Да… Жаль, что увидеть это не получилось. Зная склонность Асты к театральным эффектам и ее способности к иллюзиям, можно смело предположить, что в достоверности нарисованной ими картинки никто не усомнился.
— Нила? — позвал эрхан, заметивший, что я витаю где — то весьма далеко от темы нашего разговора.
— Хм? — неопределенно вопросительно хмыкнула, чуть повернув голову. Так было удобнее смотреть ему в глаза. Постепенно в голове сложилось понимание, откуда взялась идея с украшением шпаги именно малахитом, причем темно — зеленого цвета и с золотыми прожилками.
Такое прозрение оказалось довольно шокирующим и вогнало в ступор на какое — то время, что, стоит заметить, во время моего общения с Сайтосом становится частым явлением. Честно говоря, рядом с ним я вообще становилась довольно… Странной. Хотелось быть значимой для него, а не просто обузой в результате неудачного применения артефакта оказавшейся на его плечах. Хотелось быть хоть кем — то…
Тряхнув головой, сгоняя это наваждение, пожала плечами, пробормотав как можно более безразлично, в который раз пряча эмоции где — то в самой глубине своей души:
— Понятия не имею, о чем ты говоришь. И будь так любезен, отойди. Не стой над душой, мне нужно еще пару эскизов сделать.
— Неужели я мешаю работать великому Оружейнику? — его голос оказался пропитан иронией и легкой, едва ощутимой обидой.
Мужчины иногда намного хуже детей, от тех хотя бы можно откупиться. А что я могу предложить эрхану, старше меня в несколько десятков раз, да еще и владеющего всем, что можно только пожелать? Не уподобляться же некоторым коллегам по цеху и не ложиться же под заказчика… Почему — то такая перспектива неожиданно оказалась очень заманчивой, если брать в расчет связывающие нас магические обязательства.
Испугавшись собственных мыслей, подавила страдальческий вздох, ехидно фыркнув и поправляя его:
— Если быть точной, то не просто Оружейнику, а Мастеру, — его лицо, вытянувшееся от удивления, стало бальзамом для моего бедного уязвленного самолюбия. Как оказалось, присутствие в моей жизни демона открывало далеко не самые лучшие грани характера, порой заставляя говорить такие вещи, о которых обязательно пожалею потом. — И да, мешаешь. Зачем тебе вообще понадобилось узнавать это именно у меня? Хочешь получить ответы? Попробуй спросить у Сэмиры, хотя я очень сомневаюсь, что Хантар позволит тебя разговаривать с его беременной супругой, так и норовящей сбежать куда подальше.
На какое — то время в мастерской воцарилась блаженная тишина, нарушаемая лишь обиженным сопением демона над ухом и скрипом грифеля карандаша. Положив оный на стол, с неудовольствием осмотрела набросок, признавая, что назвать это подходящей, пусть и топорной, работой язык не поворачивает. Раздраженно смяв лист, выбросила его в угол, где нашла свое пристанище корзина с мусором. Вытащив новый, подперла подбородок кулаком и попыталась успокоиться, чему точно не способствовало присутствие Сайтоса….
Пусть даже рядом с ним я чувствовала себя в безопасности и мне никогда не снились кошмары, если он был в доме. Пожалуй, нужно отдать ему должное. Умение злить и успокаивать одновременно есть далеко не у всех, а он мало того что умудрялся быть вечным раздражающим фактором, маячившим на горизонте, так еще и с детьми общался настолько свободно и расковано, что те без труда прониклись к нему доверием. Не смотря на то, что сердце предательски сжималось от ревности, я все равно радовалась этому маленькому успеху, одновременно с этим пугаясь возможных последствий. Когда Сайтос уйдет из нашей жизни, это очень сильно ударит по привязавшимся к нему детишкам. И если Шенти лишь порадуется такому положению вещей, то остальные…
У меня ушло немало времени, что бы научить их хотя бы верить во что — то хорошее в этой жизни. Снова разочаровавшись в ней, они могут закрыться в себе и отгородиться от всех глухой непробиваемой стеной молчания и отчуждения. Последнего мне хочется меньше всего.
— Нила, — нарушил затянувшееся молчание Сайтос.
— Что? — устало потерла переносицу, окончательно убеждаясь в том, что поработать сегодня мне не дадут. Хорошо еще со шпагой почти закончила, сейчас нужно только дать время кислоте вытравить узор, отшлифовать его и проверить баланс клинка. В общем, косметическая работа и по большей части скорее нудная, чем интересная, но до жути необходимая.
— Почему ты мне не доверяешь?
Удивленно посмотрела на мужчину. Сжатые губы и побелевшие костяшки пальцев, четко говорили о том, что его на самом деле тревожит данный вопрос.
— А почему я должна тебе доверять? — осторожно поинтересовалась, постаравшись отодвинуться подальше и избегая прикосновений, что в условиях небольшого пространства между его ладонями, по — прежнему опирающимися на стол, было практически невозможно. Не на стол же забираться. — По — моему, у меня нет никаких оснований испытывать к тебе доверие, особенно, если вспомнить, как мы вообще познакомились. Сайтос, я искренне не понимаю, чего ты от меня хочешь. Мы играем в эту игру, хотя я не понимаю ни правил, ни конечной цели, как твоей, так и своей собственной. И я ни за что не поверю, что ты не знаешь способа, который избавит нас обоих от обязательств, навязанных кольцами.
Снова молчания, в этот раз гнетущее и какое — то особенно неприятное. Наконец, Сайтос шумно выдохнул и отступил назад, сверля злым взглядом мою спину. Последнее, что я услышала, перед тем, как хлопнула дверь:
— Чертова идиотка!
Волна горькой обиды поднялась из глубины души и накрыла с головой. Часто заморгав, с трудом подавила рвущиеся наружу слезы, только расстроено шмыгнула носом. Этот чертов демон так и не смог ничего обо мне понять. Иначе бы до него, упрямого осла, дошло, что я просто боюсь… Боюсь оказаться не нужной, как эти дети и всеми силами пытаюсь сохранить такой хрупкий мир.
А еще я остро чувствую, что он пытается с моей помощью закрыть рану в собственной душе. Если у меня нет никаких способностей в плане эмпатии, это не значит, что у меня не получится определить его мотивы и чувства. И от осознания того, что я для Сайтоса всего лишь замена — сердце пропускает удар.
Наверное я влюбилась… Только что теперь с этим делать — то?
— Чем дальше, тем страньше… — задумчиво протянула, поднимаясь с табурета и морщась от боли в пострадавших местах. Вытащив из небольшого сундука юбку и свободную блузку, переоделась, бросив испорченное платье в угол. Прихватив мешочек с деньгами и корзину, завалявшуюся тут, не знаю с какого времени, вышла, погасив светильники и притушив огонь в горне. Нужно купить кое — что из тканей, да пару обуви. Все — таки дети невероятные существа. Даже самую дорогую и крепкую обутку умудряются порвать спустя всего — то недели две…
Тяжело вздохнув, вышла со двора. Настоящую причину похода на рынок можно было не озвучивать, на самом — то деле. Я просто пытаюсь спрятаться от того, что происходит между мной и Сайтосом, чертовым, невозможным, слишком опасным и притягательным для меня демоном.
Рынок встретил меня шумной, галдящей толпой народа. Люди спешили, каждый по своим делам, торговались с лавочниками и владельцами дорогих магазинов, все же встречающихся в нашем небольшом городке, собирали и распускали очередные сплетни, а так же просто обменивались новостями. С улыбкой осматриваясь по сторонам, закупила все необходимое, даже успев заглянуть в ювелирную лавку, где мой старый знакомый гном, владелец оной, предложил на выбор несколько необработанный еще кусок в малахита, подивившись, что прошу именно такой камень. Лишних вопросов он не задавал, терпеливо дожидаясь, пока я осмотрю товар и выберу подходящий. Сговорившись о цене, расплатилась и, пожелав ему процветания и удачи, покинула его обитель, оставшись довольной своими приобретениями. Малахит оказался выше всяких похвал. В меру твердый, с великолепной пропускной способностью в плане работы с магией и стихиями. С таким украшением рукояти, шпага станет по — настоящему достоянным оружием. Применяя стихийную составляющую, опытный маг сможет создать на основе моего изделия любой необходимый ему клинок, формируя пластичный покров вокруг лезвия. Руны послужат дополнительным усилением проводимости, плюс будут удерживать необходимую форму, менять заточку и остроту, регулировать отток сил.
