Больше я его никогда не видел.
Я продолжал слушать общий эфир.
Реннер на связь больше не выходил. Группа Эндрюса продолжала движение, изредка постреливая, но не встречая организованного сопротивления.
Лежащий передо мной коридор был пуст. Датчики боевого костюма ничего не улавливали, шестое чувство, заставившее меня выбрать этот поворот, тоже молчало.
Так спокойно и просто, без единого выстрела, я добрался до казарм личных гвардейцев главы Гегемонии. Часовой потянулся за оружием, но я успел первым. Пока он падал, на шум из казармы выбежали еще двое. Моя броня поглотила один импульс, ответным выстрелом из плазмомета я убил обоих.
Больше никого.
Я заглянул в казарму, она оказалась пуста. Или мы уже поубивали всех на площади, или, что более вероятно, ребята ждут нас где-то на подходе к цели. Либо они где-то пасут группу Эндрюса… Масса привлекательных возможностей, прямо не знаю, какую выбрать, но, как бы там ни было, мы зашли слишком далеко, чтобы останавливаться.
За казармами обнаружилась анфилада технических и подсобных помещений. Ящеры в них были, но не военные.
Их когти скребли по броне, не в состоянии ей повредить. Они стреляли из легкого ручного оружия, бросались на меня, пытаясь сбить с ног, но все было бесполезно. Остановить тонну высокотехнологичного боевого металла они не могли.
Некоторых я убивал, некоторых просто отшвыривал в сторону, чтобы освободить дорогу.
Потом стали появляться военные, и снова включилось мое шестое чувство, и я поддался ему, позволяя инстинктам управлять моим телом и работать вместо меня. Я уклонялся от выстрелов еще до того, как они были сделаны, я посылал смертоносные импульсы туда, где только должны были появляться враги, я стал богом войны, и ящеры, которые были всего лишь ее демонами, не могли меня остановить.
Не знаю, сколько я убил тогда.
Наверное, много.
Радио продолжало работать, и из эфира я узнал, что отряд Эндрюса угодил в западню, что его взяли в клещи и шансов выбраться у ребят нет. Кленнонцы умирали в прямом эфире, и я слышал, как это происходит, сокрушая ящеров на пути к своей цели.
Я шел вперед и остановился только у двери, над которой была выбита личная эмблема главы клана. Не думал, что это окажется так легко.
Распахнув дверь пинком бронированного ботинка, я обнаружил, что легко это не окажется.
Меня ждали четверо скаари в тяжелых боевых скафандрах личной гвардии Кридона, и в руках они держали виброножи.
— Ребята, не обращайте на меня внимания, — попросил я. — Я просто дверью ошибся.
Вибронож редко используется в качестве оружия ближнего боя, потому что ребята, носящие тяжелые боевые скафандры, редко подпускают кого-то на такое расстояние. Тяжелые костюмы вообще создали не для того, чтобы драться в небольших замкнутых помещениях, поэтому виброножами их не комплектуют.
Видимо, зря.
Такой штуковиной всего за десяток секунд можно прорезать дыру в обшивке космического корабля, а уж обычный скафандр она вскроет, как консервный нож жестяную банку.
Я выпустил свою последнюю ракету с расстояния меньше десяти метров. Попавшего под удар скаари разорвало на части, остальных отбросило в сторону, но всего мгновением позже они бросились на меня. Я уклонился от первого удара, перехватил руку с ножом, всадил три импульса в набегающего ящера, но это его только раззадорило. Третий обрушился на меня слева, его нож пропорол глубокую борозду в скафандре, выведя из строя часть сервоприводов на левой руке. Я шагнул в сторону, разворачивая того ящера, руку которого держал, и следующий удар своего коллеги он принял на себя.
Нож выпал из его руки, я поймал его, не дав упасть на пол. Двое оставшихся скаари заходили на меня с флангов.
Двое на одного.
Это все же лучше, чем четверо на одного, и теперь у меня было оружие.
Выпад. Лезвие виброножа пропороло бок скафандра на уровне моего бедра. Второго я попытался встретить ударом в живот, он уклонился, попытавшись зайти еще правее, где и напоролся на заблаговременно выставленное мной лезвие. Шестое чувство продолжало отрабатывать за меня.
Правда, это стоило мне еще одного пропущенного удара от последнего ящера. До меня лезвие не добралось, но левая половина скафандра оказалась повреждена и полностью обездвижена. Я даже не мог поднять руку, чтобы блокировать следующий удар. Тонна металла, до сих пор сохранявшая мне жизнь, превратилась в ловушку.
Пока правая рука действовала, я швырнул в скаари виброножом. Он легко увернулся от броска и занес свое оружие, намереваясь ударить мне в левую сторону груди. Когда он начал движение, которое, по его мнению, должно было положить конец нашей схватке, а заодно и моей жизни, я включил ранцевый двигатель.
Потолок оказался куда ближе, чем я думал.
Вибронож рассек пустоту там, где я стоял всего мгновением раньше, и вонзился в стену. Ящер рванул его на себя, спеша высвободить оружие, и тут я рухнул на него.
Мы сплелись в один клубок — человек и скаари, а вибронож выступил в качестве вязальной спицы. Или в качестве меча, который в конце концов разрубил этот гордиев узел.
Когда все кончилось, у меня работала только правая рука, и та вполсилы. Этого хватило только на то, чтобы сбросить с себя распиленный надвое труп ящера.
Вот и все, ребята.
Мне никогда не встать на ноги, оперируя только одной рукой. В двигателе кончились заряды, боезапас костюма практически исчерпан, сам костюм обездвижен. Осталось только одно.
— Аварийный сброс, — сказал я и произнес короткое кодовое слово.
Эту систему повредить труднее всего. Точнее, когда она уже повреждена, человек, находящийся внутри, уже не в состоянии отдать приказ об аварийном снятии скафандра.
Находящиеся в ключевых местах пиропатроны взорвались, и костюм распался на несколько десятков элементов, а грудная пластина отлетела в сторону. Небезопасная процедура, к которой рекомендуют прибегать только в самом крайнем случае. В большинстве ситуаций человек, находящийся внутри обездвиженного скафандра, просто дожидается эвакуации, но сейчас был явно не тот случай.
В комнате было жарко и душно, как в сауне, вдобавок еще и горячим мясом воняло. Я выбрался из-под большей части железа, стряхнул с себя мелкие детали и попытался оценить ситуацию.
Это было несложно.
Мне кранты.
В помещении оказалось гораздо темнее, чем при виде из скафандра, и еще в нем практически отсутствовало оружие, которым я мог бы воспользоваться без своего костюма. Разве что вибронож, но много ли навоюешь с одним ножом?
Рассудив, что это все же лучше, чем быть совсем безоружным, я взял в руки одну такую хреновину и толкнул следующую дверь, понятия не имея, что мне за ней встретится.
