А еще я помню, как она корчилась от невыносимых мук, когда я пыталась залечить ее раны, пыталась спасти мать и братика. И сколько бы времени не прошло, забыть такое не получится, что уж говорить о том, что бы простить себя?
Прошлое не вычеркнуть из собственной жизни. С ним можно только научиться жить дальше.
Вздрогнула от прикосновения к виску чужих, холодных пальцев. Подняв взгляд, едко усмехнулась, с трудом, но, все же сумев собрать рассыпавшуюся маску заново:
— У меня потек макияж?
— Кора, скажи правду, — ласково протяну Танорион, склонившись к моему лицу. — Я видел портрет. Ваше сходство трудно назвать случайным, я бы даже сказал невозможно. Да, у тебя темные волосы и карие глаза, но овал лица, взгляд… Ты можешь говорить все, что угодно, Корана, но я видел этот портрет.
— Правду? — высокомерно вскинула брови, выпрямившись и скрестив руки на груди. — А что есть правда? Знаю ли я, кто такая Мартишка аль Эйран? Да, знаю. Мало кто не слышал о Сердце Тьмы. Но то, что она может быть моей матерью, если ты намекаешь на это, полная чушь. Моя мать была человеком. А Мартиша, насколько мне известно, была эрханом. Или я не права?
— Доподлинно это неизвестно, но со слов некоторых Лордов, знакомых в свое время с этой семьей, Мартиша была человеком, — Ри отошел от меня, сейчас как никогда соответствуя своему титулу.
Усмехнулась. Младший принц Сайтаншесса. Все — таки он еще такой мальчишка… Пытается выдавить из меня правду о моей семье, хотя давно бы мог все и сам сопоставить. Раз говорил с Лордами, значит его должны были посветить в бесславную кончину аль Эйран. И о том, что единственным выжившим был ребенок, девчонка, шестнадцати лет от роду, позднее запертая в темницах. Коли по его словам я так похожа на тот портрет матери, сложить два и два, дабы получить правильный ответ, не трудно.
Но он жаждет услышать его от меня. Что ж, возможно, стоило бы все рассказать, да только время не подходящее… Да и незачем ему знать такие подробности о том, что было чуть ли не сто двадцать пять лет назад.
— Даже так? — притворно удивилась, поднимаясь со скамьи и оправляя юбку. — Извините, Ваше высочество, но я не понимаю, что вы хотите у меня узнать. Мартиша аль Эйран не имеет ко мне никакого отношения, так же, как и я к ней. А теперь прошу меня простить, у меня есть дела поважнее, чем ненужные, бессмысленные споры…
«Кора…»
— Кора!
Два голоса прозвучали одновременно. И были так же проигнорированы мной, как и внутренний, неясный порыв открыть всю правду аронту. Гордо подняв голову, я спокойно вернулась в зал, собираясь продолжить начатую игру. В конце концов, я здесь именно за этим, а не для того, что бы выслушивать возможные предположения о собственной семье.
Танорион.
Прямая спина, высокомерный взгляд и изящная походка, вкупе с надменной улыбкой, столь привычной во всем этом великолепии. Корана шла так, как будто для нее было вполне естественно находиться одной в озере, где полно куда более крупных хищников и только по счастливой случайности никто из них не заметил, не разглядел в ней опасность для себя.
Ри тяжело вздохнул и прислонился боком к парапету, опираясь локтем на каменные перила. Собираясь поговорить с ней, он не планировал бросаться своими наблюдениями и уж точно не хотел рассказывать о найденном в каком — то чулане портрете. Только вот у этой парочки было так много тайн, что ему невыносимо сильно захотелось приоткрыть хотя бы одну.
Стоило предположить с самого начала, чем это может закончиться. И теперь остается только искренне верить в то, что ей по — прежнему выгоднее разыграть спектакль, а не убить его по — настоящему.
И все же… Сходство слишком очевидно и просто так, на пустом месте, не могла появиться та застарелая боль, проступившая на лице женщины. А значит имя Мартиши аль Эйран для нее не просто когда — то услышанная история, нет. Что — то гораздо более личное…
Тяжело вздохнув, Ри покачал головой. Теперь, что бы выяснить это, придется приложить не мало усилий. Кора и так не особо разговорчивая на личные темы, а теперь похоже и вовсе решила вернуть их отношения к первоначальной точке: этикет, манеры и обращения исключительно по титулу.
Не сдержал веселого смешка. Это что же, получается ему к ней обращаться не иначе, как «Госпожа Убийца»?
Широко улыбнувшись, Танорион поправил манжеты, одернул камзол и так же вернулся в зал. Все же он вроде как хозяин этого безобразия, не пора ли вернуться к основным обязанностям? К тому же, где — то он видел неугомонную блондинку в чудесном платье. Ри даже успел заскучать без их привычного обмена любезностями.
Только стоило ему шагнуть в сторону дверей, как на перила приземлился огромный черный ворон. Хрипло каркнув, он смерил полукровку ехидным взором и выпустил из лапы свернутый лист пергамента. Еще раз каркнув, Рикс, а это был именно он, любимый питомец его приемной матери, тут же взлетел, растворившись в начинающихся сумерках.
Нахмурившись, Танорион взял послание и развернул его, бездумно повесив в воздухе небольшой магический светлячок. Текст письма оказался коротким, хоть и содержательным. В нем говорилось о том, что чета Повелителей возвращается в Сайтаншесс сегодня, ближе к полуночи и настоятельно просит младшего принца не влезать ни в какие сомнительные авантюры и, желательно, не покидать пределов замка.
И если с последним пунктом особых проблем не было, то первый вызывал определенные сомнения. Потому как Ри не мог точно определить, подходит постановка собственной смерти под определение «сомнительная авантюра» или все — таки нет.
— Ваше высочество? — голос Кайша вывел его из состояния задумчивости. Обернувшись к нему, вопросительно изогнул бровь. — Все гости собрались. Время объявить причину собрания достопочтимых господ.
— Мне кажется, или в твоем голосе я слышу ехидство? — намеренно растягивая гласные, подражая представителям аристократии, поинтересовался Ри, приблизившись к нему, пряча письмо во внутренний карман.
— Я думаю, вам стоит проверить слух, Ваше высочество, — хмыкнул эрхан, пропуская его вперед и тенью следуя за ним на некотором расстоянии. — Мне кажется в последнее время у вас с ним проблемы…
— Кайш, ты забываешься.
— Ты так уверен, сладенький? — голос прозвучал выше и очень знакомо. К тому же, Ри увидел своего охранника недалеко от кресла, предназначенного для хозяина замка. Особых вариантов, кто мог бы прятаться под его личиной у аронта не было.
Оставалось только печально вздохнуть и уже привычно процедить сквозь зубы:
— Я же просил! Не называй меня так!
— Хм… Кисонька тебе не нравится, — Аста улыбалась гостям, кокетливо строила глазки мужчинам и не отставала ни на шаг, продолжая разговор. — Зайка и лапочка тоже. От сладенького ты кривишься и делаешь такое лицо, что меня тоже начинает подташнивать. Так как тебя называть?
— По имени не пробовала? — оркестр заиграл новую достаточно быструю мелодию и решив, что один тур вряд ли что — то изменит, увлек слабо сопротивляющуюся девушку в круг танцующих пар.
