Из объяснений Азарила магиня знала, раскачаться слишком сильно плите не дадут нижние цепи, приделанные с таким расчётом, чтобы плита не достала до перегородок и одновременно не накренилась настолько, чтобы пролилось стоящее на ней варево.
Однако все эти сведения, мелькнувшие на окраине её сознания, никак не могли помочь магине избежать столкновения с раскалённым чугунным монстром. Да и защитное заклинание она не успела бы бросить за те короткие мгновения, пока, пошатнувшись, с ужасом наблюдала за приближающимся закопчённым боком.
И страшно удивилась, когда её с немыслимой силой выдернуло из узкой щели между плитой и прикрученной к стене полкой, заменяющей в крохотной кухоньке стол. А уже в следующий миг Милли почувствовала себя надёжно прижатой крепкими руками секретаря к его мокрому плащу. Прямо возле уха девушки ошалело рвалось из груди взволнованное сердце лорда, а неожиданно тёплые и чуть подрагивающие мужские ладони мягко поглаживали её плечи.
Страшно испугавшийся за Милли герцог облегчённо перевёл дух и с наслаждением вдохнул отдающий морем аромат её волос, отчётливо сознавая, что ему выпала лишь пара счастливых секунд на то, чтобы вот так безнаказанно прижимать к себе любимую. Потом придётся её отпускать и извиняться, гадая, какие чувства испытывала во время этого невинного объятия его избранница.
Можно было предполагать любые эмоции… от смущения до негодования, и всё же Дорду никогда бы даже в голову не пришло, что девушку в этот момент почему-то сильнее всего волновал вопрос, не пропахли ли её волосы пиратской постелью.
Оглушительный визг, ворвавшийся в уши в следующую секунду, заставил герцога и магиню одновременно испуганно оглянуться на сжавшуюся в уголке Цилию.
Оказалось, в тот момент, когда судно выходило из крена, на неё свалилось злосчастное ведёрко, залившее непризнанную принцессу с головы до ног помоями.
Пришлось Дорду спасать и вездесущую графиню, а затем вести её к капитанской каюте, где хранился в сундуках запас различной одежды, в основном дорогой и слегка поношенной.
Сунув маркатку в дверь, герцог оглянулся в поисках Милли и обнаружил, что девушка уже стоит на носу карбаса. От вида её продуваемой ветром худенькой фигурки у Дорда снова сжало сердце. Вот же неугомонная, не могла подождать его несколько секунд!
Не обращая внимания на порывы ветра, приносившие с собой сорванные с верхушек волн гроздья холодных брызг, герцог ринулся на нос и вскоре стоял рядом с девушкой, загораживая её от самых яростных струй своим телом.
Обе его руки намертво вцепились в перила бортов, надёжно заперев магиню в своём кольце. Милли, почувствовав, что может не беспокоиться за собственную безопасность, рассеянно поблагодарила лорда мимолётным кивком и продолжила плести заклинание.
Хотя назвать настоящим заклинанием это обращение к стихии было бы неправильным. Скорее, частичное слияние магических струй с вод-ными. И главным в этом деле было не вступать в спор с разыгравшейся водой. Осторожно войти с ней в сговор, двинуть поток магии в том же направлении, а потом осторожно отвернуть сильные водные течения с пути карбаса. Не забывая при этом следить магическим зрением за рельефом дна и редкими подводными каменными глыбами, которые оказалось не под силу разнести даже бешеным штормам этих широт.
* * *
– Хорошо прёт, – с уверенной насмешливостью бросил мужчина, стоявший у окна второго этажа с подзорной трубой в руках, – взгляни, по-моему, это Гиря?
– Он самый, – едва поднеся к глазам прибор, подтвердил второй и снова отвернулся к столу, проследить за приятелями, бросающими кости.
Пираты такой народ, рот не разевай, мигом разу-ют и разденут, доверять кому-либо из своих друзей он может посоветовать только заклятому врагу.
– Кто у него лоцман?
– Знат.
– Грамотный?
– Грамотный и хитрый… но к нам не пойдёт, я уже звал… Гиря его когда-то спас… по пьянке купил на Харильском рынке.
– Сегодня пойдёт, – язвительно ухмыльнулся пират с трубой, – иначе Гиря не рассчитается за приход в нашу бухту.
Некоторое время главарь с интересом наблюдал, как небольшое, но юркое судёнышко ловко обходит так хорошо знакомые ему мели и скалы, уверенно приближаясь к берегу, потом дёрнул шнурок колокольчика.
– Чего звонил? – Трактирщик был старым приятелем пирата и подрабатывал сбытом захваченной добычи, потому не считал нужным кланяться и лебезить перед ним.
– Скажи моим парням, пусть срочно выметаются из нижнего зала, сейчас там будет спектакля. А ты проследи… чтобы гости ни о чём не догадались… мне нужно захватить их врасплох.
– Только столы не ломайте… – недовольно скривился хозяин, – сам знаешь… доски тут дорогие.
– Постараюсь… – вернул трактирщику хмурый взгляд главарь; вот никак нельзя по дружбе делать людям поблажки, они тут же забывают, с кем разговаривают.
Когда, проводив взглядом неторопливо пошагавшего вниз трактирщика и выпив стаканчик горячего пунша, главарь вернулся к наблюдательному пункту, обнаружилось, что судно уже бросило якорь и теперь матросы пытаются спустить шлюпку.
– А людей-то у него маловато… – пробормотал себе под нос пират и довольно ухмыльнулся: – ну так это же просто отлично.
Он давно собирался присоединить к своим трём кораблям ещё парочку, а если сейчас прижмёт к ногтю Гирю, то и Ухо, считай, у него в кулаке.
* * *
– Не нравится мне это место, – подозрительно оглядывая домишки, стоящие поодаль, на вершине пологого песчаного холма, пробормотал Брант, пытаясь, не снимая сапог, вылить из них воду, и герцог согласно кивнул.
Нечто неправильное, нелогичное было в хаотично разбросанных по холму строениях посёлка. Лишь одно здание, построенное из песчаника, издали выделялось среди невзрачных соседей размером и вторым этажом, остальные были малы и убоги.
Присмотревшись, Дорд вдруг сообразил, что нигде не видно примет обычного рыбацкого посёлка; нельзя же считать таковыми несколько покосившихся кольев с обрывками давно прогнивших сетей?!
– Пиратский притон, – коротко припечатал Азарил, и девушки встревоженно встрепенулись.
Про такие места в городах срединных королевств ходило много слухов, иногда достоверных, но зачастую – не очень, слишком мало было тех, кто, побывав тут, сумел вернуться и рассказать об увиденном. Большинство слухов было домыслами из разряда тех, какими любят пугать детей неумные мамаши. Но были и такие, от которых пропадало всякое желание знакомиться ближе с красотами южных морей.
Берег, раскинувшийся перед беглецами, на карте выглядел как огромное свиное рыло, выступающее в сторону моря на добрую сотню лиг, и, по сути дела, не принадлежал ни одной стране. Поскольку являлся почти совершенно бесплодной пустыней.
Дальше на восток и юго-восток лежали благодатные холмы Харилии, на которых росли чай, виноград и оливковые рощи. На север, ближе к предгорьям, раскинулись степи, по которым кочевали тучные стада объединённых кагалов.
