Француженки отказываются играть в любовь по проверенным правилам, они готовы рисковать, потому что уверены: все правила созданы для того, чтобы их нарушали.
Паскаль Бодри сделал наблюдение о том, что в вопросах любви и секса французы «не приемлют все те составляющие, которые как бы созданы друг для друга и идеально сочетаются. Они открыты радости и спонтанности жизни, как и жужжанию пчелы». И с таким мироощущением француженкам мало одного жужжания пчелы. Их так и тянет к неизведанным берегам, они хотят столкнуться с тем, чего еще не видели, и испытать чувства, которые еще не испытывали.
Образно говоря, француженки не против того, чтобы потерпеть кораблекрушение у незнакомых берегов, они стремятся, они готовы хоть немножечко – не окончательно, но, тем не менее, сойти с ума. И это означает, что они могут наслаждаться волнами любви и резвиться.
Эти волны чаще всего не приносят им никакого вреда и не выбрасывают на берег в полном одиночестве, с разбитым сердцем и с растрепанной прической.
Глава 3
Правила
О том, что многие правила созданы для того, чтобы их нарушали, а также о мудрости, которая гласит: «Не верь всему, что слышишь»; о поддержании баланса между романтическими чувствами и холодной реальностью; и о том, что никакая предварительная подготовка не в состоянии подготовить нас к любви и к жизни, и как именно осознание этих вещей помогает француженкам понять быстротечность времени и того, что никогда не стоит отказывать себе в удовольствии.
«Сопротивляйтесь и продолжайте сопротивляться и поймите, что вы сама – своя единственная опора».
Мадам де Сталь
«Не повиновалась и не слушалась – вот чем я занималась всю свою жизнь».
Эдит Пиаф
Добро пожаловать в парижский бассейн Жорж-Эрман. Стоит жаркое лето – жара и высокая влажность. Кажется, что воздух можно резать ножом фирмы Laguiole
[67]
. Парижане отдыхают от зимы, они спрятали в шкафах свои куртки, плащи и перчатки. Вокруг бассейна и в воде масса отдыхающих, горожане нежатся в лучах солнца, многие женщины загорают топлес. В фойе бассейна висит надпись: «Запрещается плавать в длинных плавках». Это заявление – не блажь менеджмента бассейна, а указание городского совета, и распространяется не только на Париж, но и на все общественные бассейны страны. На территории бассейнов разрешено ходить только в узких бикини, наподобие тех, которые фирма Speedo выпускает для профессиональных пловцов. Как вы понимаете, обычному американцу, который привык купаться в плавках, которые больше похожи на шаровары, здесь делать нечего, и чтобы посетить бассейн, придется приобрести «нормальные» плавки в ближайшем магазине.
Кроме этого в бассейне действует и другое правило: liberté, égalité, fraternité
[68]
. Раздевалки и душевые – общие для мужчин и женщин, так что любой пуританин сбежит из бассейна куда глаза глядят. Нигде не видать надписей с десятью заповедями пользования бассейном, а в самом бассейне отсутствуют линии поплавков на канатах, размечающие пространство на дорожки для плавания. В результате пловцы ведут себя в воде, словно водители на площади вокруг Триумфальной арки в час пик. Короче, кругом царит анархия. Я спрашиваю сотрудника, почему в бассейне не размечены плавательные дорожки, и тот спокойно отвечает: «Мадам, разделительные линии ущемляют неотъемлемое право людей плавать так, как им хочется».
Я стою у края бассейна и размышляю, стоит ли мне в него прыгать. Кажется, я могу попасть в сюжет картины Босха, где все одеты в микроплавки. Тут я понимаю, что Франция является полной противоположностью Америки. Во Франции в общественных местах следуют правилам, которые совершенно не обязательно вывешены для всеобщего обозрения. Во Франции живут по неписаным правилам, узнать которые можно, только проведя некоторое время в этой культуре, и которые сложились под воздействием традиций, протокола и исторического развития. Америка – относительно молодая страна, и традиций у нас сравнительно мало, что и дает возможность американцам делать то, что французам бы и никогда в голову не пришло. Например, до недавнего времени французы даже и не думали о том, что в середине жизни человек может кардинально сменить профессию и изменить свою карьеру.
В Америке существует масса правил, которым все мы следуем.
Мы выстраиваемся в очередь. Мы включаем поворотники, когда переходим с одной полосы на другую. Мы свято верим в советы, которые написаны в книгах о том, как помочь самому себе собственными силами. И когда что-то нас не устраивает, мы подаем в суд.
* * *
Не поймите меня превратно. Я знаю, что правила очень важны. Я люблю разделительные линии в бассейне (хотела спросить сотрудника о том, как быть с правами людей, которые любят плавать по прямой туда и обратно, но как-то язык не повернулся). Меня зачастую очень раздражает, а когда не раздражает, то я поражаюсь бескомпромиссной способности французов различать понятие «индивидуализм» (это французская мантра) и «эгоизм» (то, во что эта мантра выливается). Как бы там ни было, можно спокойно утверждать, что французы не любят правил. Они не умеют терпеливо стоять в очередях. Они не водят своих собак на поводке. Они плевать хотели на надписи «Не курить». Они ведут машину как сумасшедшие. (Мои французские друзья очень удивляются тому, как американские водители останавливаются на нерегулируемых перекрестках и с таким энтузиазмом начинают махать другим водителям, пропуская их вперед, что неизбежно образуется пробка). Когда EuroDisneyland довела до сведения своих сотрудников требования дресс-кода, то чуть было не произошло восстание Емельяна Пугачева.
Я согласна с тем, что те или иные правила помогают нам сосуществовать друг с другом, спокойно ждать своей очереди и вообще обходиться без членовредительства. Правила – важная штука. Но до определенной степени. Когда правила начинают ограничивать нашу свободу или превращаются в догму, противоречащую реальности, мешающую нормальной жизни, любви и страсти, то большинство француженок скажут вам, что такая ситуация их не устраивает. Француженки категорично отрицают нормы и догматы, ограничивающие личную свободу и право на наслаждение, в особенности когда дело касается любви и секса.
