Он вышел к речушке с опозданием в полчаса и, двигаясь вдоль берега, занятый своими мыслями, проморгал засаду.
– Ты что, спецура, под ноги смотреть надо, – с гордостью проговорил Митрич, вырастая у него за спиной.
Дед ожидал похвалы за маскировку и неожиданность нападения, но в ответ получил взгляд мёртвых глаз Майора и бездушный монотонный ответ:
– Трындец твоей тайге, дедуля.
– Как это – трындец? – ещё весёлым голосом от удачной засады спросил Митрич. – Мы этих гадов взяли, сейчас с Лямой разберёмся, и это им полный трындец.
– Поздновато мы сюда заглянули. Когда придём в Семёновск, забирай свою бабку и беги из города километров за двести. Зона тут скоро будет. Зона.
– Ты о какой зоне болтаешь? Кто меня в зону посадит? За что? И при чём тут моя бабка?
– В ту зону, о которой я говорю, не сажают. В ней вообще никогда людей не бывает.
– Объясни толком.
– Некогда, дед.
Майор сел на берег, вынул из кармана трубку спутникового телефона и, нажав две кнопки, приложил аппарат к уху. Из динамика не раздалось даже потрескивания эфирных разрядов. Он повторил набор, но с тем же успехом.
– Глушат, сволочи, – пояснил он, вставая. – Поехали, Митрич. Быстрее поехали, может, ещё и успеем.
Что они должны успеть, разведчик пояснять не стал, но, когда они забрались в лодку, заработал шестом как одержимый.
К Семёновску они подошли к четырём часам утра.
– Охолони, – попросил охотник бешено работавшего шестом Майора. – Дом Лямы вот тут, напрямки пару километров лесом. – И стал выбираться из лодки.
– Спасибо, старик, – выпрыгнув на берег, поблагодарил Майор, – но ты со мной не пойдёшь.
– Это как же, вместе начинали, вместе и заканчивать надобно.
– Отставить разговоры. У тебя на руках пленный. Бросить нельзя. Там мешать будет. У тебя дома подвал есть?
– Обязательно.
– Доберёшься до дома, в подвал его спрячь и глаз не спускай. За ним придут. А как только придут, с бабкой по сидору – и уезжайте из города. Ехать есть куда?
– Дочь в Комсомольске живёт.
– Вот к ней и отправляйтесь. Я тебя позже найду.
Майор наклонился, взял свой карабин, лежащий на дне лодки, и побежал к лесу.
– Ёлки-моталки! Ничего у этой спецуры не поймёшь, – проворчал дед, отталкиваясь от берега.
Майор бежал по лесу, ни на что не отвлекаясь, но всё же заметил торчащую из куста подошву ботинка. Он свернул и раздвинул ветки. На спине с пулевым отверстием во лбу лежал крепкий молодой парень.
Внешняя охрана Лямы.
«Кажется, я и здесь опаздываю», – мелькнуло в голове, и он прибавил темп.
Когда в поле его зрения появился забор из белого кирпича, разведчик притормозил и пошёл к нему, прячась за деревьями.
Ворота особняка были распахнуты настежь. Просматриваемая часть двора пуста. Он обошёл особняк сзади под прикрытием забора и, перемахнув через него, пристроился спиной к стене дома. Вокруг стояла ничем не нарушаемая тишина. Света в доме тоже не было.
Разведчик не стал проделывать акробатические трюки проникновения в окно второго этажа или что-то в этом роде. Тот, кто садится в засаду, оставляет всё вокруг в естественном состоянии, а здесь – ворота распахнуты, охраны не видно.
Майор спокойно обошёл дом и, открыв дверь, вошёл в холл здания.
На полу лежали двое. Пришедший застрелил их, сразу войдя в дом. Разведчик наклонился и притронулся к одному из мертвецов. Тело было ещё тёплым. С момента убийства прошло не более часа.
Из холла наверх вела лестница. Сканирование окружающей обстановки подтвердило, что живых в помещении нет. Он поднялся наверх и пошёл по балкону второго этажа, открывая подряд все выходящие на него двери.
Труп авторитета обнаружился в кабинете, лежащий грудью на столе. Как и его охрана, он был убит выстрелом в лоб. Обыска не было. Все предметы стояли на своих местах. Убийца, скорее всего, даже не входил в кабинет. Открыл дверь, выстрелил и аккуратно прикрыл её обратно.
Ляму использовали. Теперь в нём никто не нуждался. Своими знаниями он скорее был только опасен.
Майор спустился в холл, сел в кресло напротив двери и, вынув телефон, вновь набрал абонента. На этот раз зелёный глазок соединения весело подмигнул.
– Слушаю, – раздался бодрый голос Гоголя.
– Товарищ генерал, – не представляясь, начал Майор, – у меня тут полноценная пси-зона с активацией энергетики массового захоронения. – И вкратце передал всё, что с ним случилось за последние четырнадцать часов.
– Значит, Ляма сработал на них как крыша, но втёмную. Что думаешь делать дальше? – спокойно спросил Гоголь, как будто ему только что сообщили, что завтрак готов и пора идти к столу.
– Если нет никаких указаний, хочу вернуться и найти шамана, – ответил Майор.
– Здесь ты мне пока не нужен. Шамана, думаю, тоже искать не надо. Он своё дело сделал и исчез. Тебе задание – присматривать за прииском. Так и не могу понять, что они хотят туда притащить или, наоборот, вытащить. Надеюсь, не камень-ведун. Это им явно не по зубам. Хотелось бы понять, чего мы не знаем. Короче, прииск на тебе. Кстати, час назад произошёл выброс в сто тридцать восьмой зоне.
1 августа 2008 года
В самой 138-й и вокруг неё творился настоящий ад. Те, кто готовил этот прорыв, оказались хитрыми и умелыми специалистами своего дела.
Как и предполагал Гоголь, ими были заминированы дамбы и шлюзы расположенного недалеко водохранилища и небольшого искусственного озера. Сброс воды планировали осуществить путём подрыва радиомин.
Предупреждённый Гоголем руководитель операции под видом туристов послал на берега сапёрную разведку. Закладки были достаточно быстро выявлены, но к разминированию не приступали, решили обойтись созданием плотных радиопомех, – при попытках добраться до зарядов наблюдатель, а в том, что он есть, никто не сомневался, сразу же активировал бы взрывчатку.
В три часа ночи технари первыми уловили сигнал, не достигший радиодетонаторов закладок. Взрывов не произошло, но у противника был запасной вариант. В атаку на ворота шлюзов пошли два катера, и они достигли цели. Мощные взрывы сорвали запорные створы, и вода из водохранилища бешеным потоком устремилась на равнину. Основная её часть потекла в сторону 138-й зоны.
С самим объектом оказалось ещё хуже. Сапёрного отделения, пропущенного в зону, оказалось мало для тщательной разведки, и в четыре часа, когда вода уже плескалась в сотне метров от забора из колючей проволоки зоны, произошло ещё несколько взрывов. С грохотом обрушились пять 12-метровых стальных фильтров цилиндров, стоящих недалеко от колючки. Из их разорвавшихся стенок, лопнувших швов и сорванных люков на волю начала вытекать зеленовато-серая масса, кишевшая мириадами тварей размером от величины таракана до метра.
