И лицо не замедлило явиться.
А меня как перемкнуло.
— Ты!.. — Плохо понимая, что делаю, я вцепилась в тонкую ткань персикового оттенка.
Осознание содеянного пришло в ту же секунду и волной страха опалило спину. Она же монстр! Сейчас как откроет свои рты на ладошках…
Но вместо того, чтобы хоть как-то защитить себя, девчонка банально разревелась. Привалилась к стене, у которой стояла, глаза стали красноватыми и влажными, нижняя губа задрожала.
— Стой, ты чего?! — пошла на попятную я, отдергивая от нее руки. — Я ошиблась.
Поздно. Ее уже прорвало.
— Я заблудилась… — хлюп! — … испугалась… и платье… у меня никогда не было… порвалось…
Да, хватанула я от души…
— Идем, кажется, я помню, где моя комната. — Я схватила эту реву за руку и потащила назад по коридору. — Там подберем тебе новое.
Понятия не имею, ее слезы тому виной или страх, что Нико узнает и его мнение обо мне окончательно испортится, но почему-то захотелось сделать для нее хоть что-нибудь. Заодно выясню, что их с моим отцом связывает. Сайриша не слишком вдохновилась и трястись не перестала, но покорно побрела следом. Только у самой двери уперлась и спросила вдруг:
— За что ты так со мной?
Вот тут стало по-настоящему стыдно…
— Я ревновала, — призналась с некоторой долей смущения и распахнула дверь. — Но теперь это уже не важно.
Безумие! Я боюсь ее до полусмерти! Как вспомню обезображенные голодными ртами ладони, так просто брр… Но зачем-то утешаю, даже в комнату к себе привела. Хочется заслужить похвалу от Нико? Или здесь что-то другое?
— Красиво, — поделилась впечатлениями Сайриша, оглядывая мои временные владения.
Правда? Для меня обычно. Побогаче, конечно, чем комнатка у феталь Аделины, но в Бастионе и в доме Тенмара все было на порядок роскошнее.
Ну вот, уже превередничаю!
— А ты меня точно не съешь? — спросила опасливо, закрывая за собой дверь.
— Ты что?! — Она даже реветь от возмущения перестала.
— Согласись, у меня есть причины для беспокойства!
Короткая пауза.
— Я это делала всего два раза в жизни, — нехотя созналась гостья и продемонстрировала мне все еще нормальные руки. Только худые очень, как и вся она. Кости так и торчат!
— Теряла контроль?
— Нет, использовала возможность защитить себя.
Снова повисло молчание. Я решительно ничего не понимала, но уверенность в том, что передо мной стоит мерзкий монстр, стремительно меркла. Ну какое из этой доходяги чудовище?
— Расскажешь?
Девчонка пожала костлявыми плечами и опустилась в кресло. Пришлось мне тоже садиться. Иначе выглядит так, будто я подумываю сбежать.
Но место совершенно инстинктивно выбрала поближе к спасительному выходу.
Первые слова дались ей с трудом, но потом капли слились в ручеек, а тот в свою очередь хлынул бурным потоком. Если отбросить эмоции, то получалась коротенькая и впрямь нерадостная история.
Риша выросла в приюте, родителей не помнила. Жажды крови как таковой не было, но однажды, когда переболела лихорадкой, чуть не укусила одну из медицинских сестер. Организм требовал восстановить силы за чужой счет. Тогда она сдержалась, и никто про страшный секрет не узнал.
Ребята из социальных заведений, если у них нет какого-нибудь наследства, не становятся алинами и аллиночками. Первая же Сортировка распределила девушку служанкой в дом одного богача в центре столицы. Ну а там — банально до пошлости. Хозяин домогался, бесправная сиротка терпела… но в один далеко не прекрасный день ее выдержке пришел конец. Результат: престарелый толстый сластолюбец оказался в могиле, а виновница такой справедливости — в изоляции.
Какую пользу храны собирались извлечь из кровососущей девицы — так и осталось загадкой. Иногда Сайришу водили в исследовательский центр, брали анализы, подключали к каким-то аппаратам, но больно не было ни разу, а на все прочее девушка не обращала внимания. Жизнь в заключении мало чем отличалась от жизни в приюте, только барак был очень сырым и холодным. И год спустя, когда на острове появился Нико, девушка уже болела тяжелейшим воспалением легких.
Вылечить ее могла только кровь. Много крови, потому что лекарства даже в руках талантливого врача и ученого оказались бессильны.
— Сначала мы думали, это будет кто-то из охраны, — рассказывала о самом страшном Риша. — Они жестокие и били нас — таких не жалко! Но одного на материке ждала жена с детьми, другой посылал заработанные деньги старенькой маме… и так почти со всеми. В общем, так и не выбрали никого. Нико предлагал, чтобы я понемногу пила его кровь, но это уже совсем ни в какие ворота.
— Так вот почему ты чуть не укусила меня? Потому что умирала?
— Я правда взяла бы немного, — вяло оправдывался этот заморыш, сжавшись в кресле в комок. — Тогда просто не соображала, что делаю.
— А теперь? — все никак не отставала я. — Теперь ты здорова?
Риша уткнулась взглядом в обтянутые светлой тканью колени и неопределенно повела плечами.
— Кашель прошел и внутри уже не болит. Утром еще держалась чуть повышенная температура, но Нико говорит, это потому, что организм ослаблен. Через пару дней должно совсем отпустить.
— Хоть на что-то полезное этот подонок электрический сгодился! — выдохнула я и улыбнулась, отпуская все неприятные мысли. — Хватит ворошить прошлое! Лучше идем выбирать новое платье.
Возиться с этой немочью бледной мне неожиданно понравилось. А еще ощущать себя почти принцессой (то есть жутко важной особой) и чьей-то покровительницей. В итоге во владение Ришки перешло три платья, удобные ботиночки и куча всяких мелочей. А сама девушка выглядела просто изумительно в лиловом узком наряде, с чистыми и завитыми волосами, плюс я сделала ей легкий макияж и украсила прическу парой заколочек. Ну настоящая красотка! Только тощая, да.
Потом был маникюр и баночки с духами, стопка модных журналов, найденных на столике в коридоре, и обычные девичьи разговоры. Новая… если не подруга, то приятельница точно, расспрашивала меня об отношениях с принцем, восторженно вздыхала, но как только речь заходила о ее собственных сердечных делах, заливалась румянцем и убедительно отнекивалась. Я почти поверила!
Идиллию разрушил звон колокольчика, возвещавший время обеда, и проснувшаяся совесть. У любимого там постельный режим после совершенного подвига, а я поплакалась ему в жилетку и даже навестить не пришла. Нет, так нельзя!
— Идем, провожу тебя в столовую и пойду уделять внимание жениху. — Я поманила за собой Сайришу и направилась к двери.
Сначала думали отнести вещи к ней в комнату, но потом девушка отказалась от этой мысли. Не хотела дразнить соседок. Решили, пока у нее нет собственного угла, добро останется у меня.
