Мои часы показывают двенадцать. Дверь в комнату открывается, и в проеме появляются двое. Это – Джоанна Рейес, бывший пресс-секретарь Товарищества. Ее лицо пересекает шрам. Желтый шарф выглядывает из-под ее черной куртки. С ней рядом – женщина в синем. Я приглядываюсь – и пугаюсь. Она – вылитая… Джанин.
Но Джанин мертва.
Женщина приближается к нам. Это стройная блондинка, как и Джанин. Из ее кармана торчат очки, волосы заплетены в косу. Типичный эрудит. Но не Джанин Мэтьюз, а Кара. Значит, Кара и Джоанна – лидеры верных?
– Привет, – говорит Кара.
Все разом замолкают. Она натянуто улыбается.
– Нам опасно здесь находиться, поэтому я буду краткой. Некоторые из вас, например, Зик и Тори, помогали нам.
Что? Видимо, я подзабыла, что Зик был шпионом лихачей. Чем, вероятно, и доказал свою лояльность Каре. Он, в общем, являлся ее другом, до тех пор пока она не покинула штаб эрудитов. Зик таращится на меня и усмехается.
Джоанна продолжает:
– Остальные не доверяют Эвелин Джонсон. И не ей определять судьбу города.
Кара сжимает кулаки.
– Мы верим, что необходимо следовать двум главным идеям основателей: делению на фракции и исполнению миссии дивергента Эдит Прайор, заключающейся в отправке людей вовне – за ограду. Несмотря на то, что у нас нет нужной численности дивергентов, ситуация настолько обострилась, что мы должны отправить людей за пределы города немедленно. Таким образом, в полном соответствии с намерениями основателей у нас есть две задачи: восстановить фракции, свергнув Эвелин, и отправить наших представителей на разведку. Джоанна будет отвечать за первое, а я – за второе. И сегодня мы определимся, именно со второй задачей, – произносит она и поправляет прядь, выбившуюся из косы. – Пойти смогут немногие. Толпа привлечет внимание. Эвелин без боя не сдастся, поэтому я решила выбрать людей, которые имеют опыт выживания в различных передрягах.
Я смотрю на Тобиаса.
– Кристина, Трис, Тобиас, Тори, Зик и Питер, – говорит Кара. – Вы доказали свое умение, поэтому я хотела бы пригласить вас прогуляться со мной за пределы города. Естественно, соглашаться никто не обязан.
– Питер? – вырывается у меня.
– Он сумел удержать эрудитов от твоей казни, – мягко поясняет Кара. – А кто обеспечил условия для фальсификации твоей смерти?
Я хмурюсь. Как-то никогда не задумывалась об этом. Зачем возвращаться в прошлое? Кроме того, Кара была единственным хорошо известным перебежчиком из фракции эрудитов, к кому, как не к ней, мог обратиться Питер?
Я умолкаю. Да, я не хочу покидать город вместе с Питером, но я так стремлюсь вырваться отсюда, что не поднимаю шумиху.
– Лихачей многовато, – скептически говорит девушка, стоящая у стены.
У нее густые, почти сросшиеся брови и бледная кожа. Когда она поворачивает голову, я вижу татуировку за ухом. Очевидно, она сама из бывших лихачей, перебежавших к эрудитам.
– Верно, – кивает Кара. – Но нам требуются люди с определенными навыками. Я думаю, обучение, которое проходили лихачи, как нельзя лучше подготовило их для выполнения этой задачи.
– Мне очень жаль, но я не могу оставить Шону, – заявляет Зик. – Только не после того, как ее сестра… ну, вы понимаете.
– Возьмите меня, – поднимает руку Урия. – Я лихач. И меткий стрелок. Благодаря мне в нашей группе будет настоящий мачо.
Я смеюсь.
– Спасибо, – благодарит Кара.
– Кара, вам следует поторопиться, – говорит бледная девушка-лихачка, ставшая эрудитом. – И еще кому-то надо уметь управлять поездом.
– Неплохая идея, – соглашается Кара. – Есть желающие?
– Я справлюсь, – отвечает, конечно же, бывшая лихачка.
План постепенно обретает плоть. Джоанна предлагает, чтобы позже мы использовали пикапы Товарищества. Роберт вызывается ей помочь. За несколько часов до побега Стефани и Роуз начнут контролировать передвижения Эвелин и сообщать по рации о любом необычном ее поведении в резиденцию Товарищества. Тот лихач, который пришел с Тори, обещает раздобыть нам оружие. Девушка из эрудитов и Кара анализируют наши задумки на наличие слабых мест, и вскоре мы убеждаемся, что все выглядит достаточно безопасным и осуществимым. Остается последний вопрос, который и задает Кара:
– Когда мы отправляемся?
– Завтра вечером, – отвечаю я.
9. Тобиас
Ночной воздух холодит мои легкие. Наступила моя последняя ночь в городе.
Юрайя, Зик и Кристина направляются к штаб-квартире эрудитов. Я удерживаю Трис за руку и тяну ее обратно.
– Давай прогуляемся.
– Ты чего?
– Мы быстро, – и тащу ее за угол.
Сейчас кажется, будто пустой канал заполнен темной водой, в которой отражается лунный свет.
– Ты ведь со мной, Трис. Они не будут нас арестовывать.
Легкая улыбка сквозит в уголках ее губ.
За углом, она прислоняется к стене. Тени вокруг ее глаз подчеркивают яркость зрачков Трис.
– Я не знаю, что делать, – она прижимает руки к лицу и ерошит себе волосы. – Я имею в виду с Калебом.
– Не знаешь?
Она смотрит на меня.
– Трис, – начинаю я. – Ты же не хочешь, чтобы он умер?
– Дело в том… – она зажмуривается. – Я так… зла на него. Я стараюсь вообще не думать о нем, потому что хочу, чтобы…
– Я отлично тебя понимаю.
Я и сам мечтал убить Маркуса. Однажды я даже решил, как это сделаю, – ножом, так, чтобы почувствовать, как жизнь вытекает из него по каплям. Но эта мысль испугала меня еще сильнее, чем его жестокость.
– Наши родители попросили бы меня его спасти, – теперь ее светлые глаза широко открыты, она смотрит в небо. – Они бы сказали, что это эгоистично – обрекать кого-то на смерть, только потому, что обидел тебя. Боже мой…
– Дело не в том, Трис.
– Нет, – она отталкивает меня. – Он был связан с ними куда больше, чем со мной. А я хочу, чтобы они мной гордились. Вот и все.
Я никогда не имел родителей, которые могли быть для меня хорошим примером и чьи ожидания стоило бы оправдывать. А мать и отец Трис воплотились в ней самой – в ее смелости и красоте. Прикасаюсь к щеке Трис, глажу ее волосы.
– Я вытащу его.
– Откуда?
– Из тюрьмы. Завтра, прежде чем мы покинем город, – обещаю я.
– Правда? Ты уверен?
– Абсолютно.
– Я… Спасибо. Ты… удивительный.
– Просто ты не знаешь моих скрытых мотивов, – улыбаюсь я. – Я позвал тебя сюда вовсе не для того, чтобы болтать о Калебе.
– Да?
