезных оснований, так что пыталась поймать Байгрейва на каком-нибудь несоответствии. Через некотрое время она все же улучила момент и обратилась к девушке:
– Какое удивительное совпадение: ваш дядя жил на Воксхолл-Уок, где находится дом мистера Ноэля – мы жили там до переезда в Олдборо. Мисс Байгрейв, а вам не доводилось слышать о леди по имени мисс Гарт?
На этот раз капитан не успел вмешаться. Магдален была слишком усталой и взволнованной, поэтому ограничилась кратким отрицанием, и то после секундного колебания, не оставшегося швейцаркой незамеченным. Той хватило этого мгновения, чтобы укрепиться в своей уверенности и набраться решимости продолжить атаку. Не сводя глаз с Магдален и не давая капитану Реджу возможности вмешаться в разговор, она сказала:
– Я спросила, потому что совсем не знакома с этой мисс Гарт, и мне любопытно разузнать про нее побольше. За день до нашего отъезда из города, мисс Байгрейв, к нам заходила дама, которая представилась как мисс Гарт, но обстоятельства были весьма необычными.
Она стала уверенно и издевательски описывать внешность лондонской гостьи, провоцируя девушку на неудовольствие. Заодно она упомянула в презрительных выражениях покойных хозяев имения в Ком-Рейвене как некую позорную ветвь более старшего и благородного семейства и выразила сожаление, что дети пошли по стопам родителей и стали преследовать бедного мистера Ноэля Ванстоуна, человека достойного и почтенного. Миссис Леконт вовлекла в разговор и своего господина, стараясь задеть все уязвимые места собеседницы. Она надеялась, что та не выдержит и выдаст себя. Внезапно капитан Редж издал громкий испуганный возглас, схватив Магдален за запястье.
– Тысяча извинений, мадам! Я так и знал! Дитя мое, у вас ужасное сердцебиение, снова приступ невралгии? Почему вы не признались, что вам больно, вы же среди друзей. Зачем столь преувеличенная вежливость? Я заметил страдание у вас на лице, вы, наверное, даже не слышали, что говорила вам миссис Леконт. Опустите вуаль, дорогая, склонитесь ко мне на плечо. Наши друзья извинят вас, они все поймут.
