— Привет, Бампер, — поднял руку Белоснежка.
— Короче, пост сдал — пост принял. — Параметр деловито поставил чайник на термоплитку в углу и включил ее. — Давайте валите спать. Объект в целости?
— Да чего ему сделается, — неприязненно отозвался Майк. Кенни обратил внимание, что на его белой рубашке виднеются обширные полузасохшие желтые пятна. Вряд ли он явился в таком виде на работу — Хряк или шеф забраковали бы его еще на инструктаже. Значит, он облился апельсиновым соком уже на дежурстве.
— В спальне ваш объект, — сказал долговязый Берт. — Загляните, если не боитесь разбудить. Папаша Динелли уже усвистал по делам, так что пеняйте на себя — если разбудите малыша, утихомиривать придется самим.
— Ладно, верю.
Предыдущая смена отправилась в агентство сдавать оружие и отчитываться, а Параметр повел своего нового напарника осматривать дом. Дом оказался небольшим, но довольно богато обставленным.
— Вот, собственно, и все, — подвел итог негр, снимая чайник с термоплитки. — Наша основная задача — охранять входную дверь и время от времени патрулировать периметр, чтобы кто-нибудь не забрался. И выполнять все прихоти Роберто Динелли-младшего — в разумных пределах, конечно.
Выпив по чашке крепкого кофе, они проснулись окончательно. И потянулось размеренное скучное дежурство.
Однако долго скучать им не пришлось. На кухне раздался длинный, требовательный, настырный звонок, и вскоре сидевший у дверей Кенни увидел дворецкого Франсуа, который вез через вестибюль небольшой столик на колесиках, уставленный тарелками и блюдами. С дворецким его вскоре после заступления на дежурство познакомил Параметр; тот оказался жутким занудой.
— Чудовище проснулось и раскрыло пасть, — прокомментировал напарник Бампера, выглянув из комнаты прислуги.
Вежливо постучав в дверь спальни юного Роберто, Франсуа вкатил свой столик внутрь.
— Что-то долго не слышно грохота, — озабоченно произнес негр пару минут спустя, посмотрев на часы. — Как-то даже нехарактерно для здешних широт.
Грохота они так и не дождались. Вместо этого дверь спальни тихо приоткрылась, и вновь показался дворецкий. Теперь он передвигался на четвереньках; на голове у него была надета серебряная крышка от блюда. Выбравшись из спальни, он аккуратно прикрыл дверь и с кряхтеньем стал подниматься на ноги. Тут же изнутри о дверь что-то разбилось — судя по звуку, чашка.
— Роберто каждый день придумывает какую-нибудь новую шутку, — пояснил Параметр. — Этакий озорник.
— Матка боска! — возмутился Бампер. — Пару раз всыпать ремня, и всю дурь как рукой снимет!
— Некому, приятель! Парень растет без матери, и папаша, естественно, пылинки с него сдувает. Этому маленькому сатанаилу позволено все.
Еще полчаса в спальне было тихо, затем дверь распахнулась изнутри от пинка. На пороге появилось щуплое всклокоченное нечто в помятой футболке с логотипом «Тернийских носорогов», переливающимися всеми оттенками зеленого волосами и виртуальным шлемом под мышкой. Бросив дикий взгляд исподлобья на массивную фигуру Бампера, нечто скорчило гримасу, крикнуло: «Франсуа, прибери!» — и направилось в гостиную. Вскоре оттуда донеслась тяжелая орудийная канонада и вопли умирающих.
— Динелли-младший изволит изучать историю на материале модной компьютерной игры, — вполголоса пояснил Параметр. — Он считает, что так лучше усваивается, а папаша не смеет ему перечить.
В спальню юркнул дворецкий. Быстро собрав остатки завтрака молодого хозяина, грязную посуду и осколки чашки, он покатил столик по направлению к кухне, однако его остановил окрик Роберто:
— Франсуа! Иди-ка сюда, придурок!
Побледневший дворецкий поспешил в гостиную. Охранникам не было слышно, что говорит ему Динелли-младший, лишь один раз тот повысил голос чуть ли не до визга:
— Это что, я тебя спрашиваю, старый осел?! Я тебе сколько раз говорил, а?..
— Не пойти ли их разнять? — задумчиво проговорил Кенни Бампер.
— Ты что, с ума сошел? — хмыкнул Параметр. — Это тебя не касается.
Между тем в дверях гостиной снова появился дворецкий. Брюки его были спущены до пола. Гусиными шажками, отчаянно путаясь в штанинах, он на негнущихся ногах пересек вестибюль. Проходя мимо оторопевшего Кенни, он повернул к нему голову и с каменным лицом, чуть дрогнувшим голосом произнес:
— Сердечно приветствую доблестных защитников этого дома!
Кое-как доковыляв до кухни, он остановился.
— Эй, кретин! — донеслось из гостиной. — А теперь обратно! И еще раз поприветствуй охрану! Только теперь бухнись перед ними на колени.
— Ежедневный бесплатный цирк, — вполголоса проворчал Параметр, покачав головой.
Франсуа двинулся в обратном направлении. Подойдя к Бамперу, он остановился.
— И что, в самом деле бухнешься? — презрительно-недоверчиво спросил тот.
— Мне нужна эта работа, сэр, — устало проговорил дворецкий и начал медленно опускаться на колени.
— Встань сейчас же! — заорал Кенни. — Мать твою, немедленно встань и надери этому сопляку задницу! Где твоя мужская гордость?!
Франсуа молча стоял на коленях, глядя в пол.
— Где приветствие? — злобно поинтересовался Роберто Динелли. Он вышел из гостиной и, скрестив руки на груди, внимательно наблюдал за происходящим.
— Приветствую… сердечно приветствую доблестную охрану… доблестных охранников… — забормотал красный как рак дворецкий.
— Ладно, хватит, — брезгливо проговорил юный садист. — Надевай штаны и брысь на кухню.
Дворецкий поспешно выполнил приказ. Динелли-младший тем временем повернулся к охранникам и окинул их высокомерным взглядом.
— Значит, встань и надери сопляку задницу, — задумчиво произнес Роберто, приближаясь к Бамперу. — Да, герой? Эй, кто-нибудь, надерите сопляку задницу! — Он остановился в двух шагах от охранника. — Ты у нас артист, да? Клоун? Ты — дерьмо! — внезапно визгливо закричал Динелли-младший, брызгая слюной. — Ты ничтожество! Да ты мне сейчас будешь руки целовать!..
— Послушай-ка, дружок, — хладнокровно проронил Бампер, — я тебе вот что скажу…
Парень вдруг сделал резкий выпад вперед и, дотянувшись до лица Бампера, отвесил ему звонкую пощечину. Охранник даже не шелохнулся, не изменился в лице, только крылья его носа свирепо раздулись. Мерзкий мальчишка с кривой ухмылкой стоял перед ним, ожидая, что предпримет этот безмозглый бугай в ответ на такую откровенную наглость. Не дождавшись никакого ответа, он снова шагнул вперед и отвесил Кенни еще одну пощечину — с прежним результатом.
— Откуда ты знаешь, что ему нельзя сопротивляться? — флегматично поинтересовался Параметр, который наблюдал за ними, прислонившись к дверному косяку. — Если он нажалуется папаше, что ты к нему притронулся, тот крепко осерчает, и Джек не заплатит тебе за дежурство.
