Глава 1
20 декабря, четыре года назад
Ресторан «Цинтин», Гонконг
Одри Дивейни откинулась на изогнутую спинку диванчика и принялась изучать изящные, выполненные в восточном стиле карты, которые держала в руках. Не самая лучшая комбинация, но, если играешь на конфеты «M&M’s» и все время норовишь съесть свою ставку, трудно относиться к покеру серьезно.
Впрочем, ей очень нравилось делать вид, будто она знает, что делает. Как настоящий карточный ас из Лас-Вегаса. Она даже без труда могла представить себе, что удивительный вид на бухту Виктория открывался из гостиничного номера азартного игрока в казино, а не из окна изысканного ресторана, который был украшен китайскими фонариками и безделушками в насыщенных восточных тонах.
Легкая щетина на лице Оливера Хармера, сидящего напротив нее, казалась идеальной и на удивление постоянной; в уголке его ухмыляющегося рта торчала незажженная сигара – скорее пожеванная, чем раскуренная, – из уважения к ней и другим посетителям ресторана. Это только казалось, что каждое Рождество он выкупал все заведение, на самом деле это было не так. Хотя приятно было представлять себе, что ресторан был целиком в их распоряжении.
– Еще раз спасибо за подарок, – пробормотала Одри, пропуская бахрому кобальтового шелкового шарфа между пальцев. – Потрясающая вещь.
– Не за что. Синий цвет тебе идет.
Одри изучала Оливера поверх своих карт, ее разбирало любопытство, но она не знала, как подвести разговор к интересующей ее теме. Может, просто спросить без обиняков?..
– Знаешь, ты слишком хорошо выглядишь для человека, у которого только что сорвалась свадьба.
«Хорошо» в смысле сносно, не в смысле великолепно. Хотя – впрочем, как и всегда – последнее определение тоже вполне подошло бы. Эти темные волосы, длинные ресницы и загорелая кожа…
Он лениво рассматривал карты в своей руке и затем бросил три из них лицом вниз на изысканный резной стол:
– Я легко отделался.
Одри замерла:
– В самом деле? В прошлое Рождество ты мне все уши прожужжал о том, что Тиффани, вероятно, твоя вторая половинка.
Не то чтобы Одри в самом деле поверила ему тогда, но отношения, которые длились целый год, были самыми долгими в истории отношений Оливера. По крайней мере, на ее памяти.
Хотя, вероятно, она отрицала такую возможность в принципе.
– Выяснилось, что у Тиффани было несколько вторых половинок. – На долю секунды в его глазах промелькнула боль.
О нет.
– Кто отменил церемонию?
Быстрый уверенный ответ:
– Я.
Оливер Хармер был закоренелым холостяком. Но он был и самым завидным закоренелым холостяком Шанхая, поэтому Одри не могла представить себе, чтобы женщина, с которой он встречался, так легко и быстро отказалась от своего роскошного будущего.
Но она знала от Блейка, насколько серьезно Оливер относится к верности. Из-за своего отца-бабника.
– Мне очень жаль.
Он пожал плечами:
– Я застал ее с другим – глупо было надеяться, что она изменится ради меня.
Может, и глупо, но он по-человечески верил, что окажется настолько особенным и сможет изменить жизненные принципы своей подружки. А если на земле и был мужчина, ради которого стоило меняться… Одри бросила пару карт на стол, и Оливер ловко смахнул щелчком две карты ей на замену с верхней части стопки, потом взял себе три.
– Что она сказала в свое оправдание? – пробормотала Одри.
– Я не видел никакого смысла в разбирательстве, – выдавил Оливер, не выпуская изо рта сигару. – Я просто порвал с ней.
Без объяснений?
– А что, если ты ошибся?
Взгляд, который он бросил ей, был способен уничтожить любого.
– Я проверил. Никакой ошибки.
«Проверка» в мире Оливера, вероятно, означала дорогостоящее наблюдение за человеком силами частных детективов. Так что он действительно не мог ошибаться.
– Где она сейчас?
Он пожал плечами:
– Полагаю, у нее все еще наш медовый месяц. Я дал ей открытую кредитную карточку и пожелал всего самого лучшего.
– Ты откупился от нее? – От изумления Одри открыла рот.
– Купил ее прощение.
– И это сработало?
Тиффани никогда подолгу не горевала.
Господи, у него был просто талант выискивать худших из женщин. Разумеется, всегда красивых и, хм, неугомонных, но совершенно убогих в эмоциональном плане. До такой степени, что Одри решила: Оливер предпочитает именно таких. Но ее смутила неподдельная боль, проскользнувшая в его глазах…
Это не вязалось с мужчиной, которого Одри – как она полагала – знала.
Какое-то время она изучала свои никчемные карты, а затем бросила их на стол, пасуя.
– Почему ты не можешь просто найти нормальную милую женщину? – спросила она в отчаянии. – Шанхай большой город.
Он сгреб к себе кучу ярких «M&M’s» – правда, она успела стащить одну конфетку – и принялся перетасовывать колоду карт.
– Милые женщины, как правило, обходят меня за версту. Ума не приложу почему.
Одри фыркнула:
– Твоя репутация тут, разумеется, ни при чем.
Его карие глаза уставились на нее – от напряженного испытующего взгляда у нее перехватило дыхание.
– И что же это за репутация?
Ну… нет.
– Я не собираюсь тешить твое и так уже раздутое самолюбие, Оливер.
– Я думал, мы друзья! – запротестовал он.
– Ты дружил с моим мужем. Я просто его доверенное лицо в Юго-Восточной Азии.
Он хмыкнул:
– Я полагаю, ты соглашаешься на нашу ритуальную рождественскую встречу только ради этой изысканной кухни?
– Вообще-то не только, еще из-за вина.
Он захватил пригоршню «M&M’s» и бросил их через элегантный резной столик в нее, не обращая внимания на других посетителей ресторана, наслаждавшихся рождественским меню на высоте шестидесятого этажа гонконгского небоскреба.
Одри яростно принялась собирать конфеты с пола.
– Тьфу. Настоящий мультимиллионер. Бросаешься деньгами, словно это шоколадные конфеты.
– Раскрой свои карты, – проворчал он, но за этим определенно скрывалась улыбка. Как всегда. Их рождественские встречи вообще отличали юмор, фривольные разговоры и товарищеские доверительные отношения.
