Книга Экспедиция "Тигрис", страница 83. Автор книги Тур Хейердал

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Экспедиция "Тигрис"»

Cтраница 83

«Изображенное на печати судно вырезано смело, но грубо, вероятно, треугольным штихелем. Автор печати явно не был опытным резчиком, именно поэтому она представляет особый интерес, так как мотив нестереотипный. Нос и корма судна резко загнуты вверх — черта, присущая почти всем архаическим изображениям судов; ту же конструкцию видим, например, на древних минойских печатях, на египетской керамике додинастического периода, на цилиндрических печатях Шумера, где суда такого рода были в обиходе вплоть до ассирийских времен» [41] .

Маккей верно определил, что параллельные борозды обозначают вязку судна, «сделанного из камыша наподобие примитивных лодок Египта и судов, которыми пользовались на болотах Южной Вавилонии». По его словам, на печати показан тип судна, распространенный в древнем Мохенджо-Даро, и, судя по вниманию к деталям, ее владелец, вероятно, был связан с мореходством.

Открытие Маккея не вызвало большого отголоска, и кроме печати он нашел только еще одно, гораздо более грубое, изображение судна, нацарапанное на керамическом черепке, хотя и здесь можно различить крутую дугу корпуса, двойную мачту с двумя реями и рулевое весло на корме. Так или иначе, ссылавшиеся впоследствии на публикацию Маккея исследователи единодушны в своем вердикте: «Судно на печати явно сделано из папируса» [42] и «Изумительная печать... отголосок Древнего Египта» [43] . Но можно ли утверждать, что древние жители Индской долины располагали папирусом? Папирус — африканское растение. Суда Древнего Египта и впрямь были связаны из папируса. В те времена он рос в изобилии вдоль всего Нила и был широко распространен в прилегающих африканских областях. Папирус произрастал и на Средиземноморском побережье Малой Азии, где отдельные участки его находили до наших дней; суда из бунтов изображены на стенах древних пещер в Израиле и на хеттских печатях из Газиантепа, и пророк Исайя говорит о папировых судах с посланцами из Египта. Судя по всему, папирус был некогда известен на острове Корфу, где местные рыбаки до недавних пор вязали лодки из камыша и называли их папирелла. Он уцелел со времен древности на Сицилии; на близлежащей Сардинии папирус не сохранился, но камышовые лодки есть. Древние мореплаватели вывезли его за Гибралтар и посадили на Канарских островах, где впоследствии римляне с удивлением обнаружили заросли папируса на реках [44] . Неизвестно, кто именно доставил корневища не такого уж простого для разведения пресноводного растения на далекие атлантические острова; мы знаем, однако, что здесь побывали азиатские выходцы — финикийцы. Недавно в районе их бывшего порта Кадис на испанском берегу за Гибралтаром на дне моря найдена чудесная финикийская ваза с изображением ладей из бунтов, но папируса в этих местах нет. В окрестностях древнего финикийского порта Ликс на атлантическом побережье берберы уже в наше время вязали лодки из осоки за неимением папируса. На Канарских островах папирус исчез давно, и когда португальцы в средние века, через два тысячелетия после финикийцев, заново открыли этот архипелаг, светловолосые островитяне-гуанчи вообще не умели строить никаких лодок, хотя делали для своих мумий гробы из досок, владели искусством черепной трепанации и другими сложными приемами, убедительно говорящими о былых контактах с мореплавателями из внутренних областей Средиземноморья. Наряду с осколками треногих финикийских ваз археологи обнаружили терракотовые печати, неотличимые по типу и орнаменту от некоторых месопотамских; эти находки выставлены в музее

Гран-Канария вместе с типичными мексиканскими терракотовыми печатями, чтобы подчеркнуть их поразительное сходство с изделиями, созданными по другую сторону Атлантического океана.

Несомненно, папирус играл важнейшую роль для древних мореплавателей, и, наверно, попытки сажать его корневища предпринимались с разным успехом в районах, где его нет в наше время.

В Ла-Венте на берегу Мексиканского залива на болотах вокруг древнейшей местной пирамиды обширные площади заняты растением, цветок и стебель которого неспециалист не отличит от цветка и стебля папируса. Ботаники сейчас исследуют его методом инбридинга, подозревая, что речь идет о потомке папируса Cyperus papyrus. Этот важный вопрос был недавно поднят на этноботаническом семинаре Дональдом Б. Лоуренсом, профессором кафедры ботаники Миннесотского университета. Лоуренс писал:

«Повторное открытие гигантской осоки (Cyperus papyrus) на побережье мексиканского штата Табаско, в знаменитом районе ольмекской культуры, родине «первой цивилизации Америки», и установленное сходство ее с папирусом побудило выступающего предположить возможное происхождение от упомянутого растения Старого Света, привоз в Новый Свет человеком в древние времена (три тысячи и более лет назад) и значение для формирования и развития культуры ольмеков» [45] .

Наука не располагает письменными данными о наличии папируса в Двуречье. Очевидно, первые ма-гур были, как и наша, связаны из берди. И поскольку мы благополучно дошли до Пакистана, берди явно оправдал себя как материал для мореходных судов.

От окружающей ныне Мохенджо-Даро пустынной зоны не так уже далеко до зеленого пояса, в котором Инд неторопливо извивается на своем долгом пути к мангровым болотам и соленым водам океана. И мы, не теряя времени, спустились от маленького музея на краю развалин к реке.

— Камыш! Эй, да это же берди! — Норман первым подоспел к заболоченному берегу и выдернул с корнем одно растение.

В самом деле, берди! Типичное овальное сечение, образованное соединением серповидных в разрезе стеблей с губчатой сердцевиной в крупноячеистой глянцевой оболочке. То самое растение, из стеблей которого связан «Тигрис». Доставлено ли оно сюда человеком или самой природой — чисто ботаническая проблема. Мы видели огромные заросли. Где бы на индских равнинах нам ни встретился свободный влажный участок, там непременно рос берди. Стало быть, он, а не папирус использовался людьми Индской цивилизации для строительства судов того же типа, что известен по Двуречью и Египту. Купцы, ходившие в древности между Уром и Индом, вполне могли отремонтировать, даже обновить свои суда, если задерживались в гостях так долго, что камыш утрачивал плавучесть.

Возвращаясь к ожидавшему нас в порту Карачи «Тигрису», мы знакомились по пути с миром, который производит неизгладимое впечатление смесью обычаев, разделенных промежутком в пять тысяч лет. Если в таких городах, как Карачи, внедрился реактивный век со всевозможными — были бы только деньги — электронными новинками, то, свернув с больших магистралей, путешественник может увидеть все этапы, пройденные жителями Индской долины в несколько длинных прыжков от бронзового века до современности. Вторгшиеся в эту страну арии явно не торопились уничтожать достижения Индской цивилизации на подвластной ей территории, и она оставила прочные благотворные следы. Мы увидели переселившиеся в область реки племена из Белуджистана — того самого края, чьи горы первыми предстали нашему взгляду, когда «Тигрис» приближался к Макрану. Увлекаемые парой волов дышловые повозки в их поселениях во всем были тождественны керамическим моделям из Мохенджо-Даро. Поскольку бывшие горцы никогда не посещали музей, они, очевидно, сохранили традицию, на которую не покусились арии. Мы видели деревянные колеса, украшенные такой дивной резьбой, что они вполне могли бы — скажем, в качестве люстр — украсить квартиру любителя красивой старины. Жилища белуджей, подобно некоторым постройкам Ормары, напоминали дома иракских болотных арабов, которые, в свою очередь, верны хорошо известному нам по шумерским печатям образцу. Зайдешь в дом белуджа и видишь картину, знакомую по керамическим моделям Мохенджо-Даро и Ура: женщина, сидя на полу, перемалывает зерно каменной ручной зернотеркой. Правда, глиняные горшки уступили место покупной жестяной посуде, в остальном же все имущество белуджей напоминало про Мохенджо-Даро. Скот — тот самый, что был впервые одомашнен основателями Индской цивилизации; хлопчатобумажные одежды сотканы на изобретенном ими станке, из волокон окультуренного ими же растения. Даже зерно, перетираемое на муку для хлеба, тоже представляло вид, впервые окультуренный древними благодетелями, о которых современные белуджи вряд ли слышали. Довольствуясь полученным наследством, они четыре тысячи лет ничем его не пополняли, пока не пришла пора воспринимать образ жизни двадцатого века.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация