– Давайте так, – прервал Алексей её мысли, – я закажу всё сам. Здесь действительно вкусно, я со своими девицами согласен. Вино возьмем розовое, суп – это каждому, пару салатов на всех и обязательно рыбу. Они потрясающе подбирают специи. Везде добавляют кориандр и ещё много чего другого.
– Не острое? – вставил слово Василий.
– Нет, нет, всё очень изысканное, нежное, Зайка, ну я же тебя знаю, ты у нас гурманка, тебе понравится. Ну, и вода тут просто потрясающая!
– Пепси, что ли, ваша?
– Обычная вода, напоминает мне нашу колодезную, из детства. Такой расклад принимается?
– Да нормально, конечно, Лёш, тебе виднее.
Алексей кивнул сиамской девушке в ярко-красном платье, которая тут же просеменила к их столу и встала с поклоном. Алексей начал говорить с ней на немецком языке. Девушка периодически заходилась смущённым смехом. «Он ей в любви объясняется или заказ делает?» – удивлялась Зоя, но в итоге сиамская красавица все записала и засеменила, стараясь не поворачиваться к ним спиной, в сторону кухни.
– О! А вот и наши красавицы!
Хорошо, что Зоя сидела невысоко и была предупреждена заранее. Пока девушки дошли до их дальнего стола в кабинете, она успела немного прийти в себя. Господи святы! Что ж это творится-то? Ей навстречу шла Нина, вторую девочку она не видела; Зоя никого не видела, она медленно стала подниматься со своего места. Алексей предполагал такую реакцию, но не думал, что Зоя так остро воспримет необычайно сильное сходство дочери с Ниной. Ему тоже периодически становилось нехорошо; казалось, он попал в прошлое, так Таня была похожа на мать. Во всём: во внешности, в причёске, в манере говорить, в том, как морщила носик, и, смеясь, сильно запрокидывала голову назад. Алексей встал и немного поддержал Зою сзади, он понимал – ей сейчас непросто.
А Зоя всё никак не могла прийти в себя. Неужели такое бывает? Неужели время может возвращаться вот так, без предупреждения?
11
Нина, запыхавшись, бежала ей навстречу в распахнутом пальто. Модная короткая юбка, развевающиеся волосы, слёзы на глазах от сильного ветра.
– Уф, запыхалась, боялась опоздать! Вы Зоя?! А я Вас сразу узнала, Лёша очень на вас похож! А мы думали, вы все вместе приедете, а у Лёшки совещание, он никак Вас встретить не мог, поэтому я одна. Да давайте же Ваш чемодан! – девушка всё говорила и говорила, пытаясь перекричать завывающий ветер.
Зоя сначала ничего не поняла: Лёшка, поганец такой, просто поставил в известность, что женился. Она аж за сердце схватилась. Как женился?! На ком? Что ещё за новости? И тут же начала собираться в дорогу.
– Вась, поеду, неспокойно мне. Да что это ещё, значит, «женился»?! Я спать спокойно не могу!
– Зоя, Лёхе двадцать пять, ничего страшного не происходит.
– Да как же не происходит?! Вы уж с Сашенькой как-нибудь справитесь, а мне лететь нужно, – Зоя, привыкшая действовать решительно, отбила телеграмму: «Прилетаю 25, рейс номер, буду рада встрече аэропорту». Хотели сначала лететь все вместе, но Василия с работы никак не отпускали, а у неё как раз отгулы накопились, неделя незарплатная, могла себе позволить. Значит, одной нужно лететь. Сама, конечно, побаивалась: летит незнамо куда, ни адреса, ни подтверждения. Ничего, чай, не на Марсе живём, все люди живые; потом, она знала, где Леша работает, в конце концов, пора проверить, где брат живет вот уже почти три года.
И вот, на тебе, эта пигалица. Зоя совершенно не воспринимала таких мелких девушек. Сама крупная, да и привыкла она к своим южным дивчинам. У них в почете большая грудь, длинные ноги, роскошные тугие косы. А здесь что: ну прямо обезьянка, под ногами крутится, ещё и чемодан её пытается утащить. Вот уж нет, она же не представляет, сколько он весит, у неё же удар случится, только если она его от земли оторвет.
– Да оставь ты мой чемодан в покое, я привыкшая. Ветрено тут больно, ты тоже голос-то не надрывай, давай уж в какое помещение войдем, там и познакомимся.
– Хорошо, – крикнула Нина, – на автобус идём, он часто ходит, до города очень удобно добираться!
В автобусе Зоя уже немного внимательнее рассмотрела девушку. Да нет. Вроде не такая уж мартышка, вон как улыбается хорошо, и носик морщит, ну чистое дитё. Господи, лет-то ей сколько? И где только нашел?
– Меня Нина зовут, а Вас Зоя. Алеша очень много про Вас рассказывал, я давно ему говорила: «Пригласи сестру», – вот, наконец, пригласил, видите.
«Вижу, и кто же это меня приглашал, хорошо, сама сообразительная», – вслух, естественно, Зоя ничего не сказала.
– А я ему говорю: «Ты мне адрес дай, я сама напишу, пусть в гости к нам всей семьёй приезжают». У нас квартира большая, три комнаты, всем места хватит, и мама с папой будут рады.
Вот ведь девица, ничего и спрашивать не надо. Картина, в общем, вырисовывается, то есть живёт мой Алешка в примаках; хорошо, хоть комната есть. И какие же у него отношения с тёщей? А если она тоже так верещит? Это ж с ума можно сойти – всё время говорит. Аж голова закружилась. Нет, ну дитё-дитём. А лет-то ей сколько? На вид, так прямо лет шестнадцать, школу-то хоть закончила?
– Вы не думайте, я тоже хорошо зарабатываю, конечно, не столько, сколько Алеша, он-то у нас практически начальник. Знаете, как его в заводском НИИ уважают, это что-то!
Ага, стало быть, у Алешки хорошая зарплата, а эта, выходит, уже работает. Это где же в её возрасте можно так хорошо устроиться?
– У нас в театре в сезон по два спектакля выходит, так что без работы не сидим. Вот так.
И Нина вдруг неожиданно замолчала, оставив Зою в полном недоумении. В театре. Это кем же она там работает? Господи, артистка?! Вот это да! Да как же её с последних рядов разглядеть можно? Вот это да! Дожили, в артистки, значит, уже порядочные девки не идут, вот таких вот приходится брать. Нина задумчиво смотрела в окно.
– А что, плохо в театре-то? – осторожно начала прощупывать почву Зоя.
– Почему? – оживилась Нина. – Ой, это я задумалась, извините. Понимаете, Нине Заречной, видите ли, жмут туфли. А это очень важно. Туфли должны быть обязательно с узкими носами. Я за историческую правду. То есть можно, конечно, и всех одеть в свитера и в джинсы, сейчас модно всё упрощать, но я считаю это неправильным. Вы вот как считаете?
– И я так считаю, – убедительно закивала Зоя. Значит, костюмер.
– Вот! Это очень важно, а то, видишь ли, жмёт. Так ты домой возьми, разноси немного! А с другой стороны, костюм не должен человеку мешать играть. Наоборот, он должен настраивать человека на образ. То есть художник по костюмам должен актерам помогать. А если что-то не так, то, стало быть, художник неправильный. А? Зой? Как Вы считаете, может, я плохой художник?
– Ты? – искренне удивилась Зоя. Как эта пигалица может быть художником? Постойте, это о чём это она тут тараторила без умолку: выходит, она в театре художником работает?
