– Куда подъехал?
– А где вы машину нашли, туда и подъехал.
– Сам или с Лукашовой?
– Сам.
– А как «пальчики» Лукашовой на машине у Барковой оказались?
– Ну, она же вам рассказывала. Случайно с Барковой пересеклась, у торгового центра. Она даже не знала, что у нас «вась-вась»… Ирония судьбы такая…
– Ирония судьбы в том, что Баркова не опровергнет твои слова. Ты знаешь, что ее нет и никогда не будет. И Лукашова знает!
– Марина не при делах.
– А Нефелина ты с кем поджидал? С кем в машине сидел?
– С Мариной. Но так я же не собирался Нефелина убивать! Мы с Мариной просто катались, потом я сказал, что мне с Геной поговорить надо…
Максим потер пальцами пульсирующие виски. Снова возникло ощущение каменной стены. И Ярышев гладко стелет, и Лукашова в унисон с ним петь будет… Надо было «жучками» ее дом заразить, прослушать, как они между собой договариваются. Но не решился Максим на это. Достаточно было побывать в этом доме, чтобы понять, кто в нем живет. Наверняка Ярышев обнаружил бы прослушку, а Лукашова бы довела это дело до большого скандала…
Не пробить Ярышева и Лукашову по Барковой. И дело по факту ее гибели не завести, поскольку трупа нет. А уголовным делом по факту ее исчезновения этих типов не прижмешь. Они уже сваливают всю вину на Никиткина. От него спасалась Лиза…
– Кто такая Лида Панина? – спросил Максим.
Ярышев поднял голову, исподлобья глянул на него и ответил:
– Жена моего друга… Это я попросил ее вас усыпить.
– Зачем?
– Чисто поговорить.
– А по-другому поговорить никак не получалось?
– Нет.
– Избавиться от меня хотел?
– Вы ничего не докажете. И на Лиду давить не надо, она не знала, что у меня на уме. Может, что-то и было. Но вы не докажете…
– А сидеть все равно придется.
– Я знаю.
– В камере тебя спросят, кто ты такой, Стас Ярышев? Кто ты такой по жизни? Что ты ответишь?
– Человек я. Не вор, не бандит… И убил чисто по случаю…
– С Мариной Лукашовой жил. Как альфонс, да?
Ярышев, стиснув зубы, зыркнул на Максима. Коварный вопрос вывел его из душевного равновесия, но он сумел взять себя в руки. Непростой он мужик, ох непростой!
– Или ты реальными делами занимался?
– С Мариной жил, – покачал головой Стас. – Нормально жил.
– А до нее как жил?
– Жил. Работал.
– Где?
– Где придется… Нормально жил, нормально работал.
– Лиду Панину давно знаешь?
– Знаю. И раньше знал, и сейчас знаю. Хорошая женщина. Послушная. Только глупая. Втянул я ее в историю… Не надо судить ее строго, Лида не при делах.
– Сбежала она.
– Сбежала, – кивнул Ярышев.
– Ты откуда знаешь, что сбежала?
– Так звонила она мне. Как сбежала, так и позвонила. Я понял, что пора сдаваться…
– Она через вентиляционную шахту сбежала.
– Не знаю, что там да как…
– Там в стене проход был в эту шахту сделан.
– Ну, может быть.
– Кто его сделал?
– Без понятия.
– Кто в квартире у нее ремонт делал?
– Я делал… С Мишей… А что? – не сразу ответил Ярышев.
– И про врезку в шахту не знал?
– Нет. Это Мишина квартира, никто не должен знать, где у него там и что. Только он. И Лида…
– А зачем он эту врезку сделал?
– На всякий случай.
– Он чего-то боялся?
– Все в этой жизни чего-то боятся.
– И ты о своей безопасности побеспокоился. Ты чего боишься?
– Ну, так был же наезд… Значит, не зря беспокоился.
– Чем ты до Марины занимался?
– Работал. Честно зарабатывал…
Максим отстучал пальцами по столу барабанную дробь. Он понимал, что Ярышев не расколется, не вывесит перед ним грязное белье из своего прошлого… Да и нужно ли это? Он сознался в убийстве Нефелина, дело раскрыто, и ладно. Кто теперь скажет, что Максим Одинцов не смог добиться своего?
Он велел доставить Ярышева в камеру, покинул изолятор временного задержания, вернулся в свой кабинет. Сел на диван, закрыл глаза. Усталость навалилась со страшной силой, и это его не удивляло. Спать хотелось невыносимо, и он имел право на сон. Прямо сейчас этим правом и воспользуется… Но не удалось. В дверь постучали:
– Товарищ майор, тут к вам…
И через порог хозяйским шагом переступил Никиткин.
Одинцов кисло усмехнулся: совсем оборзел Фраер, в ГУВД как к себе домой ходит… Ну да, у него же сам Саньков на побегушках.
Максим сделал усилие, хотел подняться с дивана и переместиться в рабочее кресло, но понял, что у него не хватит сил на это. Подняться он, конечно, сможет и переместиться тоже, но вдруг его качнет? Не хотелось показаться неловким и смешным в глазах Никиткина.
– С тобой все в порядке, майор? – с насмешкой спросил Фраер, усаживаясь за приставной стол.
– Почти.
– Запарился за киллерами гоняться?
– Почему за киллерами?
– А потому что Ярышев твой – киллер.
– Откуда информация? – приободрился Одинцов.
– Ну, ты же просил с Кристиной поговорить, – понизив голос, сказал Никиткин.
– А она что, в курсе?
– Этот, Нефелин сказал…
– Он знал, что Ярышев киллер? – Максим поднялся, перебрался в кресло. На ходу нажал на кнопку электрочайника, достал сигарету.
– Выходит, что знал… Говорят, Ярышев с повинной явился.
– Дожали мы его, потому и явился. Киллер, говоришь? Очень даже может быть. Есть ощущение, что мы осиное гнездо разворошили. Возможно, совет ос принял решение сдать нам Ярышева.
– Сам он что говорит?
– Сам он в своей осиной сущности не признается.
– А если надавить?
– Если надавить, он признается, что Кеннеди убил. Ты ему поверишь? То-то и оно… Да и кому это признание нужно? Суду?
– А Лиза где?
– От тебя сбежала, и где она, Ярышев не знает. Якобы не знает… Если мы докажем, что Ярышев киллер, он все равно в ее убийстве не признается…
– В убийстве?
– Все возможно. Может, недолго ждать. Снег сойдет, и… Не хотелось бы, конечно…
– Я могу с ним поговорить?
