Чагин стоял рядом, и Лене стало не по себе – глаза Бориса Петровича сверкали.
– Вам нравится убивать животных? – спросила девушка.
– А почему нет? Людей же убивать нельзя.
Он посмотрел ей в лицо, и Лене показалось, что Чагин номер два вот-вот бросится на нее: такой же взгляд был у его брата, когда тот опрокинул ее на кровать.
– Я предлагаю и тебе как-нибудь сходить со мной в лес. Посмотришь, и я уверен, что не останешься равнодушной, самой захочется пальнуть… Все эти утки-гуси-лебеди – это так просто, стрелялки, а вот на волка – настоящая охота. Если успеем, то давай до нашего отъезда в Монако.
– Я никуда не собираюсь ехать, – напомнила Лена.
Взгляд Чагина немного потух, и он спросил:
– Может, еще подумаешь?
Но она энергично замотала головой. А чтобы хоть как-то сгладить отказ, перевела разговор на другое:
– Как следствие продвигается? Есть хоть подозреваемые в покушении на вашего брата?
– Не в покушении, а в злодейском убийстве, – поправил Чагин. Затем вздохнул: – Пока глухо. Очень чисто сработано, пока никаких следов, к сожалению. А вот по поводу Виктора есть подвижки. Установлено, что он убит из пистолета, который несколько лет назад засветился еще на одном преступлении – при нападении на инкассаторов, когда один из грабителей был убит, а другой ранен. Оставшиеся в живых преступники скрылись, попрятались, но теперь следователи пытаются реанимировать старое дело. Так совпало, что нападение произошло возле торгового центра нашей сети «Валентина». Что думают по этому поводу менты, мне пока неизвестно, однако надеюсь, что все-таки дело прояснится.
Собственно, на том этот довольно странный разговор работодателя с подчиненной закончился.
О том, что Борис Петрович звал ее с собой в Монте-Карло, Лена решила не говорить Николаю, а вот про то, что его волка обнаружили, сообщила. Но Коля отнесся к известию спокойно.
– Думаю, ничего у них не выйдет, – уверенно заявил он. – Наш волк всегда знает, куда ему уходить и где прятаться в случае чего. А мы его не выдадим никогда.
Лена продолжала думать о том, что Чагин вряд ли откажется от идеи взять ее с собой на Ривьеру. Босс, конечно, может приказать, заявить, что подчиненная нужна ему там в качестве помощницы или переводчицы. Придется отнекиваться, ссылаясь на то, что ею подано заявление об уходе и она готова быть уволенной без выходного пособия за отказ от выполнения приказа начальства. Хотя, между прочим, в трудовом договоре нет пункта о ее согласии на длительные командировки. А Борис Петрович, похоже, не желает с ней расставаться. Но что босс может сделать, если она просто перестанет приезжать по утрам в его резиденцию? Не будет же Чагин силой принуждать ее работать на себя…
В этот вечер Николай пригласил Лену на приготовленный им ужин. Вдвоем они направились к его дому и, проходя мимо забора Ушатовых, увидели ту самую полицейскую машину, которая уже стояла здесь недавно. Знакомый водитель поздоровался с Леной.
– Что на сей раз? – спросила девушка.
– Ваш сосед опять что-то нашел, теперь в лесу, – объяснил полицейский. И восхитился: – Вот ведь человек, другие за грибами, за ягодами туда ходит, а он то автомат, тот еще чего-то под елкой находит!
Лена посмотрела на Николая, и тот сказал:
– Если интересно, то зайди, узнай.
Конечно, можно было бы и потом новости узнать, но любопытство победило. Лена подошла к дому и только поднялась на крыльцо, как навстречу вышла разозленная Зинаида, ворчавшая:
– Я Володьку убью когда-нибудь. Опять этих вызвал. Ну, ладно, по делу, так отдал бы им то, что нашел, подписал бы бумажку, и до свидания. Нет же, начал рассказывать, как в девяносто третьем брал главаря банды наемных убийц… Прямо зла не хватает!
– А что он хоть нашел?
– Да магазин от автомата.
Как оказалось, бывший опер после обнаружения оружия на дне реки не мог успокоиться. Может, оттого, что место для поиска ему подсказала Лена, а может, оттого, что автомат оказался неснаряженным. И Владимир снова отправился на поиски. Прошелся по лесу, но потом, сообразив, что тут уже походили с собаками – и с ищейками, и с охотничьими, – решил двинуться от места покушения на Чагина через лес к реке. Прошел он туда и обратно раза три, высматривая место для возможного схрона, заглядывая в ложбинки, ямки, орудуя в кочках и под деревьями. Ничего не найдя, опять нырял в речку и осматривал-ощупывал дно. Едва не поймал налима и порезал ногу осколком бутылочного стекла. Похромал домой, перешел мостик. Рана кровоточила, и Ушатов решил приложить к ней подорожник. Шагнул в сторону, сел на небольшой валун, наклонился, чтобы сорвать лист, и увидел под камнем что-то, завернутое в полиэтиленовую пленку. Если бы не нагнулся, то ничего не нашел бы. Владимир развернул пленку и увидел магазин. Тут же позвонил по мобильному полицейским, сказав, чтобы приехали прямо к мосту. Сидел и ожидал их больше часа, за это время позвонив еще дважды. В первый раз ему ответили, что машина уже выехала, а во второй, что он мешает работать. Ушатов отреагировал на это соответственно. Впрочем, дежурные по отделу наверняка знают выражения и похлеще. Как бы то ни было, бывший опер поплелся домой, чертыхаясь. И только тогда его догнал дежурный автомобиль.
Полицейские и сами были недовольны своим опозданием, вернее, причиной, которая их задержала. Как оказалось, по пути они заскочили в торговый центр. Но другие покупатели не захотели пропустить их без очереди, указав на табличку, висящую над каждым кассовым аппаратом: «Лица в спецодежде обслуживаются в порядке живой очереди». И хотя один из стражей порядка пригрозил, что живая очередь может очень скоро стать, совсем наоборот, неживой, и даже похлопал себя по кобуре, но его никто не испугался.
– Видишь, брат, мы все тут стоим в такая вот одежда, – сказал ему рабочий-туркмен.
И в подтверждение своих слов наивный человек зачем-то похлопал ладонью по двум полуторалитровым пластиковым бутылкам с пивом. После этого полицейским пиво покупать не пришлось, но проверка регистрации у гастарбайтера все же отняла какое-то время.
Ушатов не стал возмущаться, только посоветовал дежурной службе быть более толерантными.
– Куда уж толерантнее? – не понял полицейский. – У него всего три литра и было.
Все это рассказала Зина, причем ей было не до веселья.
Лена посмотрела за забор, увидела, как Ребров не спеша удаляется, и пожалела, что зашла к Ушаковым. Более всего ей хотелось быть сейчас рядом с Колей.
– На шашлыки придешь сегодня? – спросила ее Зинаида.
– Я решила отказаться от поедания мясных продуктов, – сообщила Лена.
Жена бывшего опера очень удивилась и шепотом поинтересовалась:
– Ты случайно не беременная?
– От святого духа, что ли? – ответила вопросом на вопрос Лена и почему-то испугалась своих слов.
