Тут же кто-то из коллег предложил назначить меня начальником штаба по координации розыскных мероприятий. Да, у нас всегда так: проявил инициативу — исполняй! Стоило мне выказать осведомлённость в вопросе — вот тебе и бразды правления в руки!
Все дела объединили в одно, так как ряд схожих признаков указывал на то, что гильотинирование совершалось одним и тем же лицом или одной группой лиц, и оперативно-розыскному делу «ВУРДАЛАКИ» присвоили гриф «Сов. секретно».
В результате лабораторных исследований было установлено, что глумлению подвергались не трупы — нападали на живых людей. В частности, об этом свидетельствовала запёкшаяся кровь в местах отделения головы от шеи. Поскольку трупы были найдены в традиционных местах стойбищ бомжей или, как их тогда называли, бич — бывший интеллигентный человек — было выдвинуто предположение, что мы имеем дело именно с останками последователей «Ордена вольных странников». При более тщательном обследовании трупов версия нашла подтверждение. Все убиенные были мужского пола и приблизительно одного возраста: 45—50 лет.
Из психологии известно, что в этом возрасте мужчины наиболее подвержены всякого рода разочарованиям. Они активно пересматривают свои ценностные ориентиры, и те, кто оказался невостребованным, в один прекрасный момент просто «срываются с якоря». Не в силах противостоять натиску внутренней неудовлетворенности, они покидают насиженные места и в поисках забвения отправляются бродить по свету, переходя к анонимному существованию. В пользу этой гипотезы говорило и физическое состояние погибших: крайняя степень дистрофии, а также наличие у них различных кожных заболеваний, в частности, чесотки и педикулёза. Наконец, покойники не значились в списках людей, пропавших без вести, так как заявления об их исчезновении в органы внутренних дел не поступали. Причина до банальности проста: некому было заявлять. Так как на теле жертв отсутствовали травмы, которые могли бы привести к летальному исходу, эксперты предположили, что смерть наступала в результате воздействия на голову. А в качестве орудия можно было рассматривать всё, что угодно — головы и орудия декапитации не были найдены.
Кстати, в этом вопросе — о способе декапитации — специалисты разошлись в мнениях. Дело в том, что рваные края тканей шеи выглядели, как изжёванная промокашка. Такие следы может оставить либо тупая пила, либо... каменный топор.
Вместе с тем па некоторых шейных позвонках были обнаружены борозды, характерные для острорежущего орудия — ножа или бритвы...
Розыскники и криминалисты терялись в догадках о мотивах и целях совершения преступлений. Для чего понадобилось отделять и, отделив, похищать головы?!
Срочно потребовалась свидетельская база. Бросились искать бомжей — ан, нет их! Хотя после Олимпиады-80 и прошло два года, когда бомжи как чуждый элемент были выселены за 101-й километр, они, напуганные усилением паспортного режима, стали обходить Первопрестольную стороной (вот и скажи после этого, что между ними не налажена связь!), либо, соблюдая конспирацию, залегли глубоко на дно.
По моему указанию (начальник штаба я, или кто?) московская милиция предприняла беспрецедентные меры по отлову уцелевших бомжей. Нашли. В предъявленных для опознания телах они узнали одно, принадлежавшее «вольному страннику» по кличке «Карл Маркс». Большего выжать из них не удалось, как ни бились. Да, вот ещё. Кличку свою он получил за роскошную бороду-гриву и склонность к философствованию. Всё! Ни связей, ни контактов, не говоря уж о недоброжелателях. Их, как выяснилось, у бомжей просто не бывает, уж такие они люди. Да и люди ли они после этого?
Не найдя правдоподобных объяснений фактам гильотинирования бомжей, специалисты пришли к заключению, что либо это дело рук маньяка-некрофила, либо членов секты вампиров, исполнявших какой-то неведомый ритуал.
Наблюдение за водителем военного атташе Франции результатов не дало, хотя обложили его наружным наблюдением, как волка флажками. Мой сейф был забит фото- и видеопродукцией, ему посвящённой. Но после инцидента в зоне Химкинского водохранилища он никогда более там не появлялся, как, впрочем, и в других местах традиционных стойбищ бомжей.
Розыскное дело «ВУРДАЛАКИ» сдали в архив. Это решение было принято ещё и потому, что с мая по ноябрь в Москве не появился ни один «всадник без головы».
«Вурдалаки» живут и процветают!
В салон вошла стюардесса и объявила, что до Парижа пять минут лёта. Мы с женой выглядываем в окно, хотя понимаем, что ещё слишком рано. Татьяне не терпится увидеть Эйфелеву башню, а мне—хмурые лица сыщиков французской контрразведки, кто по долгу службы обязан проверять всех въезжающих, вплывающих или, как мы, влетающих во Францию иностранных граждан.
Татьяна — моя единственная и бесповоротная любовь, — знает, что я лечу в Париж не для развлечений, а для выполнения запредельно ответственного задания: моментальной встречи с особо ценным агентом.
Не знает она другого—как на Лубянке решался вопрос, составит ли она мне компанию в поездке и в каком качестве. Моим единственным и, как оказалось, неубиенным козырем стала ссылка на наш супружеский вояж в ГДР в конце 1970-х. Тогда руководство Комитета решило приоткрыть «окно», да какое там «окно»! — «форточку» для особо отличившихся опричников, чтобы они за свои деньги могли десяток дней провести в столице какой-нибудь соцстраны Восточной Европы. Правда, вскоре «форточка» захлопнулась, но пас с Татьяной тогда нежданным «сквозняком» занесло таки в Берлин...
...Хотя в паспорте я и под другой фамилией, по неисповедимы пути любой спецслужбы, — как знать, может, французам с помощью их друзей американцев удалось всё же добыть моё фото, узнать мои истинные анкетные данные, подробности биографии и теперь они, крадучись по-кошачьи, повсюду будут меня сопровождать? Стервецы!
И этим подозрениям есть основания. Уж больно долго они тянули с выдачей нам въездных виз... Впрочем, почему долго? Виза-то непростая — Шенгенская! Проверок миллион требуется...
Сегодня я — генерал-майор в отставке. Стоп! Может, это известно не только Пенсионному департаменту ФСБ, но и французам? Может, я потому-то и получил, в конце концов, визу?! Тогда неминуемы вербовочные подходы, ведь французы прекрасно осведомлены о том, что на генеральское пенсионное содержание в России можно питаться только в диетических столовых... Но где они, эти столовые?! Их господин Лужков повсеместно заменил на «Макдональдсы»... Нехило деньжат срубил, разрешив в 1989 году Кохану, владельцу корпорации McDonald’s, размещать свои забегаловки в Москве. Их в Европе бойкотируют, потому что от этой продукции года через два-три тебе гарантирован гастрит. А с моим больным желудком никакой пенсии не хватит, чтобы раза три-четыре в месяц купить парного мяса на Даниловском рынке, или кураги и зелени, я уж не говорю о фруктах, — на Черёмушкинском...
К чёрту! Париж — под крылом, ему мы с женой отдадимся без остатка, а удовольствий получим соразмерно выданным мне командировочным!
* * *
Генералы КГБ, как и народные артисты, на пенсию не выходят— их ресурс считается бессрочным, незадолго до поездки меня пригласили в Департамент контрразведки ФСБ и сам... не скажу, кто! — дал мне порученьице.
