— Интуиция, — сказал я.
— Мощная интуиция, — сказал Джек. — А ребята из оперативной группы до сих пор гадают, что же их могло выдать.
— Можешь их успокоить, в холле я никого не заметил, — сказал я. — Ничего подозрительного там не было.
— На что же тогда опиралась твоя интуиция? — поинтересовался Риттер.
— А на что она обычно опирается? — сказал я. — У меня богатый жизненный опыт по части попадания во всяческие неприятности, и на какую-то часть из них мой организм начинает реагировать заранее.
— Полезное свойство организма, — согласился Риттер. — Так я полностью удовлетворил твое любопытство и мы можем вернуться к обсуждению того, что интересно уже мне?
— О разговоре на борту «Устрашающего»?
— Именно. И не говори, что ты забыл. Я читал досье и знаю о твоей эйдетической памяти.
— Дословный пересказ займет какое-то время.
— Достаточно обозначить ключевые моменты.
— Именно на борту «Устрашающего» я в первый раз услышал о его противостоянии с генералом Корбеном, — сказал я. — И это стало для меня откровением, знаешь ли. Я полагал, что деятельность СБА более упорядоченна.
— Временами у нас полный хаос, — подтвердил Джек. — Для чего вообще Визерсу понадобилась эта встреча и ваш разговор? Куда вы отправились потом? Куда отправился он?
— То есть ты на самом деле не знаешь?
Риттер вздохнул и устало потер лицо руками.
ГЛАВА 3
Уже в двадцатом веке человечество поняло, что самым дорогим товаром в нашем обществе является информация, и с тех пор она так и не упала в цене.
Оно и неудивительно.
По мере того как людей в мире становилось все больше, а информационные технологии — все совершеннее, объемы данных росли, и практически каждый человек стал вынужден задумываться о том, что и кому ему следует говорить.
Не вовремя выложенная личная информация в старом добром Интернете двадцать первого века становилась не только поводом для ссор и длительного выяснения отношений, но и причиной для увольнения. Был даже случай, когда один израильский солдат выложил в своем профиле в социальной сети данные о готовящейся военной операции, после чего его командованию пришлось в срочном порядке эту операцию отменять.
Информация не просто влияла на жизнь людей, она могла стать смертельно опасной для их жизни.
Разведчики, контрразведчики и прочие деятели силовых структур, причастных к шпионским играм, а также случайно вовлеченные в эти игры индивидуумы вроде меня должны понимать это особенно хорошо.
Пока полковник Риттер перечислял детали, которые помогли ему меня обнаружить, я размышлял о том, что мне следует ему рассказать. Было очевидно, что рассказывать ему надо только правду, уж больно информированные ребята работают в СБА, но какую именно часть правды?
Заодно я прикидывал, что связывает меня с Визерсом.
Особых обязательств перед Солом я за собой не числил. Он попросил меня выручить Киру и доставить ее на Сципион-3, эту его просьбу я выполнил, да еще с лихвой.
Все остальное лежало в области туманного будущего. Визерс мог оказаться для меня полезным покровителем и избавить от проблем с Асадом ад-Дином и левантийскими политическими вопросами, но еще далеко не факт, что он действительно собирался это делать. Визерс делал вид, что знает обо мне больше, чем я сам, но это вполне могла быть только видимость. Визерс утверждал, что четвертая сила существует и я каким-то образом замешан в эти расклады, но и это могло оказаться ложью.
Визерс слишком часто мне лгал, чтобы я мог стопроцентно доверять хотя бы одному его заявлению.
С другой стороны, Риттер пока тоже темная лошадка, и с ним вообще ничего непонятно.
Как выбирать союзника в такой ситуации?
Визерс — генерал, но в бегах, и его влияние, даже если он решит употребить его для решения моих проблем, нынче весьма ограничено. Риттер — полковник, но полковник особого отдела, и он на службе. С точки зрения возможных перспектив он может оказаться куда более полезен.
А выдать ему Визерса я все равно не могу. Все, что я знаю, касается прошлых дел, и у меня нет никакой информации и даже никаких догадок относительно того, где находится генерал и чем он сейчас занимается.
— То есть ты на самом деле не знаешь?
Риттер вздохнул и устало потер лицо руками. Обернулся, взял с полки бутылку, плеснул себе в стакан чего-то алкогольного, предложил мне. Я отказался.
Риттер сделал внушительный глоток из своего стакана и закурил.
— Я знаю только то, что у нас проблемы, — сказал он. — И сейчас крайне важно разобраться, какой у этих проблем масштаб. Понимаешь, Алекс, есть некоторые основания полагать, что масштаб этот очень большой. Возможно, он даже больше, чем мы сейчас в состоянии представить.
— Не просветишь меня?
— Сначала ты.
— Во время нашей последней встречи Визерс попросил меня выполнить для него одну грязную работенку на Тайгере-5,— сказал я. — Полагаю, тебе уже должно быть известно, чем там все кончилось.
— Грудой трупов, — сказал Риттер. — Было много шума в управлении, когда выяснилось, что среди убитых были наши сотрудники, но мы никак не связывали это с… Так это были вы?
— Это был я.
— Группа, готовившая отчет с места событий, предположила, что речь идет о небольшом отряде коммандос, — сказал Риттер. — Эффект внезапности за счет сброса с корабля в десантных капсулах, короткий огневой контакт, быстрое подавление целей, мгновенный отход.
— Почти все так и было, за исключением отряда коммандос, — сказал я.
— Похоже, ты опаснее, чем я думал, — заключил Риттер после небольшого раздумья. — И какова была цель миссии?
— Визерс сказал, что лаборатория… объект атаки принадлежит генералу Корбену и на нем в состоянии криостазиса содержится капитан Штирнер, которой угрожает смертельная опасность. Визерс попросил меня вызволить капитана Штирнер из рук Корбена. Операция прошла успешно.
— Почему ты согласился?
— В обмен на обещание посодействовать в решении кое-каких моих проблем, связанных с Асадом ад-Дином и тем формальным усыновлением, которое он для меня устроил. Вдобавок я знаю капитана Штирнер лично.
Мы… виделись раньше при довольно странных обстоятельствах.
— Занятно, — сказал Риттер. — А Визерс не объяснил, зачем Корбену понадобилась эта девушка?
— Весьма туманно. Он говорил что-то о генетических экспериментах и о том, что Корбен намерен убить ее и разобрать на запчасти для сбора генетического материала.
— Что ж, надо будет связаться с Землей и попросить прояснить этот момент, пока Корбен еще в состоянии отвечать на вопросы, — задумчиво сказал Риттер. — Скажи, а в этой просьбе Визерса тебе ничего не показалось странным?
