— Я напишу статью, Стелла, что мне сказать? Что у нее были критические дни и потому волосы стали такими? Или что только убийца мог соорудить такую кошмарную прическу? — раздраженно спросила она, доставая из сумки две таблетки от головной боли. В висках стучало. В конце концов, это несправедливо! Прошлой ночью она выпила совсем немного пива. А не спала всю ночь, злясь на самоуверенность Вика, который нагло вломился к ней в дом в твердой уверенности, что в вечер пятницы она будет одна, и сконфуженно вспоминая давний новогодний поцелуй.
— О'кей, Стелла, предположим, мы поиграем в детективов. Но я хочу знать одно: что стряслось с ее волосами?
— Волосами? Какими волосами?
— Энджи. Что с ее волосами?
— Волосами? — внезапно прозвучал хрипловатый голос с отчетливым южным выговором. — Волос больше нет. Давно нет. Они ведь были длинными, так?
Впечатляющие пурпурные когти разжались, и на стол перед Лейси плавно опустился шокирующе красный флаер. Над большим внушительным оком Гора красовалась надпись: «МЕДИУМ».
— Привет всем. Не хотела вмешиваться, но я гадаю по картам, рукам, лицам, на чем хотите.
Я Мари Ларджесс. Только что открыла небольшой магазинчик за углом, «Магазинчик Гора». Продаем кристаллы, масла, книги по медитации, Таро.
— Оригинальное название, — похвалила Лейси. — Что вы сказали насчет волос?
— Волос? Да так. Само выскочило. Не знаю. Уже забыла. Может, я говорила о ней, — улыбнулась Мари, показывая на Стеллу. — Волосы-то не сберегла, верно?
Гадалка, с виду настоящая великанша, держалась с величием королевы Марии. Черный сарафан, обнажавший полспины, открывал плечи и руки, округлые и белые, как березовые поленья, а заодно и россыпь татуировок, включая две самые большие, по одной на каждой лопатке: всевидящее око Гора и око Разума из египетской мифологии. Через руку женщины была переброшена черная шаль с розовыми и алыми розами. Настоящая цыганка. Обилие плоти, но не жира.
Стелла мгновенно загорелась: в последнее время она была недовольна своей гадалкой. Лейси вежливо улыбнулась, взяла карточку Мари и дала ей свою.
— Вы — та самая! Ну конечно! «Преступления против моды»! Я постоянно их читаю. И много думала об этой статье о деталях. В ней явно есть нечто экстрасенсорное.
— Именно это я все время ей твержу, — обрадовалась Стелла. — Нюансы.
— Возможно. Я чувствую мириады флюидов, — объявила Мари. — Вы тоже их ощущаете?
Лейси взглянула на Стеллу: сто десять фунтов трепещущих флюидов.
— О да, еще бы, — кивнула она.
— Мы все должны сосредоточиться на вашей духовной плоскости, — сказала ей Мари.
Стелла вскинула брови и кивнула.
— Я бы хотела побольше узнать о глазах Гора, — призналась Лейси.
Мари широко улыбнулась:
— Я думала, вы никогда не спросите.
— Она увидела вашу спину, — пояснила Стелла.
— Совершенно верно, сладкая моя. Некоторые медиумы получают информацию грудью, головой, животом или третьим глазом. Я же — лопатками. Не спрашивайте почему. Просто некие эманации проходят сквозь лопатки, сначала через правую, потом через левую. Словно кто-то похлопывает по плечу, чтобы привлечь внимание. Глаза Гора всегда ловят поступающие пульсации.
Проплыв к прилавку, Мари заказала большую чашку кофе с молоком и вязкое шоколадное пирожное. Ничего не скажешь, готовый типаж для колонки.
За каждым персонажем стоит история.
— Может, стоит написать о ней? — прошептала Лейси.
— У тебя уже есть о чем писать, — возразила Стелла, вертя чашку. — У этого кофе вкус школьного ластика.
— Тебе не нравится?
— Я больше люблю коку. Сама знаешь, «кокинг и смокинг»…
Именно так стилисты именовали перерыв, хотя, по мнению Лейси, это отдавало чем-то зловещим и противозаконным.
— Ты же пытаешься бросить курить, — напомнила она. — И насчет Энджи: я не знаю, с чего начать. Стелла, ты меня слушаешь?
Но Стелла уже ничего не слышала. Потому что пялилась на парня, только что показавшегося в дверях. Ничего не скажешь, как раз в ее вкусе: длинные светлые локоны, пятидневная щетина, мотоциклетная косуха и шлем. Лет около тридцати, довольно тощий. Прелестный Купидон, сбившийся с пути. И неспешная ленивая улыбка, направленная мимо Лейси на Стеллу, пославшую в ответ точно такую же.
— Ты что-нибудь придумаешь, Лейси, — заверила Стелла. — Потому что ты, в сущности, доброе, порядочное существо. Несмотря на то, что стараешься уверить себя в обратном.
Лейси дернулась и пролила кофе на мраморную столешницу.
— Вовсе нет. И хочу одного: чтобы меня оставили в покое.
— Ты сама не знаешь, что говоришь, — отмахнулась Стелла, вставая. — Хочешь еще кофе?
Следуя молчаливому призыву самца, этого белокурого искусителя, она шагнула к прилавку.
— Бьюсь об заклад, у него шикарный байк.
— По-моему, тебя интересуют исключительно его пистоны.
— Ты видишь меня насквозь, Лейси. Из тебя выйдет классный детектив.
Через несколько минут вернувшаяся с бубликом и кофе Стелла объявила, что она и Бобби Саратога, тот юнец с мотоциклом, договорились встретиться завтра, чтобы послушать концерт блуграсс
[22]
в парке «Глен-Эко».
Лейси даже растерялась.
Чертовы пентагоновские глушилки феромонов!
— Как тебе это удается? Господи! — вырвалось у нее, хотя все и без того было понятно. Стелла, розовая богиня, обладала неким очарованием эльфа, невзирая на солдатскую стрижку. А ее коллекция кожаных бюстье притягивала мужчин, как рыбу, только и мечтающую попасть на крючок.
— Легко! Я держу свои рецепторы включенными. И не встречаю каждого ведром холодной воды, как некоторые. Тебе просто нужно проснуться. Кроме того, разве часто такие парни встречаются на Дюпон-Секл?
Дюпон-Секл, густо населенный геями, действительно был не самым подходящим местом для охоты на мужчин. Даже Стелла ощущала явный недостаток мужского внимания. Но она храбро брала инициативу в свои руки и полагалась если не на свое обаяние, то на свой бюст.
Стелла высыпала в чашку три пакетика сахара, попробовала и открыла еще два.
— Кстати, если уж речь зашла о мужиках, признайся, собираешься переспать сэтим парнем? Или ты уже?..
— С каким парнем? О ком ты? — почти взвизгнула Лейси, ловя удивленные взгляды окружающих.
— Не притворяйся, будто не понимаешь! Мистер Мохнатые-Ресницы-и-Упругие-Булочки, тот, что на поминках…
— Никаких шансов. Мы безумно действуем друг другу на нервы. Кроме того, я едва его знаю.
