— За меня остается герцог де Кроа. (Два месяца назад принят из австрийской службы!)
Долгорукий сморщился, но стерпел. Думал его начальствовать оставят. Сразу поругался с герцогом, причину потом вспомнить не мог, под ноги ему плюнул, на глазах у всего воинства русского, да в палатку к себе удалился. Вина хлебного испить от обиды. А тут шведы!
Шереметьев с конницей попытался задержать Карла XII. Но король сам повел в бой свои эскадроны. Земля задрожала от топота тысяч копыт. И русская конница растаяла. Бросилась в рассыпную. Около тысячи утонуло при переправе через Нарову.
— Что теперь скажете, Реншельд? Как вам позиция русских варваров? — Король с генералом поднялись на возвышенность Германсберг, откуда открывался прекрасный вид на весь русский лагерь.
— Линия московитов слишком растянута. Почти в половину шведской мили. Я думаю, мы нанесем удар по центру, прорвем, разделим их и разобьем по частям.
В распоряжении Карла XII был 21 батальон пехоты, 46 эскадронов кавалерии и 38 пушек. Всего около 12 000 человек.
Рано утром шведы выступили из своего лагеря, но Карл направил пехоту южнее сквозь лес по еле заметным тропинкам. Через три часа они показались неожиданно перед русскими позициями. Еще два часа гремела канонада. Впрочем особого вреда она никому не принесла.
Карл медлил:
— Может, выманим русских? Лучше бить их в поле, чем брать штурмом укрепления.
Но выходить из лагеря русские не хотели. Герцог де Кроа приказал обороняться на позициях. Погода испортилась. Небо заволокло тучами. Началась метель. Сильный ветер швырял снежные заряды прямо в лицо русским. И тогда Карл приказал:
— Барабанщики! Бейте атаку! Вперед мои славные шведы.
В пургу, без единого выстрела, шведские батальоны подобрались к укреплениям, забросали ров фашинами и ударили в штыки. Центр был прорван. Напрасно офицеры пытались остановить бегущих. Кто-то крикнул:
— Немцы предали!
— Сговор, братцы, со шведами! — орали одни.
— Измена! — другие.
— Бей и немцев и шведов — перекричали всех третьи — и началось избиение иностранцев. Кто успел перебежать, тот сдался шведам.
— Воюйте сами с этой русской сволочью! — заявил герцог де Кроа и тоже в плен отправился.
Прорвав центр, шведы встретили отчаянное сопротивление на флангах. Оправилась и дралась дивизия Вейде, на правом фланге вросли в землю полки Преображенский и Семеновский. Командир Преображенцев полковник Блюмберг и капитан Гумморт предпочли сдаться. Остальные сражались до самой темноты.
Ночью Яков Долгорукий, за командующего, собрал командиров дивизий — Бутурлина, Головина, Вейде, Трубецкого. С ними царевич был Имеретинский. Артиллерией русской командовал. Посидели кружком, да и сдаться порешили. Парламентеров отправили тут же.
Карл не хотел соглашаться, но генералы уговорили пылкого короля:
— Если враг сдается, зачем лить лишнюю шведскую кровь. К тому ж зима на носу, квартиры нужны армии. Хорошие трофеи, почетная капитуляция, пусть идут себе с Богом. — и парламентерам, — Разрешается всему русскому войску отступить. Оставляем шесть полевых пушек вам. Пленные обмениваются. Багаж полковой и офицерский дозволяется взять при отступлении.
— Эк, хитрые — не поверил Бутурлин. — Чой-то они нас так просто выпускают. Не иначе каверзу какую умыслили.
— Что делать то? — растерялся Долгорукий.
— А ты Яша, того, ступай к шведам. Пусть поклянется сам Каролус их. — посоветовали.
Карл XII важно подал руку боярину и все подтвердил. За ночь шведы мост починили, что при поспешном отступлении дивизии Трубецкого разошелся под людской тяжестью. Сколь тогда народа потонуло в темной и холодной Нарове. Утром двинулись. Впереди знамена распущенные, полки Преображенский, Семеновский, Головина дивизия. С ними и казну русскую перетащили. К переправе готовились дивизии Вейде и Трубецкого, с ними и бояре все.
Тут заминка вышла. О казне-то ни слова не было сказано при капитуляции.
— Деньги на бочку! — потребовали шведы. Русские удивились:
— С каких…это?
Тогда тех, кто не успел переправиться, в кольцо взяли. Перестрелка вспыхнула. Побили многих. Остальных обезоружили, ограбили и лишь после этого за реку выпустили. Знамена отобрали, шесть пушек, что обещано было, то ж забрали. И бояр с ними пленили. Конфуз полный!
Поляки с саксонцами судьбу испытывать не стали. Как узнали, что Дания из войны вышла, тихохонько осаду Риги сняли и ушли. За Даугавой встали. Подождать, что там с русскими будет. Под Нарвой.
Шведы провели знатных бояр, а с ними еще 79 пленных офицеров по улицам Нарвы. Смеялись над ними бюргеры. Хвостами селедочными забрасывали, пивом с балконов обливали. То-то вам толсторожие!
От Карла теперь зависело — куда пойдут шведы весной. Толи русских громить, толи в Польшу. Совет был созван. Ландкарт большой на стене повесили. Генералитет собрался. Карл по обыкновению своему у окна, на подоконник одной рукой оперся, другая на шпаге покоится.
Генералы все единогласны были:
— Дирекция на Польшу! Там припасов множество!
— А московиты? — спросил осторожный полковник Шлиппенбах. Ему предстояло остаться в Ингрии против русских.
— Варвары свое получили! — презрительно заявил Карл XII. — Теперь очередь моего вероломного кузена Августа. Его избрали королем Польши, теперь пусть освободит свой трон.
— Ваше величество! — встрял Пипер хитроумный.
— Да, мой дорогой советник!
— А не хотел бы мой король манифест издать. Обратиться к досточтимой русской нации. Защиту свою королевскую предложить. Справедливость и правосудие пообещать, взамен жестокости царя Петера. Призвать к бунту против него. Народ не любит и боится царя. Только искру поднеси и вспыхнет, как сотню лет тому назад. Опять смута пойдет по Московии. А тут мы из Польши вернемся и возьмем ровно столько земли, сколь нужно будет.
— Как при Густаве-Адольфе? — догадался Карл.
— Точно, ваше величество.
— Молодец, Пипер! Готовьте манифест. Куда на квартиры зимние встанем, господа генералы?
Стюарт, генерал-квартирмейстер отвечал:
— Мною подготовлен уже замок Ланс, в пяти милях от Дерпта.
— Тогда вперед, на отдых, мои славные шведы.
А 1 ноября умер Карл II испанский. Успев таки перед смертью написать завещание, по которому престол переходил Филиппу Анжуйскому, внуку Людовика XIV, короля-солнце. На что Леопольд I, император Священной Римской Империи, заявил:
— Я тоже де в родстве с испанскими Габсбургами, а потому мой второй сын — Карл, права имеет такие же!
За Францию вступилась Англия и Голландия, кой какие немецкие княжества, остальные плюс итальянские государства приняли сторону Леопольда. Начали делить испанского наследство. Увлеклись! На целых тринадцать лет.
