А ведь машина-то, «Ауди», которая стояла, спрятавшись, за заброшенными зданиями в пустом поселке, правильно, была со столичными номерами! Видимо, осталась у Савельева со старых добрых времен. А в поселке зачем разбивать такую дорогую машину на бездорожье? Наверняка ездит доктор на работу либо на дешевой машине с областными номерами, либо на мотоцикле, либо и вовсе на велосипеде, а то и пешком ходит.
Влад сделал несколько распечаток. У одной из его бывших клиенток отец был профессором медицины, ее Влад и попросил об услуге. Она не отказала, только ответить обещала через час-полтора. Ну что ж, не страшно, он подождет. А пока съездит в местную библиотеку и пороется в архивных подшивках газет. Чует он, что тут не одна ниточка. Владу не давал покоя джип, на котором ездили похитившие Веру люди. Конечно, внедорожники, в том числе крутые, в их местах не редкость: приезжают на отдых далеко не бедные люди… Однако погибших девушек, в том числе и москвичек, нашли именно здесь – значит, следы ведут в их поселок. На крутом джипе, конечно, ездит не сам заказчик, а его охрана. И наличие охраны очень Владу не нравилось. Не простой это человек, денежный и всемогущий. В их местах точно. Куда до него простому Владу Колосову! Со всемогущим господином Варенниковым ему справиться будет сложно.
А в библиотеке он нашел в подшивках газету, одна короткая заметка в которой заставила его пересмотреть свои подозрения и удивленно усмехнуться. Влад краем уха слышал, что особняк изначально предназначался для матушки олигарха мадам Варенниковой, и вспомнил, что новоиспеченная «графиня» недолго там прожила, ушла в мир иной незадолго до организовываемого ею бала. Так вот, в заметке, вышедшей уже после тех событий, вскользь упоминалось, что олигарх Варенников выселил свою матушку из особняка, чтобы отдать его под свою новую бизнес-идею – элитный пансионат. В следующей газете, вышедшей всего днем позже, было опровержение этой новости и были опубликованы повторные соболезнования олигарху Варенникову в связи с недавней кончиной его матушки.
Влад отложил подшивку и призадумался. У него сложилось впечатление, что опровержение было сделано по горячим следам. А тот, кто написал первую заметку, раскопал нечто запрещенное. Влад посмотрел фамилию автора – Конный. Сдал подшивки обратно в архив и вышел на улицу. Там он позвонил в редакцию и выяснил, что журналист Конный ушел из газеты четыре года назад и вскоре после увольнения его тело было обнаружено в одном из озер. Но так как этот труженик пера был известен своим пристрастием к алкоголю, то и уголовное дело закрыли, списав все на несчастный случай. Полез купаться пьяным в запрещенном месте. Может, так оно и было…
* * *
До заброшенного поселка Вера доехала быстро, но вот на месте ей уже пришлось поплутать, отыскивая нужное строение. Подстраховались, сволочи, спрятались понадежней. И лишь когда она совершала на местности второй круг, заметила стоявший под каким-то навесом черный джип. А вот и старые знакомые. Вера остановила машину и вышла. Опрометчиво, конечно, соваться самой в бандитское логово, но от нее только и требуется, что ладанка. Девушка подошла к небольшому строению без окон и постучала. Дверь не сразу, но открылась, и Вера робко вошла в темное помещение, освещенное только несколькими свечами, расставленными вокруг каменного стола.
– А вот и наша красавица пожаловала! – услышала она голос, который принадлежал скорее женщине, чем мужчине. Но глаза Веры еще не привыкли к темноте, а фигура разговаривающего с нею человека не попадала в поле тусклого свечного света.
– Привезла амулет?
– Привезла, – ответила Вера, останавливаясь и не решаясь сделать ни шагу. – Где мои соседки?
– Вначале амулет, девонька.
Рядом с Верой вспыхнул свет от фонарика, и в его пятне девушка увидела огромную фигуру мужчины. Один из тех, с кем ей уже довелось столкнуться раньше.
– Амулет, – жестко сказал тот и протянул руку.
Вера сняла с себя ладанку и вложила ее в ладонь.
– Вот так-то лучше, – захихикал кто-то. Вера напрягла память, пытаясь вспомнить тембр голоса того человека, который разговаривал с ней из темноты в первый раз. Тот или не тот? Да нет, похоже, что сейчас с нею все же разговаривает женщина, и, возможно, немолодая.
– Долго мы за тобой бегали, пришлось пойти на крайние меры. Побудешь у нас в гостях. – На запястье Веры стальными наручниками сомкнулись пальцы охранника.
– Где мои соседки?!
– А нет их! Сбежали. Да они нам уже и не нужны. Пусть себе идут. Теперь нам ты нужна. А вернее, твой защитник. Как думаешь, ради тебя он выполнит одну услугу?
– Кто вы?! И что вам от нас нужно?!
– От тебя – амулет. Кстати, понадобится он твоему парню. Ты же не хочешь увидеть его мертвым? Ну а ты нам нужна, чтобы заманить его сюда. Ну а там, если все пойдет так, как я желаю, мы вас отпустим. Может быть.
И снова это мерзкое хихиканье.
– Теперь, девонька, можешь ему звонить. Или нет, лучше мы. Серж! Забери у нее телефон!
* * *
У него было все: имя, известность, доходное и, главное, любимое дело. В его-то молодые относительно годы – и стать владельцем входящей в моду клиники пластической хирургии, да о таком он и мечтать не смел! Помнится, когда двадцатичетырехлетним мальчишкой приехал из далекого белорусского селения покорять столицу с одним лишь маленьким чемоданчиком, он и подумать не мог, что пройдет еще каких-то пятнадцать лет – и у него будет практически все, о чем мог бы мечтать. А тогда, в первую ночь, ему пришлось ночевать на Белорусском вокзале. И вторую, и третью тоже, потому что он попал, как последний лох, на мошенников, обещавших сдать ему квартиру по дешевке и в итоге кинувших на крупную для него сумму денег. На эти деньги он надеялся жить как минимум два месяца, отдал задаток, и вот… Четвертую ночь он провел в «обезьяннике», потому что случился милицейский рейд и его забрали вместе с вонючими бомжами. Но хоть столица изначально и показала ему зубы, потом, после таких испытаний, улыбнулась. Ему удалось поступить в ординатуру к известному челюстно-лицевому хирургу, получить крошечную комнатушку в общежитии для аспирантов и начать свою карьеру.
Будущий пластический хирург учился без устали. В душе он был художником: мечтал вылепливать из несовершенных человеческих лиц совершенную красоту. Он не отказывался ни от каких дежурств, ассистировал на всех возможных операциях и впитывал, внимал, записывал, запоминал, а потом, после операций, оставшись наедине с собой, по памяти разбирал по шагам и действиям каждый шаг его учителей.
В итоге – к сорока годам собственная клиника, имя, известность и улыбающиеся с телеэкранов лица с идеально вылепленными носами, губами, скулами: его клиентками были не только жены состоятельных господ, но и поп-певицы, модели, актрисы, дикторы телевидения. Его рекомендовали, к нему обращались, его нахваливали.
Все шло хорошо до того рокового дня чуть больше четырех лет назад, когда к нему на прием пришла пожилая дама, мать одного олигарха. Дама заявила, что принадлежит к древнему дворянскому роду, что ей удалось вернуть их родовое поместье и она собирается дать в отреставрированном особняке бал. «Ну и, конечно же, «реставрация» нужна и мне», – кокетливо хихикнула дама. Ей хотелось превратить свои семьдесят в двадцать пять, чего уж никакой даже самый лучший хирург не мог сделать. Что он деликатно и сказал. Но капризная дама, привыкшая получать то, что хотела, предложила за операцию совершенно сумасшедшие деньги. Конечно, в свои двадцать пять лет она бы не вернулась, но значительно омолодить ее Савельев понадеялся. Ох, если бы знал он, чем это для него обернется!
