Того, что хранится в душе, отнять нельзя. — Никто не отнимет у меня Фату-Хиву. Возвратившись домой, я издал книгу и закончил ее словами, которые хочу повторить в этой расширенной версии.
Когда мы заняли места в шлюпке и наши полинезийские друзья налегли на весла, я отыскал в заплесневелом чемодане контрольный талон на обратные билеты.
— Знаешь, Лив, — сказал я, — а ведь билета в рай все равно не купишь…
Послесловие
Казалось бы, нет нужды представлять советскому читателю автора этой книги. Тур Хейердал широко известен в нашей стране. Разные издательства не раз и не два издавали и переиздавали его книги. Особенно повезло двум: «Путешествие на „Кон-Тики"“ и „АкуАку“. А в 1969 г. в Ленинграде вышел в свет сборник научных работ Т. Хейердала „Приключения одной теории“. Статьи и интервью Хейердала множество раз помещались и в академических, строго научных, и в научно-популярных журналах, а также в центральных и местных газетах. Широко освещалась в нашей печати и полемика вокруг гипотез и плаваний Тура Хейердала. Да и сам Хейердал не раз бывал в Советском Союзе, встречался с десятками, даже с сотнями людей: учеными, журналистами, общественными деятелями, читателями. Немало рассказал нам о Туре Хейердале член экипажа „Ра“ и „Ра-2“ Юрий Александрович Сенкевич и в своей книге „На „Ра“ через Атлантику“, и как ведущий телевизионной программы „Клуб кинопутешествий“. Кстати, Ю. Сенкевич вновь отправился с Хейердалом теперь уже в плавание по Индийскому океану.
И все же… нет-нет да и встречаются на страницах наших газет и журналов, даже книг, или соскальзывают к нам с голубого экрана высказанные будто бы походя или в распаде «справедливого гнева» рассуждения о легковесности научной аргументации Тура Хейердала, о том, что его плавания ничего и никому не доказывают, что в изысканиях и экспедициях капитана «Кон-Тики» и «Ра» больше рассчитанного на рекламу авантюризма, нежели строгости научного поиска.
Любопытно, что в наши дни подобные пассажи попадаются порой даже там, где никакой необходимости вспоминать о Хейердале, его экспедициях и его научных гипотезах вовсе и нет. Но вот само, хоть и упомянутое всуе, имя Тура Хейердала придает упомянувшему и его рассуждениям аромат респектабельности, весомости, значимости.
И в самом деле. Знаменитый норвежский исследователь и путешественник давно уже стал persona gratissima в мире второй половины XX века. Вот уже сорок лет — с тех самых пор, когда он, сам юноша, вместе со своей столь же юной женой скрылся от цивилизованного мира в горных долинах острова Фату-Хива, — Хейердал наперекор всем авторитетам доказывает, что заселение архипелагов Южной части Тихого океана и Маркизских островов, куда входит остров Фату-Хива в том числе, шло не только из Азии, но и из Америки. «Американские индейцы в Тихом океане» — так острополемически назвал молодой Хейердал свою первую большую монографию, с великими трудностями опубликованную в 1952 году, да и то лишь после блистательного рейса на «Кон-Тики». Монографию, тут же подвергшуюся жестокой и пристрастной критике.
Да и как могло быть иначе? Ведь Тур Хейердал осмелился поднять руку на давно уже утвердившуюся в науке и потому ставшую традиционной, общепринятой теорию заселения Полинезии исключительно выходцами из Юго-Восточной Азии, посмел усомниться в доказательности — ни много ни мало — всей(!) совокупности аргументов, академическая корректность которых казалась более чем достаточной.
И конечно же, «еретик» получил сполна! Отринутый тотчас же большинством (!) от «церкви ортодоксальной науки», он не только не угомонился, а — надо же! — продолжал с еще большей энергией искать новые и новые доказательства для подкрепления своей еретической гипотезы.
Прошло пятнадцать лет. Пятнадцать лет поисков, борьбы и новых поисков… И вот, подчиняясь неумолимым фактам, значительное большинство (все то же большинство!) ученых, в том числе и завзятые сторонники гипотезы заселения Полинезии только из Азии, нашли необходимым включить американских индейцев в родословную островитян Тихого океана, что и было записано в одном из документов состоявшегося в 1961 г. X Тихоокеанского научного конгресса.
Это не значило, конечно, что споры о прародине и предках полинезийцев затихли, а дискуссия вокруг путей и дат заселения архипелагов Тихого океана мирно завершилась. Просто гипотеза Хейердала была наконец, если можно так сказать, допущена в «высший свет» ортодоксальной науки. Споры продолжались. И продолжаются с неослабевающим пылом.
А Хейердалу между тем уже виделись другие горизонты. И волны другого океана влекли его к себе. Это был исконный «внутренний океан» древнескандинавских викингов. Но только ли викингов — вот в чем вопрос! И в 1969, и в 1970 годах Хейердал во главе интернационального экипажа плывет от африканского берега к Америке, дважды пересекает Атлантику на судне, построенном из папирусных связок по древнеегипетским образцам. Рискованный эксперимент и на этот раз завершился успехом.
Оценивая результаты своего нового предприятия, Хейердал пишет: «Мы убедились, что папирус — вполне пригодный материал для строительства лодок, при условии, что лодку строят и управляют ею люди, знающие в этом толк. Следовательно, представители древних культур Средиземноморья вполне могли пересечь океан и доставить ростки цивилизации в далекие края… И мы доказали, — продолжает норвежец, — что люди из разных стран могут сотрудничать для общего блага даже в предельной тесноте и в самых тяжелых условиях, невзирая на цвет кожи и политические и религиозные убеждения. Достаточно уразуметь, что можно большего достичь, помогая друг другу, чем сталкивая друг друга за борт»
[31]
.
И вновь все уважающие себя ученые, прежде всего, конечно, египтологи и американисты, бросились в бой, «спасая» свою науку от хейердаловской «ереси», суть которой изложена им в первой фразе только что приведенной цитаты.
А вот мысль, высказанная Хейердалом во второй фразе этой же цитаты, прошла мимо ученых умов, во всяком случае не показалась им чем-то имеющим отношение к реконструкции ранних этапов истории человечества. А ведь главный смысл тех же плаваний на «Ра» заключался не в том, что интернациональный экипаж успешно справился с возложенной на него научно-исследовательской задачей и что кратковечный мирок семи-восьми человек, ограниченный к тому же площадью палубы папирусного судна, оказался, как и верил Тур Хейердал, жизне— и работоспособным.
Суть дела лежала гораздо глубже. Своими плаваниями Тур Хейердал снова и снова убеждает нас в том, что все мы — люди — живем на одной очень небольшой по размерам планете. И если мы вопреки всему тому, что нас разъединяет и сталкивает друг с другом, все-таки век за веком, тысячелетие за тысячелетием неуклонно движемся, пусть нередко оступаясь и падая, вперед по пути прогресса, то этим мы обязаны прежде всего совместности наших материальных и духовных усилий, совместности, преодолевающей неизменно рознь.
Во все предшествующие исторические эпохи силы общечеловеческой солидарности и прогресса в конечном счете преодолевали силы зла, реакции, социального и этнического эгоизма. С этой точки зрения история мировой культуры учит нас историческому оптимизму. Тур Хейердал сделал и продолжает делать очень многое, стремясь убедить нас в том, что конструктивные усилия древних были гораздо большими и более результативными, чем мы это до сих пор себе представляли. Что и на более ранних этапах развития мировой культуры взаимодействия между народами, даже весьма отдаленными друг от друга, были явлением не только обычным, но и весьма плодотворным. Что историческое единство человечества формировалось уже задолго до эпохи Великих географических открытий, и не только и не столько железом и кровью, сколько сотрудничеством и взаимопомощью.
