И Анна за весь день ко мне ни разу не подошла, а так хотелось получить наконец послание от Марика! Второе свидание… От одной мысли на лицо выплывала мечтательная улыбка.
Между последним уроком и отработкой образовалось примерно полчаса свободного времени. Я купила пирожок с вишней, кофе и присела во дворе у фонтана. Как-то не заметила, что на другой стороне за статуей красивой аллиночки в пышном платье сидит кто-то еще.
— Привет, Катарина, — прозвучало противное, шепелявое.
Я вздрогнула.
Этот голос в Колледже знали все. Глэни Блат. Сочувствующая.
Так называли людей, которые считали, что «ненормальных» притесняют несправедливо, и не боялись говорить об этом вслух. Они тут же становились изгоями. Их игнорировали и никогда не упускали случая унизить прилюдно. Вот и в нашем Колледже училась одна такая. Я знала Глэни в лицо, но ни разу не заговаривала с ней.
И сейчас промолчу. В отличие от некоторых, мой инстинкт самосохранения еще жив.
— Не знаешь, ту девушку уже казнили?
Жар опалил лицо. И руки. Или это я кофе пролила?
Молчу!
Больше заговорить Глэни не попыталась.
Не чувствуя вкуса, я запихала в рот остатки пирожка, вытерла салфеткой руки и пошла в класс. Вряд ли Ковир рассердится за то, что ученица явилась на десять минут раньше.
Постучала, получила разрешение, вошла.
Ковир сидел за столом. Он снял пиджак и остался в одной рубашке. Я заметила, потому что у него он был интересного кроя: застегивался от горла до пола, и не на обычные пуговицы, а серебряными булавками с ониксами. Красиво и непривычно. Вся обстановка в классе показалась какой-то неформальной: немного встрепанный учитель, книга перед ним явно не из учебников, разлитый по чашкам чай и нарезанный пирог. Тот самый, яблочный.
И хотя куратор привычно хмурился, мне вдруг стало не по себе. Захотелось убежать. Ну или хотя бы отсрочить неизбежное еще на десять полагающихся мне минут.
— Проходите уже наконец, аллиночка Катарина! — потерял терпение Гардиан Ковир.
Нехотя я переступила порог и сделала еще два шага.
За спиной щелкнул замок.
Я обернулась. Никого. Но как?! Ковир сидит за столом, он бы не дотянулся, а остальные разбрелись по мастерским, в это время Колледж почти пуст. Неужели он тоже «ненормальный» и может двигать предметы на расстоянии?! Иного объяснения у меня просто нет…
— К-как… в-вы это сделали?
— Под учительским столом есть кнопка, блокирующая двери, — невозмутимо ответил куратор. А мне стало стыдно не за то, что подумала, просто чуть не ляпнула вслух! — Садитесь, аллиночка Брей.
И он указал на стул за первым столом. Как раз тем, на котором дожидался чай с пирогом.
Положа руку на сердце, было немного страшновато, но я подчинилась.
— В этом и заключается отработка? — А что, имею я право поинтересоваться своей судьбой?
Впервые он искренне улыбнулся. Почти незаметно уголки губ приподнялись.
— Вы должны помочь мне справиться с последствиями заскока других аллиночек! Думаю, это будет справедливо.
Учитывая, что проступка за мной нет и Ковир прекрасно осведомлен об этом, чай с пирогом — идеальное наказание. Рука сама потянулась к понравившемуся куску. Но я не такая дурочка, чтобы решить, будто все окажется так легко. Он будет говорить гадости?
— Логичнее было бы пригласить кого-то из учителей, — сообщила куратору, прожевав первый кусочек. — Или учительниц.
Поскольку остальной учительский состав все еще активно интересуется новым коллегой, я сделала вывод, что Гардиан Ковир не торопится вливаться в их ряды. Новый учитель предпочитал держаться особняком, на переменах отсиживался в классе и уже считался нелюдимым. Это плохо. Очень плохо, если он собирается остаться здесь насовсем.
— Не поверите, аллиночка Брей, я так и сделал… — сказал он и досадливо поморщился.
Если бы не это, я бы не стала спрашивать!
— И что? Неужели они не пришли?!
Второй раз за день мне стало его жаль… Немножко, самую малость.
— Шутите? Конечно, пришли, им же любопытно. — А вид у нового учителя все равно оставался такой, словно у него зуб болит. Сильно. — Или думаете, мне одному под силу справиться со всей снедью, которую здесь оставили ваши подружки?
Я окинула взглядом опустевший стол. Ладно, признаю, сыщик из меня никакой.
— Но колбаски, которые принесла Виса, оказались с курицей, а ваш директор ее не ест. Все знали, а я нет. Откуда?! В итоге ему стало плохо, а я с этого дня не только нелюдимый, но и подлый, заносчивый… Ну и так далее.
О, теперь мне его правда жаль! Я говорила, что у нас тут одна большая семья? Так вот, у всего этого есть и обратная сторона. Если не влился, жизнь малиной точно не покажется.
— Ужас! — выдохнула искренне.
— Ага, — кивнул учитель, на секунду забывшись. — Вот пожаловался и вроде полегчало.
Чай был удивительно ароматный, и пирог домашний, Вкусный. К собственному удивлению, я смогла расслабиться. Но рано, Ковир снова стал собой.
— Что ж, вернемся к отработке, — проговорил медленно, со вкусом наблюдая за моей реакцией. А фиг тебе! Я сделала вид, что интересуюсь исключительно угощением. — У меня к вам деловое предложение, аллиночка Катарина.
— Правда?
Ковир поерзал на стуле, устраиваясь удобнее, и начал издалека:
— Поскольку с моим появлением в Колледже был введен новый предмет, мне предложили свою мастерскую. Все необходимое будет готово примерно через неделю, если, конечно, после случившегося я не впал в немилость.
Учитывая, какие люди тебе покровительствуют? Вряд ли. Произнести эту мысль вслух я не осмелилась, но ободряющей улыбки не пожалела. Хотя бы в благодарность за то, что поделился пирогом, он действительно замечательный.
— Катарина, вы в какой мастерской занимаетесь?
— В кремной, а что?
Вид у куратора стал искушающий и хищный одновременно: черты лица еще больше заострились, глаза прищурены, губы — ниточки. И этот голос… Завораживающий!
— Не хотите всерьез заняться опасными ароматами? Высокая отметка по всем моим предметам гарантирована. Как приятный бонус, оплата больше на десяток монет. И перспектива получить работу при Бастионе в дальнейшем. Ну же, Кат, соглашайтесь! Третий курс, пора уже задуматься о будущем!
Его голос журчал, приятно вибрировал, будто укачивая на своих волнах. А я сидела как громом пораженная. Он это серьезно?
Почему я?!
— От таких предложений не отказываются, Катарина, — подвел итог Гардиан Ковир.
В глубине души я это понимала, но…
