– Но как гибель несчастной девушки связана с тем, что Хеннинг покончил с собой?
Гунарстранна снова повернулся к окну. Мимо дома шла пожилая женщина с коляской; на ней были розовые шорты и белая блузка.
– А вы подумайте, – посоветовал он.
– А я, по-вашему, чем занимаюсь? Последние дни я только и делаю, что думаю, но ничего не могу придумать!
– Что, если Катрине убил Хеннинг? – тихо спросил Гунарстранна.
– Вы что, с ума сошли? Он любил ее!
– Вполне понимаю вашу реакцию, – сказал инспектор. – Ноя веду следствие и не имею права ничего исключать. По одной из версий, Катрине убил Хеннинг. Если так, вполне понятно, что у него развилась депрессия, которая, в свою очередь, могла привести к самоубийству, особенно если он, как вы считаете, любил ее.
– Но если он ее любил, зачем убивать?
– Интересный вопрос, – кивнул Гунарстранна. – До тех пор пока ответ на него не станет очевиден, нам придется выяснить, что произошло в ту ночь, когда умерла Катрине.
– В ту ночь ничего не произошло. Когда ее убили, Хеннинг был дома и спал.
– В самом деле?
– Что вы имеете в виду? – Собеседница Гунарстранны комкала в руках носовой платок.
– По-моему, – ответил Гунарстранна, – Хеннинг сказал нам неправду. В его показаниях много несостыковок. Он заявил, что покинул парковку у озера Иер в три часа ночи, а домой вернулся в половине четвертого, не позже. Однако позже выяснилось другое. Один таксист готов дать показания под присягой, что он видел машину Хеннинга на той стоянке в семь утра! Он уверяет, что машина Хеннинга стояла на том самом месте, которое Хеннинг, по его словам, покинул более четырех часов назад! Поэтому я вас спрашиваю… Понимаю, вам очень трудно, но ваш ответ непременно прозвучит на суде. Когда в ту ночь Хеннинг вернулся домой?
– В половине четвертого ночи, не позже.
– Значит, таксист лжет?
– Этого я не сказала.
– Но вы говорите, что Хеннинг вернулся домой в половине четвертого. Как его машина могла очутиться на стоянке у озера в семь?
Мать Крамера прикусила губу.
– Отвечайте, – прошептал Гунарстранна.
– Он туда вернулся.
– Вы это только что придумали или так было на самом деле?
– Он в самом деле туда вернулся.
– Зачем?
– Потому что…
Гунарстранна не мог больше выносить напряжения. Он достал сигарету из-за уха, не глядя на хозяйку дома, прикурил от старой зажигалки «Зиппо» и глубоко затянулся. Открыл окно и выпустил дым в щель.
– Продолжайте, – попросил он. – Почему Хеннинг вернулся?
– Потому что он беспокоился за нее.
Она встала и взяла с кухонного шкафчика пепельницу из толстого стекла.
– Он беспокоился за нее? – недоверчиво переспросил Гунарстранна.
– Да, я сама велела ему вернуться.
Гунарстранна стряхнул пепел.
– У вас для меня сигареты не найдется? – спросила она.
Гунарстранна протянул ей кисет. Она начала неумело скручивать сигарету, но бумага разорвалась. Инспектор положил окурок в пепельницу, скрутил ей сигарету и дал прикурить.
Мать Хеннинга Крамера глубоко затянулась, выпустила сизый дым к потолку и проследила за ним. Потом заговорила. Хеннинг разбудил ее, когда вернулся домой, и сказал, что он очень тревожится из-за Катрине.
– Они вместе заснули в машине. Когда он проснулся, она исчезла!
– Ее не было в машине?
– Нет. Она исчезла бесследно. Он вышел и отправился ее искать, но ее нигде не было видно. – Мать Крамера положила сигарету в пепельницу и встала, когда инспектор уже собирался ее перебить. На пороге гостиной она приостановилась. – Он вернулся домой и разбудил меня. Знаю, было половина четвертого, потому что я никак не могла взять в толк, что случилось, и машинально посмотрела на часы. Хеннинг был напуган, он не знал, что делать. Сказал, что понятия не имеет, куда она делась. Когда я увидела, как он нервничает, я посоветовала ему вернуться на то место и хорошенько поискать.
Она вышла в прихожую.
– Который тогда был час? – крикнул Гунарстранна.
– Он уехал около шести! – крикнула она в ответ и еще громче продолжала: – Я приготовила ему поесть, и мы довольно долго говорили. – Она вернулась на кухню.
– Когда он уехал?
– Незадолго до шести.
– А когда вернулся?
– В восемь.
– И он ее не нашел?
– Нет.
– Почему ваш сын умолчал об этом? – спросил Гунарстранна.
Женщина в дверях только покачала головой. Потом села и положила на стол пачку «Мальборо лайт».
– Ваши для меня крепковаты, – сказала она, словно извиняясь. Достала сигарету.
Инспектор снова дал ей прикурить.
– Как вы думаете, почему Хеннинг скрыл от нас, что случилось на самом деле? – спросил Гунарстранна, убирая зажигалку в карман.
– Он боялся, что вы будете его подозревать.
– Но вы ведь сами сказали: с какой стати нам считать, что ее убил он?
– Понятия не имею, но он был совершенно подавлен. Он не знал, что с ней случилось, и его мучила совесть. Все говорил, что должен был поискать получше, когда проснулся и увидел, что ее нет в машине. Он был убежден, что она была где-то рядом. Может, она заблудилась, или… ей зажали рот, и она не могла крикнуть, позвать на помощь. После того как он вернулся туда и снова безрезультатно искал ее, он еще больше уверился в том, что с ней что-то случилось.
– Но ведь он ничего не нашел?
– Я не уверена.
– Что вы имеете в виду?
– То, что сказала. Я спросила, нашел ли он ее. Он ответил, что нет, и как-то странно посмотрел на меня. Мне хотелось расспросить его поподробнее, но он попросил меня больше ничего не говорить.
Мать Крамера закрыла глаза, затянулась, выпустила дым.
– По-моему, он что-то нашел, когда вернулся, – сказала она.
– Что, например?
– Не знаю, могу только предполагать.
– И что вы предполагаете? – спросил Гунарстранна.
– Он нашел труп.
Гунарстранна смял окурок в пепельнице.
– Он еще что-нибудь говорил о ней?
– Нет.
– Он рассказывал о допросе в полиции?
Его собеседница кивнула.
– Что именно?
– Он признался, что солгал. Умолчал о том, как он вернулся на то место и как искал ее… Я сказала, что он поступил глупо, что вы непременно его разоблачите… – Она замялась.
