— Ваши документы.
Молча подаю ему удостоверение, приказ из Управления по
Надзору, командировочное удостоверение. Что ни говори, а это замечательное
изобретение бюрократии — командировка в виртуальный мир. Может быть, именно
поэтому большинство государственных учреждений располагается на «независимых»
международных серверах? Куда приятнее быть командированным в виртуальную Панаму
или Бурунди, чем в банальный Звенигород.
Жалко, что виртуальную тюрьму всё-таки поместили на сервере
МВД…
Пока подполковник просматривает документы, с любопытством
оглядываю кабинет. Ничего интересного в нём нет, но всё-таки… самый маленький
штрих может быть полезен.
— Садитесь… Карина Петровна.
Он на глазах мягчеет. Наверняка глянул на год рождения.
— Первый раз с инспекцией, Карина Петровна?
Киваю. И с откровенностью круглой дуры добавляю:
— С виртуальной — да.
— Аркадий Томилин. Просто Аркадий. — Пожимаю крепкую ладонь.
У него приятное рукопожатие, располагающее. — Честно говоря, я вначале
напрягся.
Откровенность за откровенность…
— Виртуальные исправительные заведения — дело новое, непривычное.
— Подполковник вольным жестом отбрасывает бумаги на стол. — И если их пытается
инспектировать человек в годах, со старыми подходами, о глубине имеющий самые
поверхностные представления… Вы курите, Карина Петровна?
— Курите, — разрешаю я. — Можно просто Карина.
Подполковник закуривает недорогие «21 век», в глубине
распространяющиеся бесплатно. То ли демонстрирует свою простоту, то ли
благоразумно не хочет привыкать к дорогим сигаретам — в реальном-то мире тоже
захочется курить…
— Вы в курсе ситуации с виртуальными тюрьмами?
Ещё один жест. Никто не любит называть место своей работы
тюрьмой. Самые неуклюжие словосочетания вроде «исправительно-трудовое
учреждение» пользуются большей популярностью.
— В общих чертах — в курсе, — говорю я с заминкой.
— Тогда общий экскурс… Да, Карина, Пётр Абрамович ещё
преподаёт?
— Преподаёт.
— Сто лет не видал старика… Так вот, первые шаги в этом
направлении сделали американцы, мы, как всегда, отстаём. Всем ведь понятно, что
зачастую исправительные учреждения своей цели не служат. Не перевоспитывают
человека, преступившего закон, а лишь озлобляют, сводят с криминальной средой…
замкнутый круг, мы словно готовим себе новый контингент! А ведь в истории были,
и неоднократно, примеры удачного перевоспитания преступников. Что такое
Австралия, если вдуматься? Бывшая ссылка. Отправляли каторжников, ставили их в
такие условия, что средством выживания становился честный труд, и добивались
поразительных результатов! Каторжники создавали своё общество,
перевоспитывались, население росло…
Почему-то мне очень хочется добавить про кроликов, которых
тоже отправляли в Австралию. Но я молчу, лишь киваю.
— Цель идеальной тюрьмы — создать человеку условия для
осознания своего проступка. Добиться катарсиса, настоящего покаяния. Но тут
подход должен быть глубоко индивидуальный. Одному требуется заключение в
одиночной камере и Библия под рукой. Другому — общение с людьми. Третьего надо
просто научить читать, писать, дать хоть какую-то специальность! Но в обычной
тюрьме такой индивидуальный подход невозможен. Вот в этом и смысл виртуальных
тюрем. Квалифицированные юристы и психологи определяют, каким именно образом
можно наставить преступника на путь исправления. И человек получает именно ту
тюрьму, которая ему нужна! Необитаемый остров. Маленькую общину высоко в горах.
Если требуется — то тюремную камеру, но чистую, сухую, тёплую… Плюс —
постоянные элементы психодрамы, целые спектакли, в которых они невольно
участвуют, тем самым вставая на путь исправления…
Подполковник даже встаёт и начинает расхаживать по кабинету.
Вожу за ним глазами, словно китайский болванчик.
— Итак, мы функционируем уже второй год. У нас более двухсот
подопечных… все добровольно выбрали заключение в виртуальной тюрьме,
разумеется. Контингент самый разный — от хакеров и распространителей
нелицензионной программной продукции до убийц и насильников. В реальном мире их
тела находятся в специальной тюрьме под Москвой… скорее даже это лазарет. Мы
закупили специальные устройства, «дип-бокс», или глубинный контейнер. В них
человек может находиться в виртуальности месяцами и даже годами. Дорого,
скажете вы? Конечно! Но и обычное содержание под стражей обходится государству
недёшево. К тому же у нас на выходе будут получаться честные, осознавшие свою
вину люди. А именно это наша цель. Не покарать преступление — оно уже
совершено, а предотвратить преступления новые, вернуть обществу здорового,
законопослушного гражданина…
Я всё это знаю.
Хорошие и правильные слова говорит господин подполковник
молоденькой инспекторше, первый раз прибывшей с проверкой в виртуальную тюрьму.
Вот только почему твои подопечные могут свободно выходить из
замечательной виртуальной тюрьмы на улицы Диптауна? Или ты не подозреваешь об
этом, Аркадий Томилин, офицер с прекрасным послужным списком?
Мне хочется задать этот вопрос, и я его задам. Но не сейчас.
Потом.
А пока я слушаю — про великолепные системы безопасности, про
защищённый от любых проникновений сервер, про психологов, медиков, про молодой
персонал с незашоренным мышлением, про то, какие замечательные письма пишут
родным вставшие на путь исправления заключённые.
0010
Нам подают чай. Суровая женщина в форме — на секретаршу она
не походит, да и нет у начальника тюрьмы приёмной. Наверное, работает в женском
блоке тюрьмы.
— Чай хороший, — говорит подполковник. Кладёт три ложки
сахара, помешивает и добавляет: — Краснодарский. Мы используем виртуальные
образы только российских продуктов.
Нашёл чем гордиться!
Виртуальный патриотизм — это даже не смешно. Достаточно
однажды разориться на настоящий чай, на те самые три верхних листика, вручную
собранные с куста. Конечно, если ты олигарх из недобитых в начале века, то пей
чай из тех, что «три доллара — грамм», хоть каждый день. Но на одну-то чайную
церемонию скопить несложно. Зато потом наслаждайся настоящим чаем при каждом
визите в глубину!
Но эти мысли я оставляю про себя. Пью чай. Не знаю, каков он
для начальника тюрьмы. Для меня — мутноватая вонючая жидкость с плавающими
поверх щепками. В такой чай и впрямь надо класть сахар, вгоняя в ступор
настоящих ценителей напитка.
— Вы начнёте с отчётности? — спрашивает подполковник
мимоходом.
— Наверное. — Делаю вид, что размышляю. — Нет, наверное,
вначале осмотрю условия содержания.
