Увидеть Алекса в своей постели было мечтой, о воплощении которой она и не думала. Ей хотелось растянуть этот момент, даже если каждый нерв в ее теле требовал разрядки.
Она открыла глаза, стараясь запомнить каждую черточку лица Алекса. Но тут он остановился, и она поняла, что он смотрит на нее с легким любопытством.
– Ты слишком много думаешь. Видимо, я плохо стараюсь, раз ты можешь так сосредоточиться.
Гвен улыбнулась и поцеловала его:
– У тебя отлично получается. Я лишь хочу растянуть удовольствие.
– Оргазмы хороши тем, – начал он, усмехаясь, – что они никогда не закончатся. Ты всегда можешь испытать еще один. – С этими словами он ринулся в нее, вызвав у Гвен стон удовольствия. – И еще.
– И еще один, – повторила она, обвивая его ногами и прижимая к себе.
Гвен отдалась ощущениям, вжимаясь в Алекса, пока они вместе шли к вершине удовольствия.
Ее крик утонул в поцелуе, и вскоре она ощутила дрожь разрядки Алекса.
Когда она вновь смогла дышать, она увидела, как Алекс наклонился к ней, в его глазах читалась паника.
– Что случилось? – Ее голос был хриплым и тихим.
Он удивленно открывал и закрывал рот, пытаясь что-то сказать.
– Мы не пользовались презервативом. Я забыл. Я был слишком… – Он покачал головой и выругался.
Раньше Гвен полностью бы отдалась этим мыслям. Как они могли забыть о столь важной вещи? Но потом она вспомнила, что не может забеременеть, и паника утихла.
– Все в порядке, – сказала она, смахивая прядь волос с его лица.
– Не в порядке. Я всегда надевал презерватив. Всегда.
В его глазах читалась тревога, которая беспокоила Гвен.
– Я уже беременна, Алекс. И конечно, поздно для такого разговора, но я прошла тесты на все возможные заболевания перед оплодотворением. А ты?
Вопрос Гвен отвлек его от собственных мыслей. Он взглянул на нее и кивнул, понимая, что она права, но все еще волнуясь.
– Я прохожу тесты каждые полгода. Все всегда в порядке. Даже ложных положительных результатов не было.
Все было хорошо, но слегка волнительно. Скольких женщин он затаскивал к себе в постель, раз проверялся так часто? Хорошо, что Гвен даже не думала удержать Алекса. Это абсолютно невозможно. К счастью, он был достаточно умен, так что их неосторожность не подвергла опасности здоровье ребенка и ее собственное.
Как медсестра, она должна была подумать об этом, но, оказавшись в руках Алекса, она забыла обо всем на свете.
Гвен вздохнула и успокаивающе погладила Алекса по руке:
– Что ж, это не самый умный поступок, но, думаю, на этот раз все будет хорошо.
Об использовании презерватива в следующий раз она решила умолчать. Лишь одно может испортить послеоргазменное настроение быстрее, чем «ой, мы забыли презерватив», – это разговоры о будущем.
Алекс расслабился и кивнул, прежде чем поцеловать ее. Гвен заметила, что он еще напряжен, но тщательно старается это скрыть.
Алекс лег на бок рядом с Гвен. Его рука скользнула по ее телу.
Гвен уткнулась ему в грудь, стараясь не думать о том, что он лег так для того, чтобы она не видела его лица. Но он не сбежал сразу в свою комнату, так что, может, она зря придумывает. Гвен попыталась сосредоточиться на удовольствии быть с Алексом и вскоре уснула в уютном коконе его тепла.
Было раннее утро, когда луч солнца скользнул по постели и лицу Алекса, выдернув его из приятного сна. Он распахнул глаза, огляделся в замешательстве, увидел белую мебель и голубое одеяло и понял, где находится.
Постель Гвен.
Подняв голову, он увидел, что ее непослушные волосы растрепались, а рука покоится на его груди. Гвен все еще спала, ее дыхание было ровным и тихим.
Если они хотят оставить в секрете прошлую ночь, Алексу нужно срочно уходить. Но ему не хотелось. Ему хотелось натянуть на себя пуховое одеяло и спать в объятиях Гвен до полудня. Но это всего лишь мечты.
Если уже утро, то ему срочно нужно возвращаться к себе. Уилл всегда встает рано, хотя перед ним он может не скрываться. Алекс не знал об остальных гостях, но совершенно не желал наткнуться на кого-либо из них, тайком идя к себе в комнату почти голышом.
У него были только джинсы. Алекс застонал, вспомнив, что они так и лежат мокрые в корзине. Спускаясь вниз прошлой ночью, он собирался что-нибудь попить и перекусить. Если бы он только знал, что окажется в бассейне или в постели Гвен, то спланировал все как следует. И уж точно взял бы с собой презерватив.
Напоминание о его ошибке окончательно разбудило Алекса. Боже, какой же он идиот. Как он мог забыть о такой важной вещи? Ему вовсе не хотелось оказаться в той же ситуации, что и его отец. Ни разу за все эти годы он не позволял себе так увлечься женщиной, чтобы такое могло случиться.
Почему его это так беспокоит? Гвен не могла забеременеть от него. Они оба были здоровы. Почему же внутри его все сжалось в комок от беспокойства?
Было кое-что еще. Еще одно отличие между Гвен и остальными женщинами. С тех пор как они познакомились, она прошла сквозь все его хорошо укрепленные барьеры. Она даже не подозревала об этом, но так и было. Он никогда бы не искал ее, не занимался с ней любовью, если бы она не произвела на него такого впечатления. Она проникла в его мозг, заняла все его мысли и сны. Заставила его думать о том, чтобы вернуть ее…
А прошлой ночью не было и физической защиты, и Гвен оказалась так близко, как никто другой в его жизни.
Без латексного барьера их близость стала совсем другой. Она не только ощущалась иначе. Казалось, что и значит она гораздо больше, чем он намеревался показать.
Пение птиц за окном окончательно убедило Алекса в том, что наступило утро, и отвлекло от беспокойных мыслей. Он взглянул на часы на столике: они показывали начало седьмого. Ему определенно стоило отправиться к себе, в джинсах или без них.
Алекс проглотил комок в горле, возникший от вида спящей Гвен. Ее светлые волосы разметались по подушкам, губы были все еще опухшими от его поцелуев. От одной этой картины сердце в его груди сжалось.
Обычно утром после бурной ночи Алекс чувствовал себя неуютно. Солнечный свет привносил долю реальности в произошедшее. Спящая женщина или только что проснувшаяся – слишком интимное зрелище для него. Секс – это всего лишь секс, но реальность, в которой женщина спит рядом с ним, была границей, которую он не хотел переступать. Это уже территория отношений. И Алекс предпочитал уйти прежде, чем упадет завеса нереальности.
С Гвен все было иначе. Ему было приятно смотреть на нее. Ему вдруг захотелось удивить ее и принести завтрак в постель, сделать блинчики и целовать ее губы в кленовом сиропе.
Блинчики. Какого черта? Ему явно пора уходить.
