Непредсказуемость. Легче всего манипулировать сознанием человека, мышление которого отвечает четкому и строгому алгоритму. Если же оно петляет, следует необычной логике и приводит к парадоксальным выводам, подобрать к нему ключ трудно. Манипуляторы Запада с большим трудом находили подход к дикарям, китайцам, африканцам. Негры уже два столетия живут в США, но до сих пор «одомашнены» в малой степени. В общем, эффективным способом ухода от захвата и воздействия манипулятора является создание искусственной непредсказуемости твоей реакции (источников информации, способа ее переработки, логики умозаключений, темпа взаимодействия, типа высказываний и т. д.). Как сказал К. Кастанеда, «когда ты непредсказуем, ты неуязвим».
Конечно, это непростое дело, но кое-какие приемы можно выработать. Например, можно постараться сознательно задерживать или вообще блокировать автоматические реакции – не позволять играть на своих стереотипах. Ах, ты меня хочешь разжалобить песенкой «мы, русские люди…»? При чем здесь русские? Я вот работаю, а зарплату мне не заплатили – это как? Какая разница, русский я или чуваш? Выход из коридора навязываемых тебе стереотипных реакций, «смена поля» нарушает программу манипуляции. По реакции автора сообщений (хотя бы проигранной в мыслях) будет видно, может ли он закончить свою мысль как разумную – или выстраивает манипулятивную конструкцию. Честного политика и собеседника этим не собьешь, ибо его мысль когерентна, у него образ русского не войдет в противоречие с образом работника.
Отключение эмоций. Большинство стереотипов, которые используют манипуляторы, сильно окрашены эмоционально. Раскачать чувства – для манипулятора половина успеха. Поэтому общим правилом можно считать такое: увидев, что идеологи почему-то давят на какое-то твое чувство, следует на время сознательно притупить это чувство. Воспринять сообщения бесстрастно, как автомат, а потом на холодную голову обдумать их наедине с собой, без подсказки. Это может показаться цинизмом, но полезно поставленную проблему сначала «проиграть» вообще вне морального контекста – как военные планируют свои бомбардировки. «Проиграть», а потом уже включать моральные ограничения и предпочтения. Очень часто на чувствах играют для того, чтобы переключить эмоции, канализировать их на абстрактного или специально подсунутого козла отпущения, увести внимание от главного действующего лица. Иной такой козел даже рад своей роли, такой уж у него темперамент. Да и оплачивают, наверное, неплохо.
Полезный прием проверки адекватности чувства, которое в тебе разбередили пропагандисты, заключается в том, что ты подставляешь вместо «врага» или «спасителя» какую-нибудь другую фигуру, не такую одиозную или привлекательную. Сохраняется это чувство? Если нет, значит с проблемой оно не связано, а внушено с целью манипуляции.
Диалогичность мышления. Манипуляторы стараются превратить нас в потребителей идей, во внимающее ухо и расширенный зрачок. Нас лишили всякого открытого диалога, ибо он снимает наваждение. Диалог разрушает манипуляцию. У нас пока что один выход – перенести диалог на «молекулярный» уровень, даже вести его как мысленный диалог. Но не принимать ни одного утверждения без вопросов. Надо делать усилия, чтобы найти зацепку для вопроса даже в самом «круглом» утверждении, и помнить, что свойство нашего ума – уходить от трудных вопросов, «заметать их под ковер». Поэтому во многих ответственных профессиях введено что-то вроде обязательного перечня вопросов, которые при выполнении сложной операции надо вслух задать – и вслух ответить, как это бывает у пилотов самолета
[55]
. Если мы научимся «говорить сами с собой», то наше мышление наверняка выйдет из колеи, предусмотренной манипуляторами, оно станет непредсказуемым. Может быть, мы станем похожи на сумасшедших, но сумасшедшими манипулировать невозможно, их умозаключения парадоксальны с точки зрения заданного алгоритма.
Создание контекстов. Поскольку один из главных приемов манипуляции – втиснуть проблему в искусственно построенный контекст (часто это ложный контекст), то и защитным средством будет неприятие предложенной постановки вопроса, замена навязываемого контекста иными, выстроенными независимо от потенциального манипулятора. Вот нам говорят: «В СССР отсутствовала категория прав человека, а на Западе присутствовала». Не будем спорить насчет категории, а спросим хотя бы себя: «Ну и что, что отсутствовала? В одинаковом ли контексте находились СССР и Запад?» Само собой, начинается в воображении процесс построения контекстов, и довольно быстро идеологема прав человека начинает выглядеть неадекватной реальности. Ведь сами говорят: казарменный социализм. Какие же могут быть в казарме «права человека»? В ней «права и обязанности бойца».
Почему же казарменный? Нам нравилось жить в казарме? Да нет, жизнь загнала, холодная война с несравнимым по ресурсам противником. На деле-то мы жили даже не в казарменном, а в окопном социализме. Может быть, во время войны все равно было бы лучше жить не в окопе или казарме, а на даче? Нет, не лучше. Безопаснее в окопе или хоть недалеко от окопа, в казарме. Вот сейчас мы живем на даче, питаемся с наших шести соток. Миллион лишних смертей в год имеем, и с правами человека выходит похуже, чем в окопе.
То же утверждение можно поставить в иной, исторический контекст. Да, Запад говорит о правах человека, а мы не говорили. Ну и что? Когда Запад о них заговорил? При сенаторе Маккарти? При Муссолини и Гитлере? При Лютере и Кальвине? При Миттеране, залившем кровью Алжир? Нет, заговорил буквально вчера, при президенте Картере. Ну, так у нас еще было время, у каждой цивилизации свой исторический возраст. Мы помоложе Запада, не надо торопиться, подрастем еще. Поспешишь – людей насмешишь.
Создание альтернатив. Манипулятор, пресекая диалог, представляет выгодное ему решение как не имеющее альтернативы – иначе начинаются размышления, рассуждения. В общем, пиши пропало. Такое условие надо сразу отметать. Как это иного не дано? Быть такого не может! Стоит только разрешить самому себе прикинуть в уме разные варианты решения, как вся постройка манипуляции рушится – и сразу видны корыстные намерения. Вот, выполняя программу разрушения «империи зла», раздули проблему депортации целых народов – крымских татар, чеченцев. Переселить целый народ, какой ужас! Преступление века! Даешь «Закон о репрессированных народах»!
На весь этот крик разумный человек должен был бы спросить: «Господа хорошие, а как надо было поступить в 1944 году с крымскими татарами, воевавшими на стороне немцев?» Пусть бы Сахаров прямо ответил: «Расстрелять все 20 тысяч служивших у немцев мужчин-татар по закону военного времени». Ответили бы так? Нет, просто свернули бы всю кампанию манипуляции. Потому что даже в самом воспаленном уме промелькнула бы мысль, что для крымских татар как народа лишиться практически всех молодых мужчин означало бы исчезновение с лица земли.
Так же можно предложить тем, кто ратует за продажу земли: «Зачем так кипятиться? Во всех странах фермеры арендуют землю. Давайте просчитаем такой вариант – при нынешних компьютерах это плевое дело. Аппетиты наших деревенских стариков-землевладельцев можно ограничить законом, пусть берут за аренду 10 % урожая, заодно и подкормятся». Подсчитают – прослезятся. Но зато всем будет видно, что не о фермерах болит душа у энтузиастов продажи земли.
