— Остынь, — советует Дик. — Он хорошо шёл, я смотрел. Не
всегда честно, но всегда хорошо.
Дик невысокий, худой, гибкий. Но в этой паре он главный.
Анатоль замолкает, начинает стирать кровь с лица.
Я предаюсь тому же занятию.
— Ты хорошо играл, — говорит Дик. — Но всё непросто.
— Это я понял, — отводя взгляд от тела Неудачника соглашаюсь
я. — Что происходит?
— Объясни, Ан, — бросает Дик и садится на закопчённое, битое
зеркало пола.
Анатоль морщится, словно ему велели съесть пригоршню пиявок.
Но подчиняется.
— Ты что, чудик, думал, мы здесь дурака валяем? — спрашивает
он.
— Тебе виднее, — огрызаюсь я.
— Мы его каждый час водим! — вопит Анатоль. — Я семь раз его
вёл! Дик — восемь! Понимаешь, дубина? Мы тут каждый угол знаем! Нюхом чуем,
когда что меняется! Понимаешь?
Я начинаю понимать.
— Гильермо тебе сказал, что мы пытаемся вытащить парня? —
скучным голосом спрашивает Дик.
— Да… — я хлюпаю разбитым носом.
— Прекрасно! — оживляется Дик. — Так какого… — он глотает
ругательство и устало машет рукой.
— Кто он тебе? — набычившись спрашивает Анатоль.
— Кто?
— Неудачник! — вопит Анатоль. Явно собирается пнуть тело в
иллюстрацию своих слов, но вовремя останавливается. — Сват, брат? Кто он? Ты
что, без бабок сидишь, что нашу работу взялся делать?
— Видно, как вы её делаете!
— Анатоль верно спросил, — замечает Дик. — Кто он тебе?
— Никто.
— Парень, если ты знаешь его адрес, то лучше вытаскивать
Неудачника ручками.
— Я не знаю его адреса, — говорю я. — Можешь поверить? Это
просто клиент. Мне поручили его спасти.
— Кто?
— Тоже не знаю. У заказчика не было лица.
Я слежу за их реакцией, но её нет. Мою фразу о Человеке Без
Лица они восприняли как красивость речи.
— Час от часу не лучше, — говорит Дик.
— Легче, — автоматически поправляет его Анатоль. — Час от
часу не легче.
— Спасибо, — Дик косится на меня. — Парень, как тебя зовут?
— Леонид. Лёня.
Дик кивает.
— Ты меня знаешь под именем Крейзи Тоссер.
Я хлопаю глазами. Крейзи Тоссер — один из старейших и
уважаемых дайверов. Пожилой весёлый толстяк… в таком облике он является на
сходки.
Вот где Крейзи зарабатывает себе на пропитание…
— Ребята, я не собираюсь отбивать у вас хлеб, — говорю я. —
У меня конкретный заказ — спасти Неудачника. Я не мог отказаться.
Оба дайвера разом смягчаются. Похоже, вчерашний шум и моё стремительное
путешествие сквозь уровни «Лабиринта» нагнало на них какие-то конкретные
опасения.
— Ты думер, верно? — спрашивает Анатоль. — Ещё из старых…
— Да.
— Ну… ты нормально шёл… — отворачиваясь говорит Анатоль. — Я
слышал рассказы. Даже если половина — гонево, всё равно…
— Спасибо, — бросаю я. Доброе слово, оно и чайнику приятно.
— Неудачника невозможно спасти, — говорит Дик.
— Что? — теряюсь я.
— Невозможно.
— Дик у нас фаталист, — усмехается Анатоль. — Ладно. Садись,
я объясню.
Мы усаживаемся вокруг тела Неудачника, и Анатоль начинает
рассказ. Я слушаю, отстраняясь от деталей и запоминая основные факты.
Неудачник не говорит своего имени и адреса.
Неудачник — великолепный стрелок… и будь он чуть удачливее,
то прошёл бы «Лабиринт» за сутки, сорвав все призы.
Неудачник никогда не стреляет в игроков.
— Что? — переспрашиваю я.
— То. Он не стреляет в игроков. Монстров бьёт влёт, — бурчит
Анатоль.
— Смотреть завидно. А в людей ни разу не выстрелил. Когда я
его тащил во второй раз, то на этом и прокололся. Был уверен, что он поможет…
— Он «плывёт»… — говорю я. — Считает происходящее
реальностью… нет! Нет, он же сам мне сказал, что вокруг виртуальность!
— Ага, — соглашается Анатоль. — Ориентировку он не потерял.
Но с человеколюбием у него заскок.
— Верующий? — предполагаю я. — Пацифист?
Анатоль лишь пожимает плечами.
— Значит — его каждый раз убивали игроки?
— Его убивала судьба, — вступает в разговор Дик. — Его
убивали игроки, монстры, обвалившийся потолок, рикошет, он тонул в
расплавленном асфальте и падал с высоты. Пятнадцать смертей, все разные.
— Так не бывает, — замечаю я. — Разве что он сам этого добивается.
— Если он самоубийца, то очень-очень хитрый, — не
соглашается Дик. — Всё выглядит случайностью. Только их слишком много,
случайностей.
— Дик считает, что это его карма, — говорит Анатоль. —
Чем-то он заслужил такую участь. И что бы мы ни делали, вытащить его
невозможно.
— Крейзи, это чушь, — говорю я. Дик лишь улыбается. —
Ребята, неужели нет способов отключить игрока принудительно? Не зная его
адреса?
Дайверы «Лабиринта» переглядываются.
— Не темните, — прошу я. — Дело серьёзное.
— Способ был, — признает Дик. — Анатоль его попробовал.
Смотрю на Анатоля, ожидая разъяснений.
— Тринадцатикратная смерть, — неохотно говорит тот. — Если
игрок гибнет тринадцать раз подряд с интервалом менее пяти минут, то программа
его вышвыривает без объяснения причин. Это барьер для абсолютных бездарей.
Я ещё не понимаю.
— Сегодня утром я попробовал этот способ, — говорит Анатоль.
— Не стал тащить Неудачника через уровень, а просто стал у начала, и принялся
его убивать. Тринадцать раз подряд. Потом ещё два раза, решил, что в счёте
сбился. И — ничего!
— Стоп! — кричит Дик, вскакивая. — Леонид, ещё шаг и я убью
тебя. Это игра! Понимаешь?
Отступаю от Анатоля. Дик прав, нельзя мерить происходящее в
«Лабиринте» мерками реального мира или даже Диптауна. Это глубина в глубине.
— Как он себя вёл? — спрашиваю я.
— Я ему всё объяснил вначале! — Анатоль тоже на взводе. — Не
думай, что мне это в кайф! Всё объяснил, стрелял из винчестера в голову! Думал,
может хоть сопротивляться начнёт! А он вначале пытался убегать, потом просто
сидел и ждал!
