Конечно, Зейн мог и солгать. Но ведь и ее, Вин, расследование показывало, что Дему предатель. Затем она узнала убийцу в Ассамблее, и он в самом деле был из свиты Сетта. По крайней мере в этом Зейн не обманывал. Кроме того, Сетт уже подсылал убийц-алломантов – месяц назад, когда Вин использовала свой последний атиум. В ту ночь Зейн спас ей жизнь.
Рожденная туманом в отчаянии сжала кулаки.
«Если он прав, то Дему мертв и враждебный кандра находится во дворце рядом с Элендом день за днем. Даже если Зейн лжет, все равно один тиран находится в городе, а другой – за стенами. Колоссы, истекая слюной, рвутся в атаку. И Эленду я не нужна. Потому что я ничего не могу сделать».
– Я вижу, как ты расстроена, – прошептал Зейн, приближаясь к кровати и глядя сверху вниз на спящего брата. – Ты по-прежнему к нему прислушиваешься. Хочешь защитить, а он тебе этого не позволяет.
Зейн посмотрел в глаза Вин, и та поняла все, о чем он не говорил вслух.
Кое-что она все же могла сделать – то, чего в глубине души желала с самого начала. То, чему ее учили.
– Сетт едва не убил человека, которого ты любишь, – продолжал Зейн. – Твой Эленд делает что хочет. Что ж, давай и мы сделаем то, чего хочешь ты? – Он по-прежнему не отводил глаз. – Слишком долго мы были чужими ножами. Давай покажем Сетту, почему он должен бояться нас.
Ярость и родившееся за время осады отчаяние подталкивали Вин согласиться с Зейном. Но она колебалась. Да, она убивала – убила многих совсем недавно, и это приводило ее в ужас. Но… Разве Эленд не совершил предательство? Вин так старалась его защитить, а он всего лишь через несколько дней, совершенно один, отправился в лагерь, полный чудовищ…
Она стиснула зубы. Если бы Эленд вел себя разумно и не нарывался на неприятности, ей хватило бы лишь пойти и убедиться, что никакой опасности не существует.
– Идем, – наконец решилась Вин.
Зейн кивнул.
– Ты, конечно, понимаешь, – сказал он, – что мы не можем просто убить. Потому что на его место тут же придет другой военачальник и возглавит войско. Мы должны действовать очень жестко. Должны показать всю свою мощь, чтобы тот, кто заменит Сетта, испугался и отступил.
Вин смотрела в сторону, ногти ее вонзились в ладони.
– Скажи, – Зейн приблизился, – что бы тебе посоветовал Кельсер?
Ответ напрашивался сам собой. Кельсер никогда бы не довел ситуацию до такого состояния. Он бы не стал терпеть, когда кто-то угрожал его близким. Сетт и Страфф и ночи не продержались бы в Лютадели, не почувствовав нож Кельсера.
И в глубине души Вин всегда была в восторге от его мощной звериной жестокости.
«Есть два пути к безопасности, – прошептал внутри голос Рина. – Или ты тихий, безвредный, и люди не обращают на тебя внимания, или ты такой грозный, что все дрожат от страха при виде тебя».
Вин подняла глаза на Зейна и кивнула. Он улыбнулся и, отступив на шаг, выпрыгнул в окно.
– Ор-Сьер, мой атиум!
Пес помедлил, потом подошел к ней, и в плече его открылась полость.
– Госпожа… – медленно проговорил кандра. – Не делайте этого.
Вин посмотрела на спящего Эленда. Она не могла защитить его от всего на свете, но кое-что все же сделать могла. Она взяла атиум у Ор-Сьера. Руки больше не дрожали, хоть и было холодно.
– Сетт угрожает всему, что я люблю, – прошептала Вин. – Он скоро узнает, что в этом мире есть нечто пострашнее его убийц. Нечто посильнее его войска. Страшнее, чем сам Вседержитель. Я иду за ним.
* * *
Туманная вахта – так они это называли.
Каждый солдат должен был пройти ее в свой черед, стоя в тумане с шипящим факелом, – пялиться в беспокойные обманчивые туманы и задумываться, действительно ли там кто-то есть.
Веллен знал, что кто-то есть.
Знал, но никому не говорил. Солдаты смеялись над подобными суевериями. Они были обязаны выходить в туман. Они к этому привыкли. И были достаточно умны, чтобы бояться.
Так думали все.
– Эй, – окликнул Джарлу, подступая к краю стены. – Веллс, ты что-нибудь видишь?
Разумеется, нет. Их отряд расположился на внешней стене футов пятнадцать высотой, по периметру окружавшей Гастинг.
«Подозрительное». Так они говорили. Все казалось подозрительным. Это же туман. Клубящаяся тьма, пустота, хаос и ненависть. Веллен никогда ему не доверял. И там пряталось нечто. Он знал.
Какое-то движение в темноте… Веллен шагнул назад, уставившись в пустоту, сердце затрепыхалось, руки вспотели, когда он сжал копье.
– Ох, – Джарлу прищурился. – Будь я проклят, вижу…
Веллен всегда знал, что это случится. Они пришли, как комариная туча в жаркий день, как град стрел, выпущенных целой армией. Монеты дождем обрушились на укрепления. Стена блестящей смерти, сотни сверкнувших в тумане молний. И люди закричали от боли.
Веллен отступил, поднимая копье.
– Тревога!
Монета влетела Джарлу в рот, оборвав крик, выбила зуб и вылетела из затылка. Джарлу упал замертво, и Веллен отшатнулся от тела, понимая, что бежать уже поздно.
Дождь из монет прекратился. Стало тихо. Люди со стонами умирали у его ног.
Потом пришли они. Две темные смертоносные тени в ночи. Вороны в тумане. Они пролетели над Велленом, шурша черными одеждами.
И оставили его наедине с отрядом из сорока трупов.
* * *
Вин приземлилась на полусогнутые ноги, босые ступни холодил камень, которым был вымощен внутренний двор Гастинга. Зейн опустился с прямой спиной, с обычным своим уверенным видом.
Пьютер мерцал внутри, наливая напряженные мышцы энергией. Вин почти не чувствовала боли в раненом боку. Единственное зернышко атиума покоилось в желудке, но использовать его еще рано. Пока рано. Только если окажется, что Вин права и Сетт – рожденный туманом.
– Мы пойдем снизу вверх, – сказал Зейн.
Вин не спорила. В центральной башне Гастинга было много этажей, и они не знали, где именно находится Сетт. Если начать снизу, он не сможет скрыться.
Идти сверху вниз будет труднее, но энергия в теле Вин жаждала высвобождения. Слишком уж долго она ждала. Вин устала быть слабой, устала быть скованной. Много месяцев она была ножом, прижатым к чьей-то глотке.
Пришла пора резать.
Двое рожденных туманом ринулись вперед. Вокруг зажглись факелы – люди Сетта, расположившиеся на ночлег во дворе, проснулись от звуков тревоги. Палатки разворачивались и падали, солдаты кричали от ужаса, не в силах отыскать армию, которая на них напала. Им оставалось лишь мечтать о подобной удаче.
Вин взмыла в воздух, когда Зейн закружился, рассеивая вокруг себя мешок монет. Сотни медных кругляшей сверкали в воздухе под ней – целое состояние для крестьянина. Вин приземлилась с хрустом; оба применили алломантический толчок, и их объединенная сила разбросала монеты в разные стороны. Подсвеченные факелами снаряды разлетелись по лагерю, сражая полусонных людей.
