— Не только местность. Это уже второй этап игры, первый,
старенький, перенесён на дополнительный полигон. Там, как и раньше, отбивают
нашествие инопланетных захватчиков.
— А тут?
— Ответный удар. Земной крейсер с десантниками высаживается
на вражескую планету.
Ой-ей-ей…
Как я отстал от жизни. Интересуюсь:
— Но основа не изменилась?
— Основа, чёрт возьми, со времён «Волчьего логова» не
менялась. Убей всё, что движется. Собери всё, что под руку попадётся.
— Тогда в чём проблема?
Крэйзи пожимает плечами. Смотрит на нескончаемый поток.
— Леонид, понимаешь ли… нет, лучше сам сходи… Я буду ждать
тебя в кабинете. Удачи!
Правильно. Нечего заранее паниковать.
— К чёрту! — Я хлопаю его по руке. И делаю шаг к неспешно
бредущей колонне.
Лица вокруг — самые разные. Безусые пацаны, крепкие мужчины,
пожилые, седовласые ополченцы. Можно подумать, что вся Земля собралась на бой с
пришельцами. Старый милитарист Хайнлайн был бы в восторге от этой картины.
Есть и женщины, конечно. Но их куда меньше.
А иногда попадаются инвалиды — на костылях, и даже на
колясках.
Политкорректность, в общем… куда нынче без неё.
— Привет…
Лёгкое дежа вю…
Но со мной здоровается не Алекс, на одной лишь ненависти не
отстававший от меня когда-то до тридцать шестого этапа…
Молоденькая, лет семнадцати, девчонка. Чёрные волосы очень
коротко подстрижены. Лицо, может быть, даже слишком молодое и наивное. Но
фигурка крепкая и ладная. Джинсы, клетчатая мужская рубашка…
Где-то я её видел…
— Тоже не взяли на работу? — спрашивает девушка. И я
вспоминаю. Это она стояла перед секретаршей, что-то доказывая, когда меня
направляли к Ричарду.
— Сам не пошёл.
— Условия не устроили?
Бросаю взгляд вперёд — до арки ещё далеко. Давящий гул
потихоньку нарастает.
Почему бы и не поговорить…
— Вроде того.
— А ты неразговорчив.
Киваю.
— Меня зовут Нике.
— А я Стрелок.
— Ты давно играешь?
— Я давно не играю.
— Давай вместе пойдём вначале? Там очень сложно.
Я едва сдерживаю улыбку.
— Нет, извини. Я одиночка по натуре.
Будет неприятно её убивать, когда она направит пистолет мне
в спину. Лучше уж не доводить дело до греха.
— Ладно, — легко соглашается девчонка.
— Предложи кому-нибудь другому, — говорю я.
— Найду кого-нибудь настоящего — предложу. — Она сразу
утрачивает ко мне интерес и внимательно оглядывает идущих рядом.
Что ж, похоже, и впрямь вокруг в основном компьютерные
муляжи. В «Лабиринт» ежесекундно входит один игрок, но никак не два-три
десятка…
— Стрелок, тебе никогда не казалось, что и в жизни всё так
же? — вдруг спрашивает Нике. — Что вокруг — манекены. С разными лицами, с
разными характерами. Где-то свободы воли побольше, где-то поменьше. Но всё
равно девяносто процентов — куклы. Кем-то сделанные, чтобы нам веселее жить
было.
— С чего бы это? — Я даже немного теряюсь от такого
допущения.
— Ну, если верить в переселение душ… Людей-то всё больше и
больше становится. Откуда каждому брать душу? Вот и бродят — манекены. С виду
нормально, а души нет.
Можно, конечно, сказать, что не верю в переселение душ.
Только это не аргумент.
Портал уже рядом. Гул давит на сознание, воздух пахнет
озоном, кое-кто вокруг сбивается с шага, неуверенно оглядывается по сторонам.
Да, вход в «Лабиринт» всегда впечатляет и настраивает на своеобразный лад.
— Бывай, Стрелок! — Кричит девчонка, и переходит на бег.
Ныряет в клубящийся туман.
Правильно. Нечего тянуть!
Бегу следом, и арка закрывает небо. Туман. Тишина.
Я ожидаю, что сразу же окажусь на чужой планете. В первом
«Лабиринте» всё начиналось быстро. Но меня ждёт неожиданность.
Огромный зал. Металлические стены, низкий потолок с холодным
светом ламп. Вдоль одной стены — открытые душевые кабины, вдоль другой — низкие,
прикрытые стеклянными колпаками ванны.
Толпа людей — кое-кто ещё одет в своё, другие, голые, моются
в душевых или растерянно бродят по залу.
И небольшое количество крепких, поджарых мужчин и женщин в
форме, с короткими дубинками в руках.
— Чего вылупился! — ко мне подходит, покачивая дубинкой,
молодая негритянка. Она жуёт жвачку, на щеке — шрам, на груди — планки
незнакомых орденов. — Новобранец хренов… в душевую, быстро!
Спорить не хочется. Устраивать разборки — тоже, тем более
что в кобурах уже нет револьверов.
Раздеваюсь, бросаю одежду на пол — в гору чужих тряпок.
Вхожу в душевую.
Вода зеленоватая и резко пахнет химией. Как они добились
такого чёткого медицинского запаха?
Моюсь долго, тщательно. Происходящее начинает забавлять.
Сержанты расхаживают по залу, загоняя «новобранцев» в душевые, а после душевых
— в ванны. Колпаки ванн немедленно наполняются белесым туманом.
— Размылся, блин! Не в бане!
Удар дубинкой по рёбрам не слишком болезненный, но обидный.
Тем более когда стоишь голый, а бьёт женщина.
— Зря это делаете, сержант, — говорю я.
Негритянка щурится.
— Ты ещё поговори… В анабиозную камеру, живо!
Иду к ближайшей свободной ванне, сзади негритянка, как
конвой. Дурацкое ощущение, что сейчас получу пинок под зад.
А к соседней кабинке подходит Нике. Тоже обнажённая. Наши
взгляды встречаются.
Пусть мир виртуальный, а тела нарисованы, но всё равно
чувствую неловкость. Женщина-сержант не в счёт, она на работе…
Впрочем, и мы теперь тоже.
— Быстро!
Подмигиваю Нике и забираюсь в ванну. На дне — лужица ледяной
жидкости, торчат какие-то форсунки и электроды. Гибрид джакузи и электрического
стула… точнее, электрической ванны…
В последний миг негритянка ещё раз вытягивает меня дубиной —
теперь уж совсем гнусно. Среагировать не успеваю — стеклянный колпак
опускается, из форсунок валит туман.
