— Под церковью Святого Сергия, — закончил фразу Линкольн. — Это та самая церковь, в которой мы познакомились с Джамилей. Почему в тот день вы оказались в церкви?
— Хорошо… — заговорила женщина, покрывшись испариной.
Предплечье Линкольна царапнула пуля. Все как по команде рухнули на землю, а над ними засвистели пули. Линкольн и Алиса поползли на четвереньках к палатке Гарстанга и, приподняв полог палатки с противоположной стороны, поспешили в сторону руин. Геркулесу удалось схватить свою винтовку и открыть стрельбу по приближавшимся всадникам. Он попал в одного и продолжал стрелять. Тем временем один из нападавших ударил Геркулеса по голове, отчего тот потерял сознание. Слуги попытались спастись бегством и укрыться в развалинах, но нападавшие всех их обезглавили. Когда всадники приблизились к Гарстангу и Джамиле, те подняли руки.
Один из всадников галопом помчал в сторону руин. Линкольн и Алиса спрятались в одном из помещений храма Амона за разломившейся при падении напополам большой статуей божества в задней части нефа. Видимый лишь наполовину небольшой грот стал для них надежным укрытием, и всадник вернулся ни с чем.
Убийцы погрузили тело Геркулеса на одного из верблюдов, на второго привязали Джамилю, а на третьего — Гарстанга. Археолог посмотрел на одного из нападающих и спросил:
— Почему вы так поступаете? Что вам от нас нужно?
Мужчина извлек из небольшого кожаного мешочка рубин, поднял его вверх и показал археологу.
— «Сердце Амона», — пояснил он. — Оно наконец наше.
— Кто вы такие?
— Нас называли по-разному. Некоторые называли нас исмаилитами или низаритами, но все те, кто боится нас, называют нас ассасинами
[24]
.
25
Мероэ, 814 год, седьмой год правления Нерона
— Ты пришел, чтобы украсть «Сердце Амона». Так ведь? — спросила жрица.
— Нет, не так.
— Не хватает еще, чтобы ты лгал. Хотя ты этого и не знаешь, именно Амон привел тебя сюда. Я должна покинуть город как можно скорее с этим драгоценным камнем. В плохих руках он может обрести ужасную силу, — сказала жрица, после того как извлекла рубин из статуи Амона.
Клавдий, увидев рубин в свете огромных подсвечников, задрожал.
— Почему же ты мне его даешь?
— Я его тебе не даю. Мы с тобой станем его хранителями и отнесем его в храм Амона в Гелиополе. Там же мы будем хранить книгу Амона, в которой описывается соответствующий ритуал.
— Но откуда ты знаешь, что я не похищу его и не отдам Нерону?
— Нерон считает тебя погибшим, как погибли все твои люди. Ты должен убить своего сотоварища, и я дам тебе нечто такое, чего тебе никто никогда не давал, — сказала жрица, держа рубин в руке. Вдруг Клавдий почувствовал, что рубин засветился изнутри.
— Римский воин не продается ни за что и никому, — выпалил Клавдий, нахмурив лоб.
— То же самое говорил мне Август, когда мы встречались с ним на острове Самос.
— С Августом? С Октавианом Августом? — удивился Клавдий.
— Да. Великий человек, но я могла бы превратить его в бога, если бы он не был так спесив.
— Но это было более семидесяти лет назад. Сколько тебе лет?
Клавдий со страхом смотрел на жрицу. Она с силой сжала рубин и залилась смехом. Сотни людей веками задавали ей этот вопрос.
26
Каир, 5 января 1915 года
Возвращались они значительно быстрее. В каком-то населенном пункте достали лошадей, добрались до города Суакин, что на Красном море, и сели на судно. Нападавшие не похитили ни денег, ни большую часть продуктов, хотя и убили всех верблюдов, кроме тех, которые им были нужны для транспортировки заложников. Не заметили они и ослов, пасшихся на берегу реки.
Алиса и Линкольн передвигались быстро, но все же ощущали серьезное беспокойство. Они не знали, какая судьба постигла их друзей. Их сотоварищи, конечно же, вернулись через пустыню и вышли в каком-то месте к морю, имея преимущество в один день как минимум. Немного, но если те люди узнали то, что хотели, жизнь Геркулеса, Джамили и Гарстанга не стоила и гроша медного.
По прибытии в Суэц Алиса и Линкольн отправились в Каир, где остановились в гостинице «Шефердс». Здесь, в отеле, после многих месяцев лишений они могли насладиться комфортабельными постелями, подушками и теплой водой. Но пока их друзья оставались в плену, они не находили в себе сил, чтобы насладиться всеми удобствами сполна.
Оказавшись в номере отеля, они, не сменив одежды, сели на кровать и стали строить планы.
— С чего начнем? — спросила Алиса, откинувшись на подушки.
— Думаю, нам нужно начать с церкви Святого Сергия. Похитители появятся там, чтобы найти что-то такое, чего я не знаю, но что имеет какое-то отношение к «Сердцу Амона». Возможно, они приведут с собой археолога, если речь идет о какой-нибудь надписи или предмете. Этот человек лучше, чем кто-либо другой, может опознать находку. Возможно, они приведут туда и Джамилю. Не думаю, что они рискнут появиться там с Геркулесом.
— Церковь Святого Сергия находится в коптском квартале. Они должны были прийти в город вчера. Думаю, им не терпится найти то, что они ищут, а также отделаться от пленников. Тебе не кажется, что они появятся в церкви уже сегодня?
— Почти наверняка. Хотя они должны дождаться ночи. Они не могут появиться там средь бела дня с похищенными людьми западного типа, — предположил Линкольн и взглянул на свое отражение в зеркале. Путешествие состарило его, но больше всего его удивили потухшие глаза.
— О том, что произошло, нам следует предупредить генерального консула Великобритании.
— Не думаю, что это разумно. Если мы известим консула, то не сможем заняться в церкви поиском ключа, который нужен похитителям, но если нам удастся этот ключ заполучить, у нас появятся веские доводы в переговорах.
— Но мы вдвоем не сможем противостоять этим профессиональным убийцам, — усомнилась Алиса.
На поиск решения потребовалось бы несколько дней, но от этого трудностей не убавилось бы. Если они не используют возможность освободить своих друзей в церкви Святого Сергия, то тем самым фактически подпишут им смертный приговор. Кроме того, подразделение солдат может спугнуть похитителей, и те уйдут от церкви до того, как их заметят Алиса и Линкольн.
— Я тоже чувствую, что окончательно запуталась. Если что-нибудь случится с Геркулесом, я просто не знаю, что буду делать, — сказала Алиса, и глаза ее наполнились слезами.
