«На каждом квадратном сантиметре пальца располагаются сотни рецепторов, — говорит Марк Голдштайн, психофизик и один из основателей MammaCare, компании, обучающей медсестер и врачей искусству клинического обследования. — Ни наука, ни технология не могут предложить ничего, что могло бы сравниться с чувствительностью человеческих пальцев в отношении воспринимаемых ими раздражителей. Это потрясающий инструмент. Просто мы не доверяем тактильным ощущениям так, как доверяем зрению».
4
Ночью 17 августа 1943 года 200 бомбардировщиков В-17 8-й воздушной армии Соединенных Штатов вылетели из Великобритании, взяв курс на Швайнфурт. Через два месяца 228 самолетов В-17 повторили налет на этот немецкий город. Эти рейды считаются самыми тяжелыми бомбардировками Второй мировой войны, и события тех двух ночей служат примером менее очевидной — но в некоторых случаях даже более серьезной — проблемы, связанной с интерпретацией изображений.
Налеты на Швайнфурт были проведены вследствие приверженности Соединенных Штатов точности бомбардировок. Как писал в своей замечательной книге «Воздушная мощь» (Air Power) Стивен Будянски, «воздушные бомбардировки Первой мировой войны доказали, что попадание в цель с высоты два с половиной или три километра представляло собой исключительно трудную задачу. В пылу сражения бомбардиру необходимо было приспособиться к скорости самолета, скорости и направлению господствующих ветров, крену и тангажу самолета, совмещая при этом бомбардировочный прицел с землей. Непосильная задача, требующая сложных тригонометрических расчетов. По ряду причин, включая технические трудности, британцы отказались от точности: поэтому и в Первой и во Второй мировых войнах британская армия следовала стратегии коврового бомбометания, при котором бомбы без разбора сбрасывались на населенные пункты с намерением уничтожить, оставить без крова и подавить гражданское население Германии».
Но американские военные были уверены: проблему точности попадания можно решить. Решением стал так называемый прицел для бомбометания. Это техническое новшество принадлежало вздорному гению-одиночке Карлу Нордену, работавшему на заводе в Нью-Йорке. Норден сконструировал 20-килограммовое механическое вычислительное устройство «Mark XV», состоявшее из гироскопов, моторов и шестерен и позволявшее рассчитывать скорость ветра, высоту бомбардировщика и силу бокового ветра для определения правильной точки сбрасывания бомбы. «Mark XV», хвастался деловой партнер Нордена, мог попасть бомбой в банку с маринадом с высоты шесть километров. Соединенные Штаты потратили на разработку этого прицела 1,5 млн долларов, т. е., по утверждению Будянски, больше половины суммы, потраченной на создание атомной бомбы. «На авиабазах прицелы Нордена хранили под замком, ключи от замков держали в секретных сейфах, к самолетам их сопровождала вооруженная охрана, а брезентовые чехлы, которыми они были укрыты, снимали только после взлета», — рассказывает Будянски. Убежденные в том, что их бомбардиры теперь смогут попасть в любой видимый объект, американские военные разработали стратегический подход к бомбометанию, определяя и выборочно уничтожая цели, имевшие решающее значение для военной экономики нацистской Германии. В начале 1943 года генерал Генри Арнольд — главнокомандующий ВВС — поручил группе выдающихся гражданских специалистов проанализировать состояние немецкой экономики и выбрать стратегически важные цели. Консультативный совет по бомбардировкам, как его назвали, пришел к выводу, что США должны нанести удар по заводам подшипников в Германии, поскольку подшипники являются важными деталями самолетов. А центр производства подшипников на тот момент располагался в городе Швайнфурт. Союзные войска понесли колоссальные потери: 36 В-17 были сбиты во время августовского рейда, 62 бомбардировщика — во время октябрьского, а в промежутке между двумя операциями еще 138 самолетов получили серьезные повреждения. Тем не менее в разгар войны эту цену сочли приемлемой. Получив отчет о потерях, Арнольд ликовал: «Со Швайнфуртом покончено!» Как он ошибался!
Проблема заключалась не в сложности обнаружения цели или в принятии за цель другого объекта, как в случае с охотой за «Скадами». С помощью прицела Нордена «Mark XV» В-17 нанесли шарикоподшипниковым заводам серьезный урон. Проблема заключалась в том, что изображение цели, получаемое офицерами ВВС, не сообщало того, что им действительно нужно было знать. У немцев, как оказалось, имелись огромные запасы подшипников. К тому же они могли без проблем увеличить импорт деталей из Швеции и Швейцарии или, внеся в конструкцию небольшие изменения, значительно снизить потребность в подшипниках при производстве самолетов. Более того, несмотря на серьезные повреждения заводских строений, оборудование внутри почти не пострадало. Оно оказалось на удивление прочным. «В действительности недостаток подшипников не затормозил производства танков, самолетов или какой-то другой боевой техники», — писал после войны Альберт Шпеер, министр вооружений нацистской Германии. Видеть проблему и понимать ее — совсем не одно и то же.
В последние годы с появлением высокоточного дальнобойного оружия проблема Швайнфурта встала особенно остро. Ведь если ты можешь прицелиться и разрушить кухню в задней части дома, необязательно сносить до основания все здание. Теперь бомба может весить не 450 килограммов, а 90. А это в свою очередь означает, что один самолет может поднять в пять раз больше бомб и за один боевой вылет поразить в пять раз больше целей. На первый взгляд неплохо, правда, теперь нужно получать в пять раз больше разведывательных данных. И эти данные должны быть в пять раз точнее, ведь если цель находится в спальне, а не на кухне, можно и промахнуться.
С этой проблемой военное командование США столкнулось в войне с Ираком. В начале кампании военные провели серию воздушных налетов на объекты, где предположительно прятался Саддам Хусейн и прочее высшее руководство «Баас». Было нанесено 50 так называемых «обезглавливающих ударов», и в каждом случае ставка делалась на то, что современные бомбы, наводимые по GPS, могут сбрасываться с бомбардировщика с точностью плюс-минус 13 метров от намеченной цели. Удары отличались впечатляющей точностью. Один раз бомба сровняла с землей ресторан. В другой раз пробила здание до самого фундамента. Но в конечном счете ни один удар не дал желаемых результатов. «Дело не в точности, — говорит Уотте, который много писал о недостатках высокотехнологичного оружия. — Все дело в качестве данных для наведения. За последнее десятилетие требуемый объем информации возрос на порядок или два».
5
Маммографии также знакома проблема Швайнфурта. Особенно в случае с раком груди, который классифицируется как внутри-протоковая карцинома in situ, или DCIS. Она проявляется зонами кальцификации в протоках, по которым молоко поступает к соску. Эта опухоль не распространяется за пределы протоков, и она настолько крохотная, что без маммографии многие женщины вообще не узнали бы о ее существовании. За последние два десятилетия по мере того, как все больше людей стало делать регулярные рентгенограммы груди, а разрешение маммограммы возросло, количество диагнозов DCIS резко взлетело вверх. Сегодня в США ежегодно диагностируется около 50000 новых случаев, и почти каждое образование, выявленное посредством маммографии, своевременно удаляется. Но что означает выявление и уничтожение DCIS в борьбе против рака груди? Казалось бы, если каждый год мы выявляем 50000 случаев рака на ранней стадии, должно наблюдаться соответствующее уменьшение случаев выявления рака на более поздних стадиях. Но об этом нельзя говорить наверняка. На протяжении последних 20 лет частота возникновения инвазивного рака груди с каждым годом продолжает медленно, но верно расти.
