Книга Бремя чисел, страница 21. Автор книги Саймон Ингс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Бремя чисел»

Cтраница 21

Она стоит столько, сколько стоит, как говаривала когда-то мать Кэтлин. Маргарет была, что называется, товаром б/у, но даже если взять на вооружение метод отстраненного наблюдения, это мало что давало в плане познания жизни.

— Не хочешь пойти со мной в «Четыре перышка»? — как-то раз спросила Маргарет.

— Почему бы нет? — откликнулась Кэтлин, понимая, что совершает опрометчивый поступок.

И они принялись прихорашиваться. Маргарет помогла подруге накраситься. Она густо обвела свои собственные глаза углем и наложила на ресницы тушь — наверное, чтобы это отвлекало внимание потенциального хахаля от ее желтых зубов. Тот же самый прием она применила и в отношении Кэтлин.

— Просто прелесть, — сказала та, словно завороженная глядя в зеркало на египетскую принцессу, представшую ее взору.

— Ничего хорошего, — возразила Маргарет и, открутив крышку с баночки с кольдкремом, велела стереть с глаз обводку. — Давай-ка попробуем что-то другое.

«Четыре перышка» — низкопробное, обшарпанное питейное заведение. Повсюду валяются объедки, пол засыпан опилками, черными и липкими, от чего подошвы и каблуки вечно в какой-то дряни. Народу в тот вечер было полно, буквально не протолкнуться. Маргарет вела Кэтлин за собой — опустив голову, выставив локти, этакий живой таран. Увы, встречный людской поток разлучил их. Кэтлин попыталась окликнуть подругу. Но Маргарет, которой не терпелось добраться до стойки, ее не услышала, и тогда Кэтлин решила, что будет ждать, стоя на одном месте. Однако толпа увлекла ее — словно речное течение сломанную тростинку — дальше, в другую часть заведения. Неожиданно людской поток изменил свой курс и вынес девушку прямо к стойке.

— Как тебя зовут, милашка?

Голос показался составной частью стоявшего в баре гула.

И тогда в руку Кэтлин уперся чей-то палец.

— Привет, как тебя звать?

Девушка обернулась.

Дома голос ее звучал так, как надо. Здесь же она неожиданно для себя оказалась из разряда, как принято говорить, «ниже не бывает». Ее акцент, такой естественный и певучий в Дареме, здесь напоминал скрип ржавых дверных петель — резкий, пронзительный, немелодичный. Кэтлин уже давно усвоила для себя простую истину: никогда не заговаривать первой, а уж если говорить, то тихо.

— Кэтлин, — произнесла она еле слышно. Ответом стала широкая улыбка — так ей никто не улыбался за всю жизнь.

— Кэтрин?..

Девушка кивнула и рискнула посмотреть незнакомцу в глаза, однако взгляд остановился на подбородке — гладком и розовом.

Подбородок поинтересовался, не хочется ли «милашке» чего-нибудь выпить. Она попросила розового джина — единственный напиток, чье называние было ей известно. Накануне они с Маргарет ходили в кино, и Кэтлин запомнилось, что в фильме героиня в платье из крошечных зеркальных осколков заказывала себе в шикарном баре именно розовый джин.

Мужчина протянул девушке стакан, и их взгляды встретились. В глазах незнакомца плясали огоньки. Кэтлин это понравилось. Затем он улыбнулся, и ее взгляд тотчас переместился ниже, на его подбородок. Что ни говори, это был мужественный подбородок — гладкий, с ямочкой посередине.

Она отвернулась, чувствуя, что краснеет — как будто увидела нечто непристойное. Затем сделала глоток и едва не поперхнулась. Напиток оказался на вкус горьким, как кора дерева.

— И кто же ты такая? Чем занимаешься?

В то время Кэтлин еще не рассталась с надеждой стать той, кем ее видел Джон Арвен. Кто знает, вдруг он еще откликнется на письмо?

— Я счетная машина, — сказала она.

— Вот как?

— Можете спросить меня что угодно, — улыбнулась девушка, и это было не ложью, а простой констатацией факта. Действительно, почему бы нет?

Ее собеседник усмехнулся.

— Квадратный корень из ста сорока четырех.

— Двенадцать.

— Отлично. — Он даже рассмеялся.

Кэтлин же сморщила нос и попыталась сделать очередной глоток розового джина. Тотчас обожгло горло, но она досчитала про себя до пяти и рискнула сделать очередной вдох.

— Можете спросить что-нибудь еще.

— Хорошо, а квадратный корень из ста сорока пяти? — спросил незнакомец с таким видом, будто ничего проще в мире не существует.

Впрочем, для нее так оно и было.

— Двенадцать целых, ноль-четыре-один-пять-девять-четыре-пять-семь-восемь-восемь… в чем дело?

Улыбка ее собеседника пропала напрочь. Он нахмурился и сложил на груди руки.

— Ты все придумала.

— Откуда тебе знать? — Этот вопрос задала Маргарет. Она выросла словно из-под земли и быстро протиснулась между ними.

— Все понятно, — произнес мужчина ледяным тоном. Судя по всему, он знал Маргарет. — Как я понимаю, это твоя подруга.

С этими словами незнакомец взял свой стакан и стал двигаться прочь от них вдоль стойки.

Кэтлин печально проводила его взглядом.

Маргарет схватила ее за руку и потащила вслед за собой к другому концу стойки, где прошипела ей прямо в ухо:

— Не видишь, что перед тобой легавый?

Кэтлин попыталась опять встретиться взглядом с новым знакомым, но он сидел к ней спиной, глядя в стакан. Ей ничего не оставалось, кроме как поверить Маргарет на слово, что это полицейский. Впрочем, мужчина мог быть кем угодно. Солдатом. Пожарным.

— Легавый! — не унималась Маргарет. — Это ж надо! Любезничать с легавым!..

Она уселась рядом с Кэтлин на мягкий пуф — в углу, почти рядом с туалетом. К подругам тотчас подвалили два матроса и спросили, чего они желают выпить.

— Так что вам принести? — поинтересовался тот, что постарше. У него была красная физиономия, от чего казалось, будто стоит до нее дотронуться, как тотчас начнет сочиться кровь.

— Мне светлый эль, — сказала Маргарет. — Спасибо, котик.

Она повернулась к подруге. При одной только мысли о розовом джине Кэтлин стало тошно, но никаких других напитков она не знала.

— Два светлых эля, — ответила за нее Маргарет.

Матросик помоложе тотчас помчался выполнять заказ. Он был на редкость долговязым, со светлыми волосами, которые, несмотря на устав, торчали во все стороны. В переполненном баре парень производил впечатление юного симпатичного пугала.

Каким-то судорожным движением — будто закрылся складной нож — матрос постарше наклонился вперед, а затем вновь откинулся на спинку стула.

— Уф-ф! — произнес он. Это был невысокий, приземистый человек, чье тело уже давно утратило юношескую гибкость. Устроившись на стуле, он таким же судорожным движением нашел удобное положение для рук. Кстати, руки у него тоже были красные.

Звали его Дик. Дик Джинкс. Довольно странное имечко для матроса.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация