– Это все равно не дает тебе права…
– Я собиралась засунуть все обратно и притвориться, что ничего не видела, но, извини, некоторые вещи трудновато игнорировать, Стив.
«Если ты счастлив и знаешь это, кричи „Ура!“…»
– У большинства парней в глубине шкафа спрятана какая-нибудь порнуха.
– Это было бы лучше или хуже?
– Спорный вопрос, Стив. Очень спорный. Если бы это был DVD с тобой в костюме белки, занимающимся сексом с наградой моего мужа, – такое точно было бы хуже. Кстати, ты очень хорош, – тихо заметила она.
– Я рожден для этой роли, – сказал он.
Нора улыбнулась, совсем чуть-чуть:
– Думаю, это как раз тот момент, когда тебе пора говорить: «Всему этому есть совершенно рациональное объяснение».
– Есть.
– Я вся превратилась в слух. – Она снова повернулась к экрану. – Как и ты, конечно.
– Ну что ж, это, – кивнул он на собственное огромное лопочущее лицо на стене, – это я делаю не только из-за денег, но и потому, что мне нравится…
– Делаешь?
– Извини?
– Ты сказал «делаю», а не «делал».
– Я снимаюсь в продолжении.
– Это там ты был вчера?
– Угу.
– Мне казалось, ты говорил, что это крутой независимый криминальный триллер.
– Происходящий в Лесной стране.
Нора рассмеялась, и Стивен попытался воспользоваться моментом, чтобы выхватить пульт, но она стукнула его по руке щеткой и спрятала пульт под одеяло. Белка Сэмми милосердно перестал петь и теперь мучительно объяснял Медведю Брайану разницу между сложением и вычитанием.
– В свою защиту скажу: я и правда думаю, что в этом фильме очень хорош.
– Согласна. Но нет ли тут проблем с соотношением размеров? – спросила она.
– Именно это я и говорил режиссеру.
– Это какой-то тупой медведь.
– Что правда, то правда.
– …Четыре ореха! Ты должен ему четыре ореха, идиот…
– Нора, ты меня слушаешь?
– Извини, но я не могу оторваться.
– Ну попробуй, Нора? Пожалуйста! Мне и так не просто.
– А я и не собираюсь облегчать тебе жизнь. – Она повернулась к нему, снова улыбнувшись, но лишь чуть-чуть. – Стивен… – кивнула она на экран, – это отлично. И меня это не заботит. На самом деле это почти даже обалденно, в своем… жутковатом роде. Честно говоря, меня несколько больше беспокоит… вот это. – Вытащив из-под одеяла награду, Нора водрузила ее на кофейный столик. Бронзовое лицо уставилось на них единственным глазом. – Я имею в виду, было бы не так ужасно, если бы ты украл, ну, не знаю, деньги или еще что-нибудь.
– Я ничего не крал.
– Тогда что произошло?
– Ну, понимаешь, в чем дело… Ты же помнишь ту вечеринку, где мы впервые встретились? Ты… ты не против, если я выключу? – спросил Стивен.
– Поставь на «паузу». Я не хочу ничего пропустить.
Он поставил плеер на «паузу».
– Ладно, так вот, та вечеринка, где, как ты помнишь, я слишком много выпил и у меня был какой-то странный припадок из-за принятых антибиотиков. И вот я оказался в вашей спальне и увидел награду Джоша; я взял ее, просто хотел получше рассмотреть, и я, ну, понимаешь, выпендривался перед зеркалом, когда ты вернулась и сказала, что приехало такси, – помнишь? – Она кивнула. Стивен чуть расслабился и продолжил: – И я, очевидно, плохо соображал, так как взял и сунул ее под пальто, а следующее, что я помню – это дорогу до дома в такси. И вот эта… штука… до сих пор у меня.
– Итак, дай-ка подытожить: ты украл награду моего мужа…
– Не «украл», просто… «случайно переместил» в свою квартиру. Временно.
– Ты временно и случайно переместил домой приз моего мужа, потому что принимал антибиотики?
– Ну нет, не только поэтому. В основном это все алкоголь, но…
– А роман Джоша?
– Роман?
– «Роман» – дурацкое слово. Эта женщина, эти… женщины, с которыми он встречался.
Сохраняй спокойствие. Просто играй. Играй хорошо. Притворяйся.
– А что насчет них – нее?
– Ты знал об этом?
Покачай головой, закати глаза к потолку, удивленно и недоверчиво хохотни.
– Не-е-ет.
– Что это было?
– Что?
– «Не-е-ет».
– Это значит, что я не знал.
– Ты не знал?
– Нет.
Пауза.
– Думаю, ты врешь.
– Что заставляет тебя думать, будто я вру?
– У тебя ноздри раздуваются. И ты издаешь это странное «не-е-ет». Не знаю, у кого ты это подцепил, Стив, но должна тебе сказать, что ни одно человеческое существо так не говорит…
– Ладно. Да.
– Да, ты знал?
– Да.
– То есть ты мне врал или это тоже говорили антибиотики?
– Нет, нет, я тебе врал…
– Ты врал, чтобы защитить Джоша?
– Нет.
– «Нет»?
– Нет, я врал, чтобы защитить тебя.
Она горько рассмеялась:
– Стивен, как это может защитить меня?
– Я… я не хотел видеть, как тебе будет больно, а Джош пообещал измениться, и были… другие причины, почему я не хотел быть тем, от кого ты все это узнаешь. Кроме того, я считал, что это не мое дело.
– И не мое, видимо. Что ж, могу только сказать: надеюсь, ты будешь играть лучше, когда врешь, Стивен, потому что как лжец ты абсолютно никуда не годишься.
– Потому что это не ложь! Я понимал, что рано или поздно ты все узнаешь. Я просто не хотел, чтобы ты узнала это от меня. Было бы неправильным самому тебе сказать.
– Почему?
– Потому что…
– Потому что – что?
– Потому что я в тебя влюблен.
Пауза.
– Ты?
– Да.
Удар сердца.
– Влюблен в меня?
– Ну да, влюблен в тебя. Думаю, я люблю тебя, Нора. То есть знаю, что люблю. Я тебя очень, очень люблю.
– И как давно?
– Всегда. С тех пор, как мы встретились.
Она вздохнула:
– Как ты узнал?
– Что узнал?
– Что любишь меня.
– Потому что… потому что это мучительно.
Она обдумала его слова, затем повернулась обратно к картинке на стене: огромное красное лицо с торчащими зубами, чуть мерцающее на «паузе».
