И Пёс спустился к хозяину, чтобы одолжить у него конверт. Но конверта у хозяина не нашлось, и Пёс побежал в деревенский магазин.
Продавщица не взяла с Пса денег за конверт. Она сказала:
— Мой сын Игнат учится у вас в классе. Он нам каждый вечер рассказывает, какой вы замечательный учитель!
Когда Пёс вернулся с конвертом в свой номер, у него на кровати сидели Анна-Кармен и Ева-Лолита — грустные-прегрустные.
— Мы хотели поставить тебе в комнату цветы, — сказала Анна-Кармен.
— Чтобы у тебя тут было поуютнее, — пояснила Ева-Лолита.
— И увидели твоё письмо, — сказала Анна-Кармен.
— Мы его прочитали — оно ведь нам написано, — пояснила Ева-Лолита.
Пёс понурил голову и уставился на когти своих задних лап. Ему было очень стыдно.
— Нам всё равно, что ты не учитель по диплому, — сказала Анна-Кармен.
— И всем остальным ребятам на это точно наплевать, — сказала Ева-Лолита.
— Потому что мы тебя все очень любим, — пояснила Анна-Кармен.
Пёс был тронут. Он достал из рюкзака клетчатый носовой платок и высморкался.
— Останься у нас ещё хоть на недельку, — попросила Ева-Лолита.
— Хоть на денёк! — умоляюще сказала Анна-Кармен.
— Ладно, — пробурчал Пёс, утирая слёзы и пряча платок обратно в рюкзак. — Но только до завтра!
Пёс никогда не умел отказывать тем, кто его любит.
Пёс оставался учителем ещё десять дней, потому что всякий раз после уроков дети упрашивали его побыть с ними ещё завтра — всего один денёк, последний! Все дети в его классе знали, что он ненастоящий учитель. Анна-Кармен и Ева-Лолита всё рассказали одноклассникам и взяли с них клятву молчать. Дети свято соблюдали клятву и прекрасно проводили время с Псом. Почти каждый день у них была учебная экскурсия. То они шли в пекарню и учились выпекать булочки и крендели, то в цветочный магазин, где им показывали, как пересаживать цветы. Они побывали и в ателье, где шьют одежду, и у сапожника, и на крестьянском подворье, а однажды сажали деревья на школьном дворе, по дереву на каждого ученика.
В другой раз они вооружились малярными кистями и покрасили мрачные серые стены школы в небесно-голубой цвет. А ещё Пёс научил их насвистывать мелодии.
Но о счёте, письме и чтении он тоже не забывал. Когда приходится подсчитывать, сколько голубой краски нужно на всю поверхность школьных стен, сколько дрожжей на тринадцать килограммов ржаной муки и сколько метров ткани на семь пар брюк, — тут без математики не обойдёшься. А поскольку дети всякий раз записывали всё, что видели, в письме им тоже приходилось упражняться. Пёс, в свою очередь, каждый вечер записывал для них какую-нибудь историю из своей жизни, и они читали её на следующий день.
На двенадцатый день шёл проливной дождь. Поэтому Пёс не повёл детей на экскурсию, а остался с ними в классе и рассказывал о своём мысленном альбоме и облаках, которые у него там собраны. И Пёс, и дети стояли у окна, потому что дети тоже хотели фотографировать в уме. Но, к сожалению, фотографировать было нечего — небо было однотонно серым. И это бы ещё ничего. В окно они увидели вот что: к школе подъехала машина. Из машины выскочил человек, торопливо раскрыл зонтик и побежал к дверям школы. Человек с зонтиком был длинный, тощий и, судя по выражению лица, полуосёл. Или получеловек, это ведь откуда посмотреть.
Пёс тихо сказал:
— Может, это чей-нибудь папа?
Дети отрицательно замотали головами. Они знали всех родителей своего класса. И другого класса тоже.
— Это не местный, — сказали они.
Пёс и дети замерли. В классе было так тихо, что они слышали, как заскрипела дверь школы, потом раздались шаги в коридоре, потом незнакомец распахнул дверь в директорский кабинет и спросил:
— Где директор?!
— Иду, иду! Что за пожар? — донёсся голос Медведя. Он тяжело протопал из соседнего класса в свой кабинет.
Дети и Пёс затаили дыхание и приникли к стене, на которой висела доска. За этой стеной был кабинет директора. Стенка была тонкая, фанерная. Всё, что за ней происходило, было слышно в классе словно из радиоприёмника.
— Чем могу служить? — спросил Медведь.
— Я из РОНО, — сказал посетитель.
— Очень приятно, — ответил Медведь.
— К нам поступило, — продолжал чиновник из РОНО, — письмо здешнего родительского комитета.
Родители просят, чтобы нового учителя взяли на постоянную работу вместо заболевшего коллеги.
— Неудивительно, и я их полностью поддерживаю, — с энтузиазмом отозвался Медведь. — Дети от него в восторге. Новый коллега — действительно редкостный педагогический талант.
— Но мы не посылали вам нового учителя! — сказал чиновник.
Медведь гулко расхохотался:
— Шутить изволите? У нас уже две недели работает новый учитель. Или вы думаете, что там за стенкой призрак у доски стоит?
— Если там у доски кто-то стоит, — заорал чиновник, — то это жулик! В письме родительского комитета говорится, что новый учитель — Пёс. У нас на весь район нет ни одного учителя Пса!
— Ну и дела! — развёл лапами Медведь.
— Вы, — завопил чиновник в ярости, — доверили детей какому-то шарлатану! Мы выведем этого проходимца на чистую воду. Я уже поставил в известность полицию. И для вас, учтите, эта история без последствий не останется!
— Дети, я должен смыться отсюда сию же минуту! — шёпотом сказал Пёс ученикам.
— Только не через дверь, — прошептала в ответ Анна-Кармен. — Вдруг там уже полиция?!
— Я прыгну в окно, — ответил Пёс.
— Ни в коем случае! — Игнат-Пётр удержал Пса за хвост. — Они тебя увидят из окна кабинета!
— Мы тебя спрячем! — сказала Ева-Лолита.
Единственное место, куда можно было спрятать Пса в классе, был шкаф. В этом шкафу лежали на полках краски, тетради, мел, географические карты, бутылки с клеем, цветная бумага, ластики и карандаши.
Пёс не хотел лезть в шкаф. Ему казалось унизительным прятаться от полуосла. Но от страха у него затряслись задние лапы, и детям удалось подтащить его к шкафу.
Один из ребят распахнул дверцу шкафа, двое сняли нижнюю полку и положили её на верхнюю, трое затолкали в шкаф Пса, четверо с трудом закрыли дверцу, а Игнат-Пётр запер её на ключ, положил ключ в карман и скомандовал:
— Живо все по местам!
Не успели ребята рассесться за свои парты, как в класс вошли чиновник с Медведем.
